Лучшие люди города - Катерина Кожевина
– О-о-о, Фёдоровна пришла! – Лена не сразу поняла, что это он ее так назвал. – Ну пойдем покурим пока. Через полчаса сейнеры придут, поедем в порт встречать.
У деревянного сарая он воткнул лопату в сугроб, снял брезентовые верхонки и достал из бушлата сигареты.
– Не ожидала вас увидеть тут.
– А чего, думала, не барское это дело?
– Ну, не то чтобы.
– Да ладно. Я понимаю. Все хотят в начальники, не хотят руки марать.
– Мне кажется, что каждый должен просто заниматься своим делом.
– Вот именно, золотые твои слова. А то у нас вся страна живет как на пересадочной станции. Врачи, которые мечтают быть шоуменами. Таксисты, которые спят и видят себя олигархами.
Он несколько раз затянулся, выбросил окурок в урну и поднес пальцы ко рту, согревая их в белом облаке густого пара.
Потом закинул лопату в сарай и повел ее к стоянке грузовиков.
– Лезь вон к Серёге.
Лена с трудом забралась в кабину, шелестя болоньевыми штанами. Через пару минут грузовики подъехали к причалу. К берегу приближались два сейнера. Они по очереди выпускали в голубое небо едкий, тягучий дым, как каракатица оставляет кляксы в морской воде. Ветер стих, море тоже не сопротивлялось. Корабли двигались быстро, снимая с его поверхности свежую ледяную пену. По бортам стояли люди в синих и оранжевых куртках. Корабли прислонились боком к бетонному причалу, и закипела жизнь. Кто-то выпрыгнул на берег и стал привязывать сейнеры к металлическим кнехтам, кто-то – обрубать с обшивки ледяную корку. Рыбу, которая лежала на палубе сплошным ковром, с помощью гигантского металлического сита перенесли в грузовики. Дело продвигалось быстро, каждый знал свою партию наизусть. У Лены начала кружиться голова от запаха тины, гнилых водорослей. Стало быстро темнеть. Серёгин грузовик заполнили первым. Он похлопал ошарашенную Лену по плечу и велел садиться. По дороге она спросила:
– А вы сами в море ходите?
– Я-то? Не-е-е. Но с удочкой люблю посидеть. Вчера был выходной, вот ходил.
– Много наловили?
– Ну, много, не много, это неважно. Тут главное – соседа переловить. Вот в чем смысл.
Они вернулись к ледяной площадке, которую уже расчистили для заморозки новой рыбы. Лена вылезла из кабины. К грузовику подбежал рабочий и откинул заднюю стенку кузова. Навага живой рекой выплеснулась на лед. Машина медленно двинулась с места, покрывая землю ровным слоем рыбы. Через несколько минут все четыре грузовика были опустошены. Перед Леной выросло целое поле, которое извивалось и хлюпало. Как будто между рыбами шла смертельная битва. Они хлестали друг друга плавниками из последних сил, замирали, застывали с открытым ртом. Свет фонарей отражался в их блестящей чешуе. Лена отвернулась. Эта агония постепенно сходила на нет, но все еще была невыносима. Подошел дядя Паша.
– Ну как, впечатляет?
– Угу.
– Она скоро замерзнет. Сама. Представляешь, какая экономия на электричестве?
К «рыбному катку» подкрались три дворняги. Они никак не могли решиться и утащить по дохлой рыбине. Принюхивались, отбегали, снова возвращались.
– А вон охранники наши, мы уж их не обижаем. Шурик, Шарик и Рыжуля. Ну пойдем, ладно. Соберем тебе гостинец.
Лена даже не успела возразить, а просто поплелась за ним следом. Дядя Паша подошел к одной из гор мороженой наваги, которую несколько человек упаковывали в большие белые кули. Женщины смеялись и приговаривали, расталкивая добычу по мешкам. «Жуй, жуй, материк огромный».
– Так, девчонки, вот у нас тут гостья из Москвы. Давайте мы ей подарок упакуем?
– Ой, не надо, не надо, – Лена даже замахала руками и отбежала в сторону.
– Да ты, дочка, не отказывайся, не отказывайся. Строганина знаешь какая вкусная? М-м-м. А печенка? Мы в детстве только ее и ждали, пока мамка наважку потрошила. – Самая высокая из сортировщиц, в валенках и лисьей шапке, уже закинула в отдельный мешок штук десять искореженных рыбин.
– Не отказывайтесь, Лен Фёдоровна, – он сказал это так, как будто был не хозяином завода, а ее учеником.
Лена взяла увесистый мешок.
– Спасибо.
Когда она уже подходила к дому, позвонил Антон.
– Малыш, я в магазине, ты что на ужин хочешь?
– Что угодно. Только не рыбу.
Предсмертные пляски наваги все еще стояли у нее перед глазами. Она развязала мешок и высыпала все содержимое у помойки – для собак.
Глава 40
Дядя Паша сдержал слово. Ровно через три недели двадцать рабочих вернулись в строй. До праздника оставалось полмесяца. Все валилось из рук, подрядчики срывали сроки, Марина и Ирина успели повздорить. Первая настаивала, что для концерта Татьяны Бурановой нужно заказать дым-машину. Вторая переживала, что крюковский осветитель спалит ее задолго до начала торжества. Они не разговаривали полдня и на обед ушли порознь.
В город приехал Эжен. Лена встретила его у гостиницы Kryukov Grand Resort, занявшей второй этаж жилого дома. Он вышел из такси в темном кашемировом пальто, перекинул через плечо кислотно-салатовый шарф и сморщил лицо, как будто ему под нос сунули нашатырь.
– Дорогая, я, конечно, готов ехать за тобой хоть на край света. Но это место еще дальше.
– Я тоже рада тебя видеть. Вечером поболтаем, хорошо?
Лена чмокнула его в щеку и улетела в ДК на репетицию.
Через несколько часов они встретились в кафе «Тополёк». Эжен сидел за столиком и с шумом размешивал в белой чашке грязно-коричневую жидкость.
– Я погулял по городу. Как ты живешь тут? Здесь же нет ни одного кофе-поинта. Да что там кофе-поинт, здесь в центре даже нет публичного туалета. Я спросил прохожих, и мне предложили зайти в администрацию.
– И ты пошел?
– Конечно. Но там писсуар прибит на уровне, чтобы в него блевать, а не писать.
– Очень тебе сочувствую.
– Но есть и плюсы. Мне кажется, что люди меня фотографируют на телефон.
– Что же здесь хорошего?
– Возможно, они думают, что я звезда. Может быть, кто-то даже узнал меня по клипу Кати Лель. У меня там, знаешь ли, заметная роль. Я играю летчика в стиле стимпанк.
– Не хочу тебя расстраивать, но они просто считают тебя странным.
– И я тебя люблю, дорогая. Байкер твой скоро явится?
Антон не слишком-то рвался на эту встречу, но Лена настояла. Он зашел в кафе, за руку поздоровался с барменом и что-то сказал официантке. Она издала дельфиний писк и оперлась на барную стойку, нарочито выкатив бедро. Эжен похлопал Лену по руке.
– Я опоздал, простите. Вы заказали уже?
– Думаем.
– А чего тут думать? Возьмите ребрышки свиные. С чесноком – просто улет.
Эжен посмотрел на часы.
– О, нет. В такое время я могу позволить
