Чингиз Гусейнов - Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина
когда я начинал. И патриархов". Но все, с кем до Исы
встречался, ждали моего явления.
Казалось, разговор с Исой - главное, из-за чего сюда явился. Может, и на свет родился, чтоб встречи этой удостоиться? Адам? Нух? С ними было проще, а Ибрагим не далёкий предок, а чуть ли не дед! Муса... - здесь, мнилось, он главный, единственный, кому удалось Бога лицезреть. Но и он понятен людской натурой, а Иса...Но сказано: Бог не родил и не рождён отчего сомнение в кругах неба не отпускает?
90. И эхом: Не успеешь!
А прежде не забыть спросить: почему ад помещён в пределах Его пространства? Иса ответил тотчас:
- Взял на себя я все грехи людские, чтобы впредь...
- А разве, - не дал Исе досказать, - грех искореним?
- Увы!
- Но если грех - земные его думы - неустраним, как избыться адским мукам?!
- В бесстрашии уметь взирать на грех. Быть открытым Богу. Терпением спасается душа.
- Сколь долог путь к спасению?
- Неизмеряем путь, открытый к Богу.
- А грешники в аду?
- За них молиться.
- Но как?
- Любовью. А чтоб любить - дано сердце, уста - чтоб молвить, руки врачевать, во всём есть воля Божья.
И неотвязна мысль: Он знает всё, Иса. И всех. Но если на лице моём прочёл мои думы... - ни словом не обмолвился о том, что сына Божиего не признал! Но разве это было выговорено в уме? Лишь откровение: Бог не рождён и не родил. В том, что услышал, как мне усомниться?!
- Я за тебя, - сказал ему Иса, - молился!
- За меня?!
- Твой путь тебе ещё пройти придётся! - И улыбнулся с горечью.
Бледное лицо, суров и озабочен с виду. Вдруг засиял: - Пришелец ты, явился и уйдёшь, чтоб жизнь пройти земную, а мы здесь навсегда.
- В том сожаление или отрада?
- Свершить задуманное, от будущих себя сберечь ошибок.
- Ведом Богом я!
- Но выбор - за тобой, чтоб каждый раз не начинать сначала.
- След в след?
- Путь свой у каждого, но он тобой ещё не пройден.
- Мне Богом ниспослано!.. - Не возомни, - сказал себе, - о себе лишнего, Мухаммед!
- Отец Он мой, Отец и ваш, и Бог Он мой, и Бог Он ваш!
- Но...
- Не смеешь досказать? Сомнениями мучим?
- Ты угадал!
- А может, меня жалеешь?
- О, если бы, - вскричал Мухаммед, вырвалась наружу боль, - счастье выпало мне увидеть мать Амину!.. Нет, не понять мне, прости, Иса, тебя, то выше разуменья моего!
- Но что, скажи, я выслушать готов!
- ...Пришли, когда говорил к народу, мать, братья и сёстры, они стояли вне дома, приметил их среди людей, в толпе стояли, кто-то молвил: "Вот мать, братья и сёстры!" Но ты...
- Готов я сказанное повторить: "Кто моя матерь? Братья и сёстры кто мои?" Указал на учеников Своих. "Ибо, - молвил говорившему мне, - кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь!"
- Ушли ни с чем!.. - И горечь в голосе. - Нет, не пойму! И про умершего отца ученика, отверг его просьбу! "Позволь, - просил он, - отца умершего пойти похоронить, сыновний долг велит!" Ты воспротивился! "Предоставь, сказал ему, - мёртвым погребать своих мертвецов!"
- Ты можешь следом повторить за мной: не думайте, что Я пришёл принести мир на землю. Не мир пришёл Я принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с отцом его, а дочь с матерью её, и невестку со свекровью её! Сберёгший душу от Меня, потеряет её, а потерявший душу свою ради Меня, сбережёт её. Иго Моё благо, и бремя Моё легко!
- О, если б даже мёртвого увидеть довелось мне отца!
Но укорять пророка!.. И тут, не успел Мухаммед лишь подумать: А сон был такой... - как Иса в нетерпении произнёс:
- Сон?! - Чутки они, пророки, невыговоренное улавливают. Но ты и сам, случалось на земле, с дум собеседников покровы сбрасывал порою. При слове сон во взгляде Исы появилось нечто вроде изумления, земное в слове, здесь забытое, услышалось: - О сон!.. Даются сны в утешение вам!
- Живым?
- Но кто живее: вы иль мы?
Умолк, задумался: Живее вы!
- ...Игра воображения! Чувств высвобождение! И, оттолкнувшись от пригорка, летишь, а руки - точно крылья.
- Ума подсказка сон! - повторил Абу-Бакра.
- А то и упредить беду, когда всерьёз являемся во сне.
- А может, то не сон, а явь?
- Услышать хочешь о себе?
- Но разве я не волей Бога явлен в мир?!
- Все явлены... - И тут Мухаммед не дал Исе договорить:
- Быть может, о пророк славнейший, обуян сомнениями в моём избранничестве?!
- У каждого из нас своё сомнение. Но первому, - сказал, - тебе избыть сомнение, и тогда... - молвил вслух или дуновение мысли? - Нет, не успеешь!
И эхом прозвучало: Успеешь ли?
