Аминазиновые сны, или В поисках смерти - Изольда Алмазова
Помощницы буфетчицы что-то проворчали в ответ, но приказание странной пациентки выполнили. Та же, собрав халаты и шапочки, сложила их в шкафу. Потом подошла к умывальнику и принялась тщательно мыть руки, странно раскачиваясь взад и вперед.
После выполненной работы, женщины усаживаясь за маленьким столом. Они, совершенно не стесняясь, откровенно и с большим интересом рассматривали Кристину.
– Новенькая? – то ли спросила, то ли констатировала факт странная мужеподобная тетка, которая, перекидывая ногу через скамейку, пыталась усесться рядом с Кристиной.
– Да, новенькая, – с опаской подтвердила Лаврентьева.
– Резаная, подвешенная или отравленная? – со знанием дела продолжила допрос больная.
– А тебе-то знать зачем? – с вызовом вопросом на вопрос отозвалась Кристина.
– Да мне-то все равно, – прогундосила помощница буфетчицы и замолчала, потому что к столу приблизилась худая медсестра. Она поставила в центр стола ведерко с ложками и подозрительно оглядела притихших женщин. Больные быстро разобрали ложки и положили на стол. Следом буфетчица начала раздавать каждой больной по куску батона и черного хлеба. Многие психички почему-то просили горбушки, на что буфетчица беззлобно ворчала:
– Да сколько мне надо иметь горбушек? В батоне их только две. Где я вам напасусь столько?
Но все же буфетчица выдавала горбушки всем желающим, укладывая хлеб рядом с ложками прямо на стол. Спустя минут пять ей на помощь из отделения пришли еще две санитарки. А следом за ними вошла и вторая медсестра, яркая высокая блондинка, которая поразила Кристину короткой длиной белоснежного халата и высокими каблуками дорогих итальянских туфель. Сестры и санитарки начали разносить на подносах еду. Это было какое-то варево, разлитое в железные миски. На первое сегодня больным полагалось что-то напоминающее рассольник. Кристина поводила ложкой по странному супу и брезгливо отодвинула миску. Даже запах супа вызывал у нее отвращение.
– Ты чего? – удивилась мужеподобная. – Надо есть…
– Это есть нельзя, – капризно скривила губы Кристина.
– Ну, милая, тут тебе не дом, а больница, психушка. И отказываться от еды глупо, – не глядя на Лаврентьеву поморщилась помощница буфетчицы.
– Если не хочешь, тогда отдай мне, – попросила женщина с тусклым взглядом, сидящая напротив Кристины. – Я съем с удовольствием. До ужина еще далеко.
– Бери, не жалко.
Тетка придвинула тарелку к себе и принялась есть с неимоверной жадностью и быстротой.
На второе подавали пюре с рыбой. «Здесь пюре, наверное, грамм двести» – подумала девушка и отправила ложку с картофелем в рот. Пюре оказалось малосоленым, а маленький кусочек рыбы был безвкусным и каким-то мокрым. Вместе с тем Лаврентьева обратила внимание на то, что многие пациентки отделения солят еду весьма щедро. «Как они это едят?» – опять подумала Кристина и быстро покончила с едой.
На третье был компот. И на удивление он был вкусным.
После обеда женщины так же вяло вставали из-за столов и относили грязную посуду к столам у буфета и, выставив миски на нержавейку, уходили в свои палаты. Кристина поступила точно так же.
Когда она покинула столовую и направилась к своей кровати, то сделав несколько шагов остановилась в полном недоумении. У палаты под номером шесть стоял стол, за которым в складных инвалидных креслах сидели худые и изможденные старухи. Некоторые были привязаны к креслам и их из ложечки кормили освободившиеся санитарки. Да. Это зрелище было не для слабонервных. Одна из старух ела сама. Покончив с пюре, она отодвинула тарелку и сложила руки на голых острых коленях.
– Светка, пей чай! – приказала санитарка, утиравшая рот маленькой щуплой старушонке, чей возраст определить было сложно.
Светка молчала.
– Говорю тебе, дрянь, пей чай! – повысила голос санитарка, толстая бабища лет сорока пяти.
– Я не пью, – отчетливо выговорила Светка, отталкивая руку другой санитарки, которая держала наполненную наполовину железную чашку. Компот расплескался по столу и полился на тонкие бледные ноги шизофренички. Санитарка замахнулась и хотела было ударить непокорную сумасшедшую, но заметив удивленный взгляд Кристины, быстро опустила руку.
– Хоть допей то что осталось, – настаивала санитарка.
– Я не пью, – повторила Светка и бессвязно пробурчала: – Я никуда не пойду. Не заставите.
Кристина боязливо обогнула стол и подошла к своей кровати, но и ложиться на нее во время еды умалишенных было страшно. Девушка направилась к дивану, но вдруг услышала громкий оклик:
– Эй, Лаврентьева! Тебе можно гулять только возле своей кровати. Дальше ни ногой! Усвоила?
Визгливая медсестра злобно смотрела на Кристину.
– А почему это? – вызывающе спросила девушка.
– Потому, – коротко ответила сестра и принялась выставлять на поднос пустую посуду со стола привязанных.
Лаврентьева обреченно села на кровати и невидящим взглядом уставилась в стену. Спустя несколько минут откуда-то сбоку раздался приятный чистый голос:
– Ты новенькая здесь? Не бойся. Скоро привыкнешь ко всему.
Девушка повернула голову на голос и увидела странную женщину. У незнакомки один глаз был нормальный, а второй, как показалось Кристине, стеклянный, неподвижный. Женщина была полновата, ее черные как смоль волосы были забраны красивым гребнем, а ноги… Стопы ног были как-то странно вывернуты внутрь. Незнакомка подковыляла к Кристине и без приглашения уселась рядом.
– Меня зовут Вера. А тебя?
– Кристина.
– Ты суицидница?
– Да.
– Ясно.
– Я очень хочу в туалет, – не к месту проговорила Лаврентьева. – Где тут туалет?
– Чуть дальше столовой, в том же коридоре, – охотно пояснила женщина и через короткую паузу добавила: – Но ты сейчас в него не попадешь.
– Почему? – удивилась девушка.
– Потому что во время обеда он закрыт. И будет закрыт еще какое-то время.
– Почему?
– Потому что после обеда раздают таблетки. И чтобы мы их не выплевывали, туалет закрывают на ключ.
– А что, были случаи?
– Не знаю, но здесь так принято, – ответила Вера и Кристина сразу же почувствовала, что женщина солгала.
– А чем запивать?
– Да водой, дурочка, – почти ласково ответила Вера и спросила: – У тебя бутылка с водой есть?
– Нету, – удрученно покачала головой Лаврентьева.
– Тогда я тебе помогу. Посиди здесь, – сказала новая знакомая и тяжело поднявшись и переваливаясь как утка, медленно заковыляла в сторону столовой.
«Будто у меня есть выбор», – подумала Кристина и опять уставилась в стену.
Через некоторое время Веря вернулась, неся в руке литровую бутылочку с водой.
– Вот. Держи!
Вера протянула бутылку Кристине, а та благодарно сказала:
– Спасибо большое.
– Да нет за что, – отмахнулась Вера и опять уселась рядом с Лаврентьевой.
– Так, что за дела? – услышали женщины уже изрядно надоевший Кристине визгливый голос. – Верка, марш в свою палату! Ты же знаешь, что на кроватях других больных сидеть категорически запрещено.
– Да-да, Анисимовна, простите. Уже иду, – с улыбкой отозвалась Вера, подмигнула живым глазом и тихонько пробормотала: – Вот же
