Молот Тора - Юрий Павлович Вяземский
Трулль вынул пустую приманку из воды и намотал ее на самый кончик спиннинга. И, не опуская спиннинга, держа его перед собой, обернулся к Сокольцеву, виновато ему улыбнулся и сообщил:
– Больше я их не видел… Их хоронили в закрытом гробу… Думаю, там мало было что хоронить…
Дмитрий Аркадьевич несколько раз чуть кивнул и задумчиво проговорил:
– Я так и знал.
Саша перестал улыбаться. А виноватая улыбка теперь появилась на лице Дмитрия Аркадьевича, и, словно желая объясниться, Митя сказал:
– Я еще вчера подумал… вернее, догадался…
Хельгисага
(окончание)
86
При входе в Квенов залив расположены Острова Квенов. Ныне северные люди называют их Аландскими островами, а финны – Ахвенскими.
Этих островов бесчисленно, многие из них маленькие, но есть и большие. Самый большой из них Аланд, по которому названы все острова. К западу от островов расположена Свеаланд, и ближе всего к Аландам – владения упсальского конунга. В востоку лежит Страна Финнов.
На островах нет ни высоких гор, ни больших рек. Солнце там светит чаще, чем в других северных странах, и потому зима наступает и вода замерзает позднее Йоля, а сходит лед в самом начале лета или ко времени сбора яиц. Высоких деревьев там нет, но есть хорошие пастбища. Рыбы – в изобилии, особенно много окуня, ахвен на языке финнов.
На этих островах со своими людьми обосновался Хельги Авальдссон. Для поселения он выбрал Вордё, потому что, как он объяснил, этот остров лежал дальше других от Свеаланда. В середине месяца убоя скота прибыл и тут же стал отстраиваться. Квены его не беспокоили – со своими старейшинами они жили главным образом на Аланд-острове. А те, которые обитали на Тофтё и на иных близлежащих островах, стали приплывать на Вордё и проситься к Хельги в работники. Хельги им не отказывал, так как своих слуг у него тогда не было.
87
Когда наступила весна и открылась навигация, Хельги сказал своим людям:
– Викингами мы были и на этом пути снискали славу. Но, чтобы еще больше прославиться и оставить по себе долгую память, как говорят мудрые люди, надо испытать свою удачу и показать свое искусство в схватках с теми, кем мы были когда-то – с морскими разбойниками. Они – ужас мира. А мы станем грозой для этого ужаса. На их стороне – разбой и насилие. На нашей – возмездие и справедливость.
Так говорил Хельги, а люди поддерживали его одобрительными выкриками и звоном оружия.
С той поры Хельги стал охотиться на тех, кто разбойничал на берегах Восточного моря, кто жег и разорял страны, грабил бондов, угоняя у них скот, отбирая всякое добро и орудия.
Больше всего викингов скапливалось летом вокруг Готланда, но у Эйра, в шхерах Бохусланда, у Бреннэйяра и Эльфваскера возле реки Готы весной и осенью их также много гнездилось.
Были среди этих разбойников не только даны, свеи, норвеги, но также гауты и йоты, венды и прусы, куры и ливы, финны и эсты.
88
Хельги обычно так поступал:
В тех местах, где любят промышлять разбойники, он велел до самой воды покрыть весь корабль серыми коврами, убрать мачту и парус, спереди и сзади снять штевни с драконьими головой и хвостом. Только нескольким людям он приказывал грести на носу и на корме, а большинство воинов, по его команде, сидели, низко согнувшись. Тем самым его боевой кнарр выглядел как хорошо нагруженное торговое судно. Таким кораблям разбойники едва ли позволят пройти мимо.
Когда приближались грабители и, как у них водится, предлагали спасти жизнь и за это отдать добро и корабль, Хельги ничего не говорил им в ответ, но всегда объявлял свое имя. Он это делал для того, чтобы по незнанию с ним не вступили в битву его прежние соратники, те, с кем когда-то вместе ходили в походы.
Обычно Хельги имел дело с двумя, с тремя кораблями, так как хорошо знал места обычных засад и умел избегать те районы, где разбойники собираются в большие отряды. Если драккаров было три, Хельги один из них быстро топил. Для этого у него было несколько способов. Но чаще всего с его кнарра на ближайший корабль бросался тяжелый якорь; зубец этого якоря, специально остро заточенный, пробивал борт; вода устремлялась в пробоину, и разбойники начинали перепрыгивать с этого корабля на другие.
С двумя кораблями, а тем более с одним нападающим судном, дело делалось проще. При этом разбойники сами готовили себе поражение. Они набрасывали крюки и подтягивали к себе хельгов корабль, тратя на это силы, в то время как люди Хельги их экономили. Видя их бездействие, грабители думали, что противник напуган и особого сопротивления им не окажет, и от этого теряли боевой задор и вместе с ним осторожность.
Борта у кнарра, как уже говорилось, высокие, вскочить на них намного труднее, чем с них спрыгнуть вниз на лангскип. Поэтому не разбойники первыми оказывались на корабле Хельги, а доблестные и опытные воины Авальдссона, будто вороны Одина или валькирии, сверху свергались на палубу неприятеля и начинали, как говорится, зачистку. Излюбленным их приемом было, ворвавшись на корабль, подрубить мачту и сбросить на грабителей парус, а потом, будто крупных рыб из сети, вытаскивать их по одному и связывать. Иногда для острастки приходилось нескольких убивать или ранить. Но резни Хельги не разрешал, и зачистка, как правило, быстро заканчивалась.
Затем убирали сходни, отвязывали канаты, захваченные корабли выводили в море и вели к ближайшим пустынным островам. Там разбойников высаживали, оставив им только то, что на них было надето, и отобрав у них пояса, чтобы они в них ничего не могли спрятать.
Захваченные корабли Хельги потом продавал тем гаутам, с которыми договорился еще в начале весны… Сокровищами пополнял казну и одаривал воинов. Зерно и мясо служило им пропитанием. Когда же им попадались корабли с пленниками, они этих людей, предназначенных в рабство, везли к себе на Аланды и там предлагали им отработать свое освобождение. Квены были плохими работниками, и Хельги от них постепенно избавлялся. Этим, спасенным, он назначал поденную работу, а через год или через два года, если