91. И снова эхом: Уж изгнан!
- ...Я сам в твой сон явился. А трапеза... что ж, много званых, мало избранных! Пришли ученики и возлегли. И те, кто был со мной, меня не понимали. Покинули меня, уснули. А утром я ушёл в Йерушалайм.
- Ты был другой во сне.
- Светловолос для тех, кто светл власами. Но смуглый я, еврейкою рождённый! И даже посмуглей тебя!
- За вами, племенем евреев, следом избранны мы!
- Но кто вы?
- Мы родственны, арабы мы, семиты!
- Я слышал!.. Но если волею Отца Небесного, Отец Он мой, и твой Отец Он, нам всем Отец, ступил на миг кратчайший в круги неба... лишь мне дозволено такое!
(85) Иса, пребывая на земле, был категоричен, но не таков на небе. Есть иная версия сказанного Исой Мухаммеду: То, что Мне дозволено было на земле, тебе разрешено. И пояснил: Потому ты и здесь.
- Когда ты на земле, длинны день и ночь в делах, заботах, думах. Отсюда, где медленно течение времён, стремительную поступь на земле узришь. Храм Божий учредишь, но будешь, неузнанный, оттуда изгнан! ... Мужчины, женщины с открытыми лицами, одна - жена... Нет, не знал Иса семьи, путы родичей, как сеть для ловли рыб, не испытал*.
______________
* Так чей же сон записан Ибн Гасаном? Неужто Мухаммеда?
- ... Да, твои жёны! - Иса вдруг сказал то ли в осуждение, то ли укоряя. - Их столько, что не счесть!
- Одна лишь!
- Одна?
- Лишь Севда! - Но тут же усомнился: одна ли?! И от увиденного внизу, где твердь земная, ибо уже случилось, устыдился, что сказал неправду: Но Айша!
- Влечение к девственнице, никогда прежде не испытанное?
Вдвоём с Айшой остались, дотронулся до неё. Не спешить,
вспугнув резким движением. И забыть, что пророк, такой, как
все!
- Свадьбы ещё не было!
- Пока в кругах небесных, успел на земле жениться!
Слышит Айшу, но кому рассказывает? Мы приехали в Медину
[Йатриб]. Однажды я на качелях качалась меж веток смоквы,
мать меня остановила, погладила голову, причёску поправила,
дала лицо сполоснуть, повела к дому. Много женщин было,
одели меня в нарядную одежду, яркий платок на голову
накинули, и я с мамой вошла в другую комнату, где сидел
отец, и тут я посланника Аллаха увидала. Холодно было,
Мухаммед подсел согреться к курси, возвышению, под которым
тлели угли, отдавая дому жар. - Посадив меня рядом с
посланником, мать сказала: "Вот, доченька, твоя семья, да
осенит вас благословением Аллах!" Ради этого случая не
закололи животное жертвенное, не зарезали овцу. Бин Убада
прислал блюдо с простой едой. Севда вышла встречать Айшу, ни
огорчения на лице, ни раздражения. Ночью вдруг Севда говорит
Мухаммеду:
- Надо девочку готовить.
- К чему? - удивился.
- Стать женой!
- Разве она женой мне послана?
- А кем?! - Мухаммед промолчал, Севда, кажется, поняла:
Айша и жена, и не жена, дитя, а для неё как дочь.
- А следом третья жена!
- Четвёртая!
- Тебе виднее!
- После Хадиджи, Севды и Айши - Хафса.
Дочь Омара и Айша рады: отцы их, Омар и Абу-Бакр, дружбой
спаяны, к тому ж такая ревность к Севде!
- На дочерях соратников женитьба... - во имя крепкого союза?
- А разве нет? И прочен договор, когда скреплён узами семейными!
- И выдать дочерей во имя той же крепости? Ругийю - за Османа, Фатиму за Али?
- О, дочь любимая Ругийа!..
- Горечь смерти?
Но разве... уже случилось!
- О, знание потерь позднейших на земле, что с неба увидал! Переживания мне верного Османа!
- И ссора - знает Иса! - меж соратниками!
Омар предложил Осману в жёны недавно овдовевшую
восемнадцатилетнюю дочь Хафсу. Осман, точно оскорбили его
чувства, резко ответил: - Нет!
Омар вспылил.
- Умерь свой гнев, Омар, - сказал Мухаммед, - не спеши его
осуждать! Ему судьбой предназначена женщина лучшая, нежели
дочь твоя Хафса! Нет, ты не ослышался, я сказал то, что
сказал, имей терпение и выслушай до конца, ибо и дочери
твоей Хафсе предназначен лучший, нежели Осман, муж! Омар
тотчас понял: он и сам думал предложить Мухаммеду дочь! Но
радость от лучшего мужа не вытеснила недоумения о лучшей,
нежели его дочь, жене для Османа: кто ж она?! Дочь
Мухаммеда Умм-Кюльсум!
- Надежная опора: дважды зять?!
- Но каждый - щит, и каждый - меч!
- Ждёшь новую жену - она уже в могиле.
- То был не плоти зов!
- Что б ни было!
- Женился на вдове, муж был славный воин, влиятелен и род, с их помощью язычников победил! Умерла - с почестями похоронил!
