Александр Герцен - Том 1. Произведения 1829-1841 годов
Вильям.
О, нет! Пилат зла не желал Христу,Но он был человек холодный,И на Голгофу прямо от негоПошел Христос; он вымыл рукиИ, верно, преспокойно спал ту ночь.
Доктор теологии.
Неведенье писания: землетрясенье было,И, следственно, он спать не мог.
Вильям.
Хотел сказать я только, что в такихДелах судей нет хуже, как людей холодных,Таких, которых колебание земли одноИз равнодушной косности выводит.
Лорд Роберт.
Скажите прямо и открыто, сэр,Угодно вам ответ дать или нет?
Вильям.
Какой ответ, какое отреченьеХотите вы? Ни вы, ни мой отецНе знаете, в чем правила мои,А требуете отреченья.Да сверх того, какие б ни были они,От убеждений сердца будто можно,Как от наследства, отказаться?Узнавши свет, во мрак возврата нет;И если я скажу: «Не знаю света»,Я обману отца, – вне воли то моей.Как сделать то, чтоб я не зналТого, что знаю? От знания отречься?
(Докторам.)
Сообразите вы, ученые мужья;Ну пусть еще б я, в силу убеждений,В порок иль в беззаконье впал какое;Все действия свои я помню очень –Что ж в них преступного для вас?Скажите, я готов держать ответ.
Доктор юриспруденции.
Поступок – следствие, причина – образ мыслей,А в злом и вредном направлении егоВас именно и обвиняют, сэр.Законы той страны, в которой выРодилися, обязывают васПовиноваться им беспрекословно.
Вильям.
Когда б не подчинялся я законам,Перед шерифом я б стоял, не перед вами.Где ж право обвинять мой образ мыслей,Когда он не привел меня к пороку?
Доктор юриспруденции.
То есть in facto, sed non in idea[168];И Катилина Рима сжечь ведь не успел;Однакож это не мешало ЦицеронуСказать свои «Катилинарии»И казни требовать его.
Доктор теологии.
Напрасно говорите вы, сэр Пен,Что исполняете закон; где ж это?Церковные законы нарушаетеВы явно словом и делами,К соблазну верующих христиан.
Вильям (громко).
Я верую в святую троицу,Отца и сына и святого духа.Я верую в евангелье ХристовоКак в дверь, отверстую к спасенью,И тщусь, по мере сил и разуменья,Святой Спасителев завет исполнить.
Доктор теологии.
Прекрасно, сэр, так для чего же выПокинули чистейшую Христову дщерь –Святую и евангельскую церковь,Молитвами которой Альбион цветет,Возносится над всеми языками?
Вильям.
По самой той причине, по которойПолвека вы тому назад отпалиОт церкви римской, православной,Апостольской, святой, как звали вы ее:Вам коротка цепь показалась,Легаты на которой вас держали;А мне узка и ваша церковь стала,Когда святое слово я прочел;Узка уж потому, что молитсяЗа Альбион она один, как тыСейчас сказал, а не за всех людей.Довольно говорил я вашим языком,Скажу своим, быть может, – бог велик, –Иное слово западет вам в сердце,Которое вы заживо в металле,Как в урне или гробе, бережетеОт света солнечных лучей;А мимо проскользнут мои слова,То прах я отрясу, как повелел он,И помолюсь, чтоб удержал карающую руку,Доколь раскроются глаза у вас.Пятнадцать уж веков прошло,Как мы окрещены водою,Пора нам духом окреститься,Пора пеленки снять – настало времяМлеко иною пищей заменить.Прозябло слово и взошло в душахЛюдей самоотверженных, избранных:Они хотят не словом, а делами,А жизнью быть Христовыми детьми.Начало сделали вы сами,Когда железную сломили рукуВы пестуна того, который принялМир христианский из купели;Он крепко пеленал ребенка,Младенец вырос и порвал часть уз, –Вы помогли ему освободиться.Теперь его уж не скуете вновь.Ему евангелье вы дали в руки,И научился он плевелы отличатьОт колоса пшеницы божьей.Хотите вы напрасно свет загородитьНадутыми, без веры и любви, словамиОт зорких глаз подросшего младенца.Скажите сами откровенно лучше,Не стыдно ль христианами вам зваться?И не обман ли то позорный, низкий, –С евангельем в руках теснитьМильоны бедных, их, как машины,Заставлять работать для себя,Их жизни поглощать для прихотей своих,Грозя голодной смертью и позором,Коль смеют от земли взор оторватьИ устремить его в мир вышний, горний?!С евангельем в руках идти передПолками кровожадных воев,И именем Христа, который мирПринес с небес, забвенье зла, обид,Любовь – врагу, клянущему – привет,Благословлять оружье смертиИ уверять, что сам Христос со стороны,Которая зарежет больше братий?!Личиной хитрою законности покрыли вы,Насилье, рабство,И, святотатства верх, – на слово божиеВы оперли неправое созданье.Хотите христианами вы быть,Так исполняйте слово божье,А нет, так всенародно, громогласноВы отрекитесь от него!
(Берет со стола евангелие.)
Тут ясно все, двусмысленности нет,Не так, как в вычурных проповедях.
(Читает.)
«У верующих всех душа была одна;Они отдельно не имели ничего,Все было общее, и между нимиНуждающийся быть не мог;Имел кто поле, дом, тот продавал,К стопам апостольским слагая деньги,Они же неимущей братье раздавали».
Доктор теологии (важно).
Глава четвертая «Деяний», знаю!
Вильям.
Вот быт общественный, текущий ясноИз слов Спасителя; вот видите,Апостолы как поняли его;Он заключен, как в семени цветок,В законе высшем Иисуса:«Любите ближнего, врага любите».Вот он вам весь обширный, светлый,Величественный в простоте своейЗакон любви, Христом завещанныйАпостолам и миру через них, –И как легок его закон!Любить естественно нам, как дышать;Он не теснит, не душит воли,Не ставит вымышленных гранейИ цепью не грозит, как ваш закон,А всю вселенную дарит.Куда ни взглянете с любовью, –Все ваше, все родное, все семья,Все люди братья, а природа –Родительский обширный дом,Где доля каждого равна.Любите – зло исчезнет без цепей,Порок собою исключится сам;Где в чистой жить ему обителиЛюбви? А вы успели ль покорить егоНожом, огнем, веревкой и тюрьмой?Любите братий, вы и бога будетеЛюбить на небесах и тварей наЗемле, и просветлеет ваша жизнь;Когда б могли блаженство вы понять –Любить людей и ими быть любимым,Когда б могли вы на людей взглянуть,Как на одну счастливую семью,Тогда б вы пали на колени всеВ восторге лучезарном перед ним;Уж не молить его, чтоб дал и то и то,Как делают у вас, а чтобТоржественно осанну новую пропетьТому, который нам принесЗакон любви краеугольным камнемБожественного искупленияЛюдей из плена чувств животныхИ из цепей нечистой, темной силы.
Доктор теологии.
Середь хаоса слов, пустых мечтанийИ выражений очень дерзкихЯ вижу ясно ваше заблужденье.Принять вы не хотите, сэр, что церковьСтремится наша к той же целиПутем законным, тихим, постепенным;Вы сами сознаетесь – сделала онаВеликий шаг, низвергнув иго Рима.Нельзя же вдруг людей поднять до тойЛюбви высокой, о которой говоритХристос. Вы текст прочли нам из «Деяний»О первобытном обществе Христовом,Откуда ж взять в наш развращенный векТех чистых и святых мужей, которыеЗаймут высокое апостольское место?
Вильям.
