Два кусочка сахара - Катя Тева
– Великолепно, миссис Кук, – ответил Исайя, сделав вид, что внимательно рассматривает вещицу.
– Да, Тильда, возможно, в твоем магазине будет смотреться неплохо. – Жульет потеряла интерес к заботам подруги и быстро переключилась на детей, заключая Лизу в крепкие объятия. – Обед уже готов, так что вы вовремя.
Лиза прошла на кухню, погладив по дороге барную столешницу и ощутив кончиками пальцев привычную прохладу.
Джинджер домывала тарелки, складывая их ребрами на сушильную полку.
– Как дела? – Лиза коснулась ее плеча.
– О, привет, все отлично! – Джинджер махнула рукой, и капельки воды разлетелись в стороны. – Миссис Банколе сегодня прочитала мне лекцию о вреде курения. Застукала с сигаретой на заднем дворе. И почему она не пошла работать учительницей? – Джи засмеялась так легко и искренне, что у Лизы потеплело на душе.
Она с радостью уступила этой девушке свое место. Поступок, который совершила Джинджер ради Олдоса, сблизил ее со всеми в городе.
И, когда живот у Лизы начал расти, на семейном совете было принято решение, что пора подыскивать замену. Насчет кандидатуры вопрос даже не стоял. Жульет хотела видеть в кофейне только одного человека.
– Потому что наша Жульет слишком сильно любит детей, а на них нельзя так громко кричать, – ответила Лиза. – Я рада, что ты здесь.
– Спасибо.
Обе прекрасно поняли, о чем идет речь. Для Джинджер важно было стать частью общества, которое ее не принимало. Причиной такого отношения в большей мере стала ее семья. А отношения юной красавицы с мужчинами – это уже следствие. По крайней мере, теперь в этом активно убеждала всех Жульет. «Хорошая девочка, которая сбилась с пути», – так она говорила каждому, кто видел Джинджер за барной стойкой.
Теперь у нее все иначе. Съехав от родителей, она поселилась в комнатке над кофейней. Разве не замечательно? Дакота стала часто проведывать дочь и успела обзавестись подругами, которых у нее отродясь не было. Даже Дерек набрался смелости и то и дело заглядывал, рассчитывая разжиться чем-нибудь вкусненьким. Но мамаша Жу его быстро отвадила. Дик Спенсер не заходил ни разу.
Лиза оставила Джинджер и вышла в зал. Теперь она обедает за столиком, как и другие посетители. Гораздо удобнее, чем перекусывать, сидя на коробке в кухне, но не так романтично.
Исайя сам принес поднос и ловко его разгрузил. К ним присоединился Джек.
– Жульет пригласила меня к вам на Рождество, – радостно сообщил он.
– Как и каждый год, Джек, – ответил Исайя, ставя перед Лизой тарелку, полную вкуснейшего жаркого. – Не помню праздника, который бы мы провели без тебя.
– Ну теперь-то семья увеличилась вдвое. Сначала вы были маленькими и едва могли дотерпеть до середины ужина, потом Олдос и Жульет остались вдвоем, и я приходил, чтобы составить компанию.
– Вы часть нашей семьи, Джек, – Лиза посмотрела в прозрачные добрые глаза. – Я категорически против праздновать без вас.
– Открою вам маленький секрет. – Исайя заговорщически заслонил рот и наклонился к Джеку. – Лиза собралась рожать в Рождественскую ночь. Так что ее самой, возможно, не будет.
– Неправда! – Лиза толкнула его в плечо и выпятила нижнюю губу. – Я рассчитываю не портить своим близким праздник.
– О, в родильном отделении мы никогда не праздновали Рождество. – Джека, кажется, нисколько не смутила такая перспектива. – Только представь, родился наш внук, мы все смотрим на него через стекло и с ума сходим от счастья. Лучший подарок, Лиза! Мы, старики, о большем и мечтать не можем!
– О чем вы так оживленно беседуете? – Жульет села напротив Джека.
– Думаем, где праздновать Рождество, – на полном серьезе ответил Исайя.
– Что за глупости? Конечно, у нас. – Жульет удивленно приподняла брови. – Я не собираюсь таскать коляску с твоим отцом. После операции он поправился еще больше!
Глава 30
Лиза родила крепкого здорового мальчика в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое декабря, на самое Рождество.
В доме Банколе собралась большая компания. Помимо Джека, пришла Джинджер, Тильда с Эдоном, которого она забрала из больницы, и Блэквуды.
Тильда, Жульет и Джуди хлопотали на кухне, то и дело затевая спор. Тильда хотела украсить песочные корзиночки веточкой базилика, но Жульет уверяла, что украсить означает сделать лучше, а базилик все только испортит. Джуди то и дело заглядывала в духовку, проверяя готовность мяса, за что получила выговор от Тильды, так как та установила таймер, который еще не прозвенел.
Больше всего досталось голодному Сэму, который просочился на кухню, чтобы незаметно стащить кусок ветчины, но уронил корзинку с булочками своим большим животом.
Когда стол был накрыт и все расселись, у Лизы отошли воды. Малыш Банколе еще не успел появиться на свет, как устроил настоящий переполох. Исайя метался по квартире, пытаясь собрать нужные вещи, пока Лиза не сказала ему, что сумка в больницу давно собрана. Олдос пытался напоить Лизу водой, Тильда протирала сухой лоб полотенцем, убежденная в том, что все беременные беспрерывно потеют. Джек и Сэм побежали за школьным автобусом, а Жульет помчалась к соседям, чтобы позвонить в больницу, так как только у них был проведен телефон. Джинджер держала Лизу за руку и шептала, не переставая, что все будет хорошо. Один Эдон сидел в кресле и смотрел на суету вокруг абсолютно безразличным взглядом.
Доктор Андерс оказался на дежурстве, и, хотя он не умел принимать роды, его присутствие успокаивало Жульет.
Сэм припарковал автобус у дома, а Джек побежал за остальными.
Исайя вынес Лизу на руках и положил на два сиденья. Тильда категорически отказалась оставаться дома с Эдоном, поэтому Исайе пришлось вернуться, чтобы спустить сначала больного старика, а потом и его коляску.
Жульет сцепилась с Олдосом в коридоре из-за того, что он решил оставить свое кресло дома и передвигаться по больнице на своих двоих. Кое-как все уселись, и автобус тронулся в сторону больницы, чтобы встретить Рождество под дверью родильной палаты.
Несмотря на хрупкую фигурку, Лиза разродилась легко и быстро. Из нее естественным путем вылез настоящий богатырь. Миссис Борк, принимавшая роды, сразу завернула мальчика в полотенце и поднесла к стеклу, чтобы показать группе поддержки. Малыш надрывался от плача, и его кожа цвета молочного шоколада пошла красными пятнами.
– Какой красивый! – Жульет сложила руки у груди и забормотала молитву. – Мой внук. Вылитый Олдос в детстве.
– Как будто ты видела, каким я родился. – Олдос попытался отодвинуть жену, чтобы получше рассмотреть ребенка. – Он же изменится, правда? Уж больно глаза узкие, как у китайца.
– Олдос! – Жульет ущипнула мужа за руку, чтобы он перестал озвучивать
