0,5 - Валерий Александрович Шпякин
Так вот он какой – целевой потребитель.
* * *
Дни катились. Один спотыкался о другой. С этого вечера что-то в броне Андрея проломилось, защитные пластины уперлись осколками в грудь. Когда только начинало затягивать в водоворот – он противился, цеплялся, боясь разоблачения так, что с трудом спал ночами. Втянуло – думал лишь о безопасности, о том, как бы быстрее заработать достаточную сумму, чтобы выйти из дела, в которое и наступил-то только одной ногой. Теперь вот, столкнувшись лицом к лицу с угрозой, тревог стало меньше. Ополовинились. Удалось улизнуть. Выжил. Он собирался закончить, вот-вот, но уже неделю откладывал это решение, понимая при этом, что кладмены долго не гуляют на воле. Понимая, что вырванный кусок всегда будет казаться недостаточным, когда можно ухватить больший, ведь он же – совсем рядом. Отстраненно наблюдал, как сама собой растет сумма на счете. Кем он будет, когда закончит? Он ничего не умеет, ни к чему не стремится. Такие, как Андрей, не имеют никаких жизненных приоритетов и целей, не готовятся к будущему с детства, жертвуя развлечениями ради чего-то высшего. Таких, как он, – большинство. Жуков. Мух. Насекомых. Никто не знает, кем он будет. Только теперь начало что-то хрустеть, проламывать скорлупу, и ломало оно не само по себе. Помогала еще и Яна. И тошно от этого становилось.
Ей, разумеется, Андрей ничего не сказал. Все ведь только-только начиналось. Они виделись раз в несколько дней, и всегда встречи эти не походили одна на другую: посещали кинотеатр, кафе, кормили голубей. Из птиц в этом городе прижились только они и вороны – важничая, гордой походкой эти птицы бродили по пустым улицам, трусливо убегая при приближении человека. Голуби были другими: вечно путающиеся под ногами, они имели наглость подбираться совсем близко, виляли между ожидающими транспорта людьми. Еще пара тысяч лет эволюции – начнут в ногу клевать. Опускаешь взгляд, а он такой: «Братишка, у тебя семечек не найдется? Ну, семечек. Семян подсолнуха, а?»
Что, если все они – это идеальные дроны, следящие за гражданами? Вы только присмотритесь к их движениям: резкие, механические повороты маленькой головки, всегда на равный угол. Вглядитесь в эти глаза по бокам, обзор которых – триста шестьдесят градусов. Лучше любой камеры наружного наблюдения. Внешне тоже почти неотличимы друг от друга – с конвейера, созданные по одному лекалу. Только окраску производители изредка меняют в целях маскировки, чтобы не вызывать излишних подозрений. Кто-нибудь видел маленького голубя? Старого голубя? Нет! Их не существует! Только картинки в «Гугле», нарисованные 3D-художниками. Поговаривают, что в жопу им вкручена табличка с серийным номером. Восьмая и девятая цифра – год производства, десятая – месяц.
Сегодня Андрей планировал встретиться с Яной. Они идут в бар. Он будет петь, смотря ей прямо в глаза. Выскажет все песней. Цены там, конечно, кусаются, но теперь это мало волнует. Больше по привычке о них думать продолжаешь.
Если до знакомства с ней Андрей почти перестал следить за собой и, честно сказать, даже зубы чистил раз в несколько дней, а пятна высохшей спермы иногда прятал под футболкой, то теперь же он основательно готовился к каждой такой встрече, по полчаса проводя перед зеркалом – маленьким и неудобным, предназначенным для умывания, а не для самолюбования. Говорят, что всякое желание следить за мелочами у большинства мужчин проходит, когда они побывают ТАМ, и ко всему дальнейшему они подступаются с неохотой и вялостью. С Андреем же случилось ровно противоположное: он горел. Они не выясняли отношения, не определяли формальный статус и не ходили по улицам, держась за руки, – голова отключалась, сомнения таяли, как случайно выпавший раньше времени снег. ТАМ Андрей уже побывал.
В тот первый вечер наедине, в огромной квартире, он сконфуженно сидел у нее на кухне, Яна расположилась напротив – они выпили бутылку хорошего вина, которая внезапно нашлась в холодильнике, приправляя его негромким разговором. Мысли Андрея поначалу были заняты совсем другим: кто написал?
Когда открыли вторую, то сидели они уже гораздо ближе друг к другу, расстояние таяло, и уже через полчаса что-то произошло. Магия никогда не происходит при зрителях. Она любит лишь двоих, которым, безусловно, крупно везет, раз они не только встретили друг друга, а встретили еще и магию.
Парочка переместилась из кухни в комнату, нежно сцепившись руками. Цифро-аналоговый преобразователь размеренно выполнял свою работу, превращая нули и единицы в звук. Музыка заставляла Яну быть пластичней, сексуальней. Андрея же она только глубже вводила в наступающий спокойный транс.
Как нормальные писатели описывают секс? И как это сделать так, чтобы вдруг это стало уместно в моем романе? Я читал разное: секс у Буковски – смешной, у Гессе – урок любви к жизни, у Селина – быстрый секс наивного подростка и взрослой женщины, использующей глупость и желание молодого человека в корыстных целях.
Знаю, что этот секс, конечно же, не был первым ни у нее, ни у него. Но в такие тайны они друг друга не посвящали. Вопрос «а сколько у тебя было до меня?» очень эгоистичен, но в то же время очень важен. По крайней мере, для Андрея. Значимость он обретет завтра или в какой-нибудь другой день, а вот в сам момент – наплевать. Сердце бешено колотится от прикосновений. Губы у нее мягкие. Ладони. Или это природа тебе нашептывает «продолжай свой род, она красивая, значит здоровая, значит дети будут хорошие», меняет восприятие? Ты без денег, жилья, перспектив – какие, к черту, дети? Эволюция сказала «надо!», ты ответил «есть!».
Нет.
Вы вот представляете, что человек – единственное существо на этом шарике, которое способно получать сексуальное удовольствие круглосуточно? Можно наглотаться виагры, сиалиса, дапоксетина, левитры, зидены, импазы, силденафила, тадалафила, варденафила, энантатов тестостерона, йохимбина – и кайфовать. Сексуальные игрушки будут лежать в шкафу, дожидаясь своего часа, как и извращенные видео на жестком диске, надежно спрятанные в скрытую папку. Нижнее белье. Куклы. Существуют даже мастурбаторы для разлученных безжалостным расстоянием пар: надрачиваете друг другу, синхронизировав устройства через Интернет. Прикольно, да?
Нет.
Этот секс совсем не такой. Он, скорее, пиковая точка в игре, где геймплей и без того увлекателен. Этот секс – пятитысячная в заднем
