Без любви не считается - Алекс Хилл
– Все, все, Марк… – она тяжело дышит и пытается отпихнуть меня. – Хватит. Остановись. Эксперимент окончен.
Замираю, уткнувшись носом в ямочку за ее ухом, и делаю глубокий вдох, насильно возвращая себе контроль.
– И каков результат?
– Неутешительный. Мы оба влипли. Ты вообще поплыл.
– Какая же ты сука, – хрипло говорю я и медленно отстраняюсь.
– Скажи мне то, что я еще не слышала.
Диана приподнимает подбородок, за длинными подкрученными ресницами виднеется сияющий свет возбуждения. Касаюсь ладонью ее щеки, наслаждаясь мягкостью волос, которые щекочут кончики пальцев, и наклоняюсь к покрасневшим губам:
– Я рад тебя видеть.
Она морщит лоб, измученно прикрывая глаза. Обхватывает мое запястье, крепко сжимая пальцы, и облизывает губы. Сигнал принят, и даже если это не он, я все равно не могу устоять. Целую ее еще раз, нерасторопно и нежно. Разбирая на атомы ощущения, погружаясь в них и принимая каждый, даже если он противоречит всему, во что я верю.
– Как же так, Рождественский? – шепчет Диана. – Это все не про нас.
– Струсила?
– Не дождешься!
– Домой поедем? – Я отступаю в сторону и открываю пассажирскую дверь.
– Запрягай коней! – Она садится в машину, опустив голову.
По салону автомобиля гуляет ветер, на лобовом стекле бликует свет фар, а я каждые тридцать секунд искоса поглядываю вправо. Чертовы «велосипедки»! Что за изверг их придумал?!
– Зеленый, Марк!
Жму на педаль газа, выезжая на перекресток, и крепче сжимаю руль.
– Может, мне лучше назад пересесть?
«Лучше уж ко мне на колени».
– Я в норме, – произношу сквозь зубы.
– Что делать будем? – устало вздыхает она.
– Возьмем какой-нибудь еды. У тебя как с фастфудом?
– Я не об этом. Что мы будем делать с тем, что…
– Не знаю.
Дробящая кости тишина застывает столбом напряжения. Ни вздохнуть, ни выдохнуть. Диана молчит, отвернувшись к окну, а я заставляю машину набрать скорость. Мыслей до фига, а вот правильных… Да черт его знает! Мы слишком взрослые, чтобы играть в прятки и догонялки. Слишком свободолюбивые, чтобы перейти на новый уровень, где правила уже давно придуманы и не терпят изменений.
– Нам нужно переспать, – вдруг произносит Диана таким тоном, будто озвучивает приговор в суде.
– Прямо сейчас, или тебе стоит заглянуть в свое расписание?
– Не смешно, Марк! Это все вообще не смешно!
Брови от удивления ползут на лоб, и я смотрю на Ди, возмущенно надувшую щеки.
– Ты чего пыжишься?
– А того, что мне уже не нравится, что ты мне нравишься, потому что тебе нравится только секс. Нет, он, конечно, и мне тоже нравится, но помимо этого мне нравится еще и просто нравиться. А тебе нравится только чуть-чуть нравиться, а у меня уже не чуть-чуть!
– Чего-чего? – смеюсь я. – А по-человечески можно?
– Что тут непонятного?! Ты козел! Если бы ты не был таким… таким…
– Каким? – с улыбкой спрашиваю я, притормаживая у светофора, и тянусь к лицу Дианы.
– Вот таким! – вскрикивает она, пихая меня в плечо. – Мы могли бы стать классными друзьями, не распыляй ты везде свои сраные феромоны! Красавчик, еще и поющий! Есть своя квартира, полдома, любимое дело. Ты посмотри! Понимаешь мои шутки, можешь заткнуть, когда нужно. Мне даже твоя грубая забота нравится, а еще Дарина сказала, что член у тебя нормальный! Отрежу его тебе к чертям, с кастратом мутить я точно не стану!
– Ты гонор-то поубавь. Напомнить, кто из нас всю прошлую неделю в великую соблазнительницу играл?
– Мне нужно было вернуть кольцо!
– Могла бы просто попросить!
– Смотри на дорогу! – тычет она пальцем в лобовое стекло.
– Поуказывай мне еще, – рычу в ответ и выкручиваю руль, заезжая на небольшую парковку у обочины.
Диана покачивается от резкой остановки и упирается ладонью в приборную панель. Гневно выдыхает через нос и прищуривается, глядя на меня:
– Ты меня покалечить хочешь?
– А ты меня до нервного срыва довести? – не на шутку вскипаю я. – Разоралась тут, будто я в чем-то виноват!
– Ты и виноват! Не мог трахнуть кого-то кроме моей подруги?!
– Я ее… Черт! На ней не было написано, что она подруга суки, которая чуть позже будет трахать мне голову каждый день!
– Я бы тебя сейчас так…
– Взаимно!
Диана вздрагивает и затихает, если приглядеться, то кажется, что от ее кожи поднимается пар ярости. Я и сам на пределе. Какого черта она устроила? Еще и меня во всем обвиняет!
– Так, спокойно… – приглушенно говорит она, – все можно решить. Мы переспим, а потом ты отдашь мне кольцо. Каждый получит что хотел, круг замкнется, и мы оба станем нормальными.
– Я и сейчас нормальный, чего нельзя сказать о тебе.
– Квартира твоя далеко?
– Мы туда не поедем.
– Ладно. Можно и дома.
– Нигде нельзя. Я не в настроении.
– Ты охренел?!
– Это ты охренела! Орать перестанешь или нет?!
– Я пытаюсь! – Она страдальчески запрокидывает голову и упирается затылком в подголовник, зажмуриваясь.
– Да что с тобой? – пораженно спрашиваю я, наблюдая, как мышцы подрагивают на ее щеках.
– Я, когда влюбленная, всегда такая, – тихо отвечает Диана.
– И как твои бывшие это выдерживали?
– Они были влюблены больше, чем я.
– Ясно.
– Ничего не выйдет, Марк. Ничего хорошего. Мне нужно очень много внимания, но при этом куча личного пространства. Я жадная, иногда неуравновешенная и очень эгоистичная, а ты… слишком самовлюбленный и самодостаточный, чтобы терпеть мои капризы. Свободные отношения и интрижки не для меня, слишком мелко, серьезные – слишком сложно и муторно. А ты вообще профан во всех видах отношений длительностью больше, чем пара ночей. Ты хоть представляешь, сколько крови мы друг у друга выпьем, если не угомоним гормоны в ближайшее время?
Ее рассудительность остужает пыл, и я немного подвисаю, ошеломленный волной честности. Диана склоняет голову и смотрит на меня с сожалением:
– Самый нормальный вариант – это как можно скорее мне съехать от вас, но сначала я хочу получить кольцо. Ну и секс тоже, чтобы чувство незавершенного действия не мучило по ночам.
Горло сковывает внезапная сухость, слов нет. Опускаю руки на руль и выезжаю обратно на дорогу, борясь с давящим на виски раздражением, причину которого не
