68 дней - Елена Калугина
Девушка ахнула, схватила листок с упражнениями в каллиграфии, быстро свернула и сунула в карман. Порвать и выбросить его она не решилась.
Стучат. Не дожидаясь ответа, в длинную узкую лаборантскую вошёл Макс, закрыл за собой дверь, и Лину окатила волна запаха. Странный букет, причудливые ноты: это резина, горячий паяльник в олове и канифоли, металл, машинное масло. Густая смесь пропитала одежду и волосы, к ней примешивается то, от чего у Лины слабеют колени – терпкий, дразнящий запах молодого тела, который она безошибочно узнает среди тысяч и тысяч других… Макс выдвинул стул на середину комнаты и сел, закинув ногу на ногу.
Чёрные джинсы из микровельвета подшиты снизу половинками металлических замков-молний. Мама считает, так они дольше прослужат, не будут трепаться на сгибах ткани. Джинсы сидят, как влитые, обтягивая длинные ноги спортсмена – Макс занимался лыжами. Голубая рубашка оттеняет цвет глаз. Сверху надета, но не застёгнута, красная олимпийка с белыми полосками вдоль рукавов. Всё это буйство красок завораживает Лину и приводит в состояние тихого ликования.
Она смотрит, не отрывая глаз, выхватывая детали и впитывая каждую черту и чёрточку: крупные руки красивой формы, непослушную светлую прядь, упавшую на висок, скульптурный рельеф скул, по-мужски твёрдую линию подбородка. Губы. Нет, только не смотреть на его губы: он увидит и поймёт, как ей хочется сейчас, немедленно прильнуть к ним!.. Нельзя, нельзя. Да и он, как видно, не расположен к поцелуям в таком неподходящем месте, ведь сюда каждую секунду могут войти.
Время остановилось. Думать Лина не в состоянии, потому или слушает Макса, не понимая слов, лишь наслаждаясь звуком голоса, или говорит невпопад какие-то глупости. Только бы остановить, удержать мгновение, ещё и ещё вдыхать запах, упиваться движением его руки, поправляющей волосы привычным небрежным жестом.
Полчаса выпали из ровного течения жизни, пролетев, как единый миг. Всё, он ушёл. Остался только шлейф запаха, и Лина, как привязанная, следует за ним до самой двери, жадно вбирает в себя до последней молекулы, чтобы хватило дожить до следующей встречи.
***
Почему так много внимания запаху? Ответ прост: человеческое тело приспособлено к распознаванию своей половины. Для этого существует специальный орган – вомероназальный, обнаруженный только у некоторых животных и плохо изученный современной наукой – о его назначении мало кто догадывается. Этот орган различает самые незначительные нюансы в излучаемых телами феромонах, сочетание которых так же уникально, как отпечатки пальцев. Когда в поле восприятия появляется твоя истинная половина – всё тело реагирует на то, что мозг считает запахом: это он, мой человек, хочу всегда быть рядом с ним! Жаль, что современный мир забивает тончайшие информационные каналы, притупляет чувствительность. Мешают и отвлекают запахи парфюмерии – духи, одеколоны, дезодоранты, кремы, шампуни, мыло с отдушками. Особенно плохо обстоит дело в городах, где воздух безнадёжно испорчен – загазованность, смог. Но очень трудно полностью уничтожить способность человека распознавать мощную волну, зовущую половин к воссоединению.
Знали наши далёкие предки о половинах? Да, безусловно, свидетельство тому – бесчисленное количество легенд, преданий, сказок. Но предки не только знали о половинах – они умели безошибочно их узнавать. Умение это передавалось из поколения в поколение, от отца к сыну, от матери к дочери.
Стремление человека к телесному комфорту сослужило плохую службу: технологические "костыли" постепенно атрофировали уникальные способности, и вот уже преданы забвению умения людей говорить друг с другом мысленно на любом расстоянии, видеть картины прошлого и будущего, верно определять свой жизненный путь. Теперь есть телефоны, кино, радио, телевидение. Теперь мы слушаем чужих людей, объясняющих нам, как правильно жить. Как правильно для них – не для нас. Всё так плохо? Не совсем. Утерянные способности возвращаются к нам. Но лишь после смерти.
***
Когда ожидание встречи кажется вечностью, когда желание увидеть его становится нестерпимым, Лина решается прийти к Максу сама. Стараясь унять сердце, норовящее выскочить из груди, она спускается вниз, в ту самую лабораторию, где произошла памятная первая встреча. Макса нет на месте. Его товарищ Сергей, чернявый кареглазый парень с вечно угрюмым выражением лица и неприятным колючим взглядом, смотрит на Лину. Так смотрит, что ей хочется провалиться сквозь землю. Не отвечая на её вопрос, делает вид, что очень занят. В дверях нарисовался Витька и вместо "здрасьте" произнёс: "Посмотри в сто первой, туда твой ненаглядный пошёл".
Лина вспыхнула, пулей вылетела из лаборатории и бегом спустилась на цокольный этаж. Здесь – царство техники, лаборатории со сложным оборудованием и ремонтные мастерские. В одной из комнат, совсем без окон, Лина нашла Макса. Он сидит с паяльником за столом, заваленным какими-то деталями, железками, печатными платами. Лина вдыхает полюбившуюся смесь запахов и любуется, не может насмотреться.
– Ещё минут десять поработаю, срочно надо сделать.
– Хорошо, не торопись, я подожду.
Закончив работу, Макс встаёт из-за стола, вытирая руки чистой ветошью. Подходит, смотрит внимательно, улыбается одними уголками рта.
– Сколько мы с тобой уже вместе?
– Месяц, вроде бы, – смущаясь отвечает Лина. На самом деле, её внутренний хронометр не терпит приблизительности, он точно знает: двадцать девять дней и восемнадцать часов.
– Представляешь, это первый случай, когда я с девушкой так долго.
Лина вспыхнула, в висках тревожно застучало.
– И сколько длились самые долгие отношения? – она старается сдержать внутреннюю дрожь.
– Три недели. Это был рекорд. Так что, можешь себя поздравить.
Она не знает, что сказать. Не знает, радоваться или плакать. Ведь это означает лишь одно: все её глупые мечты рассыпаются в прах, Умная Лина – действительно самая умная, проницательная и дальновидная. А влюблённая дурочка обречена. Боже, ну почему всё так ужасно?.. Макс что-то рассказывает о своих похождениях с двадцатидвухлетней девицей. Зачем? Зачем он говорит это? Чтобы побольнее ранить, чтобы поставить на место? Несмотря на все усилия, Лина будто каменеет, свет меркнет перед глазами. Всё, это всё. Ему нельзя верить. Ни на грош. А самое главное – нельзя давать волю своим чувствам.
И тут происходит невероятное. Почувствовав перемену в состоянии Лины, Макс обрывает свой рассказ на полуслове, подходит близко и делает то, чего никогда раньше не делал на работе: он целует Лину в губы, долго, нежно. Словно тягучий солнечный мёд заполняет всё её существо, дурные мысли разлетаются, как сухие листья под порывом сильного ветра, остаётся лишь сиюминутное слепое неистовое обожание. Не верю, он шутит, он нарочно дразнит меня! Разве можно так целовать, если не любишь по-настоящему, один раз и на всю жизнь?.. Поцелуй всё длится, и Лина чувствует, как ноги подкашиваются. Ещё чуть-чуть и она потеряет сознание. С огромным трудом оторвавшись от настойчивых требовательных губ, девушка собирается с силами и делает шаг назад.
– Макс, я пойду. Мне ещё методичку
