Райгород - Александр Гулько
– А я шо? – выговорил Марик. – Я как Гарик… (У него получалось «Харик».)
Но наступало следующее лето, и все повторялось. Сема с Неонилой отправлялись в Сочи, в Крым, на Рижское взморье, даже в Болгарию. Детей – в качестве компенсации – привозили «на витамины».
По мере того как Гарик и Марик росли, менялось их отношение к винницким каникулам вообще и к бабушке и деду в частности. Подросшего Гарика раздражало, что дед неопрятно ест и громко чавкает. Марику не нравились бабушкина назойливая забота и требование засветло возвращаться домой. И обоих забавляли дедушкин, как они говорили, местечковый акцент и неправильное произношение. Открыто смеяться братья опасались, поэтому глумливо посмеивались.
– Деда, а ты мне купишь новый мъяч? – интересовался Гарик, подчеркивая твердое «ч».
– А мне – новый веласапэд! – оттопырив слюнявую губу и растягивая «э», добавлял Марик.
– Тогда и мне велосипед! – входил в раж Гарик. – «Орленок»! Мы будем как индейцы! Едешь без рук и из лука стреляешь!
Гройсман расплывался в довольной улыбке и говорил:
– Нема за шо говорить! Я куплю вам два мъяча, буцкайте на здоровье!
– И… – подсказывал Гарик.
– И два веласапэда! – соглашался Гройсман. – Шоб вы мне были здоровы!
Внуки, отвернувшись, хихикали. Не понимая, что он такого смешного сказал, Гройсман пожимал плечами и говорил:
– Сейчас бабушка вас покормит, и пойдем в магазин.
Через час Гарик и Марик выходили из магазина с двумя мячами и двумя велосипедами. Следующие несколько дней дома их видели только рано утром и поздно вечером. Но, когда погода портилась, Гарик и Марик в мяч не играли и на велосипеде не катались. Пресытившись домашней скукой, сообщали, что хотят в кино. Дед не возражал. Выдавал им по червонцу – на билеты и мороженое.
Мороженое в то время стоило одиннадцать копеек, билет в кино – двадцать.
Несмотря на бабушкину заботу и дедушкины материальные стимулы, Гарик и Марик с каждым годом все больше относились к винницким каникулам как к обременительной повинности. А перед выпускными классами вообще приезжать отказались.
Узнав об этом из письма невестки, Лейб с Ривой не на шутку разволновались. Позвонили в Сибирь. Выслушав Неонилино сбивчивое перечисление надуманных причин, совсем расстроились.
– А что по этому поводу говорит Сема? – спросил Гройсман.
– Он вообще знает? – уточнила Рива.
– Сема в командировке, – раздраженно ответила Неонила и начала прощаться.
– Стой, подожди! – остановил Гройсман невестку. – А где Марик и Гарик? Дай-ка я с ними поговорю!
– Гарри и Марк, – тщательно выговорила Неонила, – уроки делают. Не думаю, что их стоит отвлекать.
– Может, им деньги нужны? – в качестве последнего аргумента спросил Гройсман.
– Деньги? – уточнила Неонила. – Не думаю…
– Деньги?! – услышав волшебное слово, оживился Гарик.
– Деньги – это хорошо! – поддержал брата Марик.
– Так что мне дедушке сказать? – прикрыв трубку рукой, спросила Неонила.
Марик и Гарик переглянулись и почти хором ответили:
– Скажи, что деньги можно почтой выслать!
Глава 14. Лина взрослеет
Рая продолжала работать на хлебозаводе. Дослужилась до мастера в кондитерском цехе. Располнела еще больше. Сшила четыре ратиновых пальто с норковыми воротниками. Приобрела румынский гарнитур типа «стенка» и двенадцать ковров богатых расцветок (восемь лежали свернутыми под кроватью). Полюбила крупные золотые украшения и хрусталь. (Она говорила: «хрустали».) Записавшись в заводскую библиотеку, пристрастилась к незатейливым советским детективам. Научилась готовить салат «Белочка» и модные бутерброды со шпротами и лимонной долькой.
Паша день и ночь «делал зубы». Работая в тандеме с двумя успешными стоматологами Клейманом и Гнатюком (доктор Мильман попался на золоте и сел), неплохо зарабатывал. Все деньги отдавал жене. Но Рая была недовольна. Не то чтоб Паша мало приносил, просто по сравнению с теми деньгами, которые она привыкла получать от отца, доходы мужа выглядели скромно. Рая раздражалась. Позволяла себе двусмысленные намеки. Тихонько, вполголоса, отпускала обидные шутки. Но Паша все понимал. За долгие годы совместной жизни он выучился по выражению Раиного лица не только понимать, что она говорит, но и различать нюансы настроения. И то, что он слышал, его огорчало. Мало того, что на работе неспокойно – неучтенное золото, проверки, «левые» пациенты, – так и дома постоянная нервотрепка.
У Паши стало побаливать сердце, еще больше ухудшился слух. Но он скрывал свои недуги от домашних. Ему было перед ними неудобно, даже стыдно. Дети не должны видеть слабого отца. Да и Рая может подумать, что он какой-то ущербный, опять начнет насмехаться.
Но однажды жарким июньским утром сердце прихватило так, что Паша едва встал с кровати. Кряхтя и охая, оделся, а обуться уже не смог. Покрывшись холодным потом, схватился за сердце, осел прямо в прихожей. Испуганная Рая предложила вызвать «скорую», но Паша сказал, что ничего страшного, так уже было, пройдет. Сейчас выпьет таблетку и будет как огурчик. Рая пожала плечами и ушла на работу. У нее было мало времени, до смены нужно успеть в комиссионный и в библиотеку.
Паша в тот день на работу не пошел. Сам себе вызвал врача. Врач поставил диагноз: ишемическая болезнь сердца. Сказал, что болезнь коварная и шутить с этим опасно. Назначил лечение, выписал больничный. Услышав диагноз, Рая встревожилась. Всю неделю, пока Паша оставался на больничном, старалась проявлять заботу и демонстрировать сочувствие. Но у нее не сильно получалось.
– Паша! – звала она из кухни. – Иди кушать, я сварила суп и пожарила котлеты!
– Конечно, жарко! Лето есть лето… – отвечал из спальни Паша.
– Ко-тле-ты! – раздражалась Рая. – Ку-шать!
Небритый, в пижаме, Паша вышел в столовую и с досадой произнес:
– Что ты кричишь? Я тебя хорошо слышу.
Сели за стол. Рая разлила суп.
Не успел Паша поднести ложку ко рту, жена сказала:
– Тут Бренерша приходила, спекулянтка, ну ты знаешь… Шубу предлагает из нутрии. Может, возьмем?
– И мне сапоги! – твердо добавила Лина.
– Тебе же только недавно новые купили! – поперхнувшись супом, удивился Паша. – А у тебя, Раечка, и так три зимних пальто… Или четыре. Еще шубу?
– Чего вы к папе пристаете! – вступился за отца Нюма. – Он же на больничном! Может, у него сейчас нет денег!
– Если у папы сейчас нет денег, – глядя в сторону и еле скрывая раздражение, выговорила Рая, – ничего страшного. Я у дедушки возьму. А потом отдадим…
– Да, – поддержала маму Лина, – дедушка нам никогда не отказывает! – После чего отодвинула тарелку и вышла из-за стола.
– Я тоже больше не хочу, – следуя примеру сестры, сообщил Нюма и отложил ложку.
– Отдай папе, он доест, – предложила Рая сыну.
Получив освобождение от ненавистного супа, Нюма выбрался из-за
