Кафе на острове Сен-Луи. Родственные души всегда находят друг друга - Сабрина Филипп
Она произнесла эту фразу с улыбкой, хотя, очевидно, далось ей это нелегко.
– Муж умер четыре года назад. Вскоре после этого я вернулась и снова поселилась на острове. Здесь многое изменилось, но кафе все еще на месте.
– И вы никогда больше с ним не пересекались, ничего о нем не знаете с тех пор? – спросила я, заранее зная ответ.
– Нет.
– Но тогда вы не знаете, жив ли он.
– Жив.
– Откуда вы знаете?
– Просто знаю, – произнесла она, посмотрев в окно. В этой ночи ее взгляд был устремлен на озаренный фонарями мост.
И продолжила:
– Он вернется, скоро.
28
Весна
Сена, черная, как ночь, унесла несчастье прочь
«А теперь я должна вас покинуть».
Это все, что она сказала, вставая с места.
– Спасибо, – так же обыденно ответила я.
Мы пожали друг другу руки, выйдя на улицу. Она казалась уставшей, но сияла изнутри, взгляды наших голубых глаз встретились в последний раз в этот день, и в них читалось полное взаимопонимание.
Была полночь, кафе закрывалось. Последний официант расставлял стулья на террасе. Я проследила за ее фигурой до угла улицы, за которым она исчезла.
Полночь. Мы провели вместе весь день, она говорила со мной много часов подряд.
Я, пошатываясь, возвращалась домой в темноте по набережной Сены. Со мной делились историями сотни людей, но никогда я не слышала ничего подобного.
На пустынных улицах острова мне на каждом углу мерещились сливавшиеся воедино тени этих двоих.
Несмотря на усталость от долгих часов сидения на одном месте, той ночью я так и не смогла уснуть. Ее слова не переставая звучали в голове. Я представляла их, прекрасное единое целое, навек скрепленное абсолютной любовью, которая не кончится никогда. Мой брак был далек от этого…
А потом вспомнила ее слова о душах и предначертанной им миссии. Какая миссия у меня? Я была послана сюда, чтобы передавать знание, чем я, собственно, всегда и занималась и продолжала заниматься теперь перед тысячной аудиторией. Она сказала, что путь легок, если человек выбирает дорогу, служащую исполнению его миссии. Именно это со мной и произошло.
Я не стремилась стать медийной личностью, меня об этом попросили, и постепенно я там прижилась, никому себя не навязывая. Мне часто приходил в голову вопрос, как я туда попала. Что буду делать после? Куда дальше поведет этот путь?
Еще она сказала, что у душ с важной миссией, пришедших сюда, чтобы подарить свет людям, обычно непростая жизнь.
Это можно было сказать о ведущем. Сколько людей он просветил за долгие годы, что вел и продюсировал передачи? Миллионы, не меньше, даже не отдавая себе в этом отчет, просто продолжая служить своему делу. Он помог детям с синдромом Дауна и детям-сиротам найти дом, привлек внимание к теме бездомных. Благодаря ему и вопреки страхам многие родители нашли в себе смелость поговорить с детьми, мужья с женами, врачи с пациентами. Что верно, то верно, его жизнь целиком состояла из трудностей и боли. Он страдал, задыхался под тяжестью миссии, которую было так тяжело нести. Я видела, как он пытался забыться в алкоголе и наркотиках, но не получалось: он всегда был движим той силой, заставлявшей его преодолевать себя, идти вперед, чтобы осуществить свою миссию, то, для чего он сюда пришел. Стало интересно, как долго он проживет в таком режиме на этой земле, не ведая, что жизнь коротка.
А потом я задумалась, чем могла заниматься в прошлой жизни. Какую миссию не сумела исполнить или прошла не до конца, раз я все еще тут? Получится ли у меня в этот раз? Судя по ее словам, я сама решила реинкарнироваться, чтобы возвыситься и передать знание другим. Сама решила вырасти без отца и связать свою жизнь с мужчиной, который меня бросит. Очевидно, мои слова никогда не звучали бы так убедительно, если бы у меня были счастливое детство и спокойная семейная жизнь. Могла бы я тогда транслировать те же эмоции? Конечно, нет.
Этот взгляд на собственную жизнь как на череду выборов и испытаний, посланных, чтобы научиться и повзрослеть, мгновенно родил во мне чувство глубокого умиротворения. Больше не было несправедливости или плохой доли, остался лишь путь, идя по которому я должна научиться двигаться в одном ритме со вселенной.
И это касалось всех, кто меня окружал, кого я любила сейчас и любила давно, с кем когда-либо пересекалась. Я представила, что каждый из нас держит в руках свою книгу жизни и пытается усвоить урок, у каждого свой. Разве я имею право их судить? Они все часто ошибались, как и я, ведь через это нужно было пройти, чтобы учиться, расти, распахнуть сердце. Пришло время мне самой это сделать.
Еще я задумалась о существовании родственной души, которая, может быть, где-то ждала меня. Но то, что она о них рассказала, не сильно нравилось, ведь они много страдают. Тем не менее, по ее словам, их миссия состояла не в стяжании земного счастья, и, кто знает, может я уже сделала свой выбор там, наверху.
Прокрутив в голове все эти вопросы, которые не давали спать всю ночь, я приняла душ и приготовила кофе. Было даже страшно включать телефон, в котором – абсолютно точно – накопилось бесчисленное количество сообщений, от раздраженных до обеспокоенных.
Следующие три дня пришлось много работать. Утром на пару минут я забегала в кафе, надеясь увидеть ее, но женщины там не было, а ждать я не могла.
Я вернулась на съемочную площадку, но когда в первый раз после того невероятного дня спустилась в подвал, почувствовала: что-то изменилось, незаметно и в то же время кардинально.
Кажется, я наконец поняла, зачем я здесь, какова моя роль на этой земле. Нужно было говорить, говорить о любви, чтобы другие меня услышали и тоже заговорили о ней. Я была лишь свечой зажигания в этой бесконечной цепи, инструментом, у которого в данный момент чуть больше работы. Именно так, ни больше ни меньше. Она сказала: «То, что проходит через вас, не ваша заслуга», и я поняла смысл ее слов. Мое эго работало на обеспечение земного существования. По сути, кем я была в той жизни, не имело большого значения, главным было то, что я в ней делала.
Я начала наблюдать за окружающими, находящимися в постоянном движении, чтобы высечь эту искру. Замечала, как все души работали в унисон
