Неслучайные люди - Маша Трауб
– Не знаю… Не помню… Но я всегда загадываю, – призналась Лиза.
– А почему вы… в одиночестве? Нет, я имею в виду, что не бежите, как все, не режете салат? Извините, если я кажусь вам бестактным.
– Этот же вопрос я могу задать вам…
– Я уже ответил – не люблю этот праздник.
– А я? Скажем, устала от общения, захотелось побыть в одиночестве.
– Послушайте, давайте так… Я, конечно, уважаю ваши убеждения, но мне кажется, сейчас вам не помешает что-нибудь выпить покрепче зеленого чая, – он сделал жест в сторону расставленных на полке специальных чайников и чашек.
– Это точно. Знобит, – согласилась Лиза.
– Еще раз предлагаю коньяк.
– Давайте уже! – махнула рукой она.
Они пили коньяк и заедали плиткой черного шоколада, который нашла у Наташки Лиза.
– Есть хочу, – сказала она.
– У меня есть… колбаса докторская. Можем пожарить. Еще есть яйца и сыр, – осторожно предложил Андрей.
– Несите все! У меня только шампанское и мандарины. Еще кошачий корм, – рассмеялась Лиза.
У них получился вполне праздничный стол – Лиза разложила сыр, остатки шоколада, завалявшиеся баранки, Андрей помимо колбасы принес хлеб и зелень. Они сидели, ели и разговаривали. Лиза пожарила яичницу.
– Как в детстве. Сто лет такое не ела, – призналась она, доедая ломтик жареной колбасы. – Знаете, а вы совсем не похожи на сумасшедшего ученого.
– А вы не похожи на страстную защитницу природы, – улыбнулся Андрей.
– Подождите… А вы не Стас? – уточнила Лиза.
– Нет, я Андрей. А вы разве не Наташа? – удивился в свою очередь Андрей.
– Нет, я Лиза.
– Тогда давайте знакомиться заново. Кажется, мы друг друга перепутали.
– Ой, без пятнадцати двенадцать, – ахнула Лиза, – доставайте шампанское из холодильника!
Андрей сбегал на кухню, разлил шампанское по бокалам. Лиза застыла в ожидании.
– Что, и желание загадаете? – спросил он.
– Загадаю!
– И будете верить, что оно исполнится? – Андрей рассмеялся.
– Буду, конечно, – подтвердила Лиза.
– Это же глупость, – улыбнулся Андрей, – некоторые еще на бумажках пишут, сжигают и пепел в бокал бросают.
– Ну и что? Я тоже так делаю. Надеяться на счастье – не глупость. И очень многие девушки верят, что для этого достаточно сжечь бумажку и попросить Деда Мороза, – буркнула Лиза.
– А знаете, мне впервые понравилось отмечать Новый год, – сказал Андрей, прощаясь с Лизой. На часах было четыре утра. Они смотрели телевизор, танцевали, разговаривали… – Спасибо вам за это.
– И вам спасибо. Мне тоже понравилось, – призналась Лиза.
– Увидимся в новом году… – то ли спросил, то ли констатировал Андрей.
Наташка рассталась со своим экологом после того, как Люська несколько раз нагадила в его ботинки и потом обильно уделала его костюм, брошенный на полу. У эколога вдруг обнаружилась стойкая аллергия на кошачью шерсть, и он съехал из Наташкиной квартиры. Наташка горевала, конечно, но недолго. Начала есть мясо и выбросила горшки с экологичной зеленью. Мясо ей показалось удивительно вкусным. Она записалась в фитнес-клуб и начала встречаться с тренером. Люська, которую тренер кормил мясом, а не приучал к экологичной кошачьей еде – и такая есть, – в ботинки ему не гадила. То есть приняла.
Лиза иногда вспоминала про странного, но очень приятного соседа, с которым встретила Новый год, и сожалела, что ничего не было. Интересно, почему? Сейчас бы она не отказалась провести с тем соседом некоторое время. Чтобы воспоминания остались ярче. Но, на удивление, ей хватало и тех – как они смеялись, пили шампанское, смотрели телевизор, гладили и кормили Люську. Как он помогал ей помыть посуду, резал колбасу. Она все еще помнила вкус той яичницы, которую они тогда ели. Жизнь шла, но ничего не происходило. Те воспоминания так и оставались самыми главными, самыми сильными. Лиза ложилась спать и пыталась вспомнить его лицо. Она его толком и не помнила, говоря откровенно.
– Лиз, спасай! У Ильи соревнования. А ему не с кем оставить Весту. Я должна ехать с ним. Поддержать. Для него это очень важно, – позвонила Наташка.
– Ты издеваешься? – уточнила Лиза. – Это даже не твоя собака! Почему я должна ее выгуливать? У меня что, карма такая? За твоими животными присматривать? Может, за Вестой Люська присмотрит? Она сможет, я в нее верю.
– Люська не любит Весту.
– Видимо, есть за что, – хмыкнула Лиза.
– Лизок, ну, спасай! Илья весь на нервах. А там с животными никак нельзя, – взмолилась Наташка.
Веста была таксой, с которой фитнес-тренер и бодибилдер Илья переехал к Наташке. Люська собаку сразу же невзлюбила, но открыто изгнать из дома не пыталась. Только воспитывала, лупя ее по морде или пряча любимую игрушку. Наташка тоже не очень любила Весту, но терпела. Ведь собаку любил Илья. Она находила трогательным, что он – такой большой, брутальный мужчина – выгуливает крошечную собачонку и так о ней нежно заботится. Иногда больше, чем о Наташе, говоря начистоту. Наташа даже ревновала Илью к этой наглой и избалованной шмакодявке, с которой тот носился. И корм не тот, и ветклиника не та. И не так помыли, не так вычесали. И глазки у Весты несчастные, и настроение не настроение. Надо купить новую игрушку. Наташка хотела бы, чтобы ей Илья купил кольцо или подвеску, потому что у нее несчастные глазки, но Весту переиграть не могла. Даже когда Веста погрызла обивку любимого Наташиного дивана, Илья заявил, что Наташа не права, раз злится. Весте было грустно, только и всего.
– Мне тоже бывает грустно, я же не грызу диван, хотя иногда очень хочется, – рявкнула Наташа.
– Может, Весту к собачьему психологу отвести? – продолжал рассуждать Илья.
– Может, мне нужен психолог? – уточнила Наташа, но Илья ее не услышал.
– Нет, Наташ, не проси, – сказала Лиза.
– Я его люблю, – тихо призналась подруга.
Этому качеству Лиза всегда завидовала – Наташа искренне умела любить. Каждый раз как в первый. Влюблялась буквально насмерть и верила, что на всю жизнь. Лиза так не могла.
– Хорошо. Только не больше трех дней, – объявила она.
– Спасибо, люблю тебя, обожаю. Я все напишу – как кормить, когда гулять.
Лиза стояла в лифте, сонная, немытая, потому что вдруг отключили воду по причине аварии во всем доме. Веста ее раздражала – таскала еду со стола, не была ласковой. Точно, наглая и избалованная. Лиза даже решила для себя, что она – кошатница, а не собачница. Люська ее поддерживала – ластилась, мурлыкала.
Двери лифта уже закрывались, когда в нем появился Андрей.
– Добрый день. Разрешите? – уточнил он вежливо и доброжелательно. – Какая чудесная, – он погладил
