По праву рождения - Вера Александровна Колочкова
– Нет, Ирина, нет. Я прошу тебя, не надо, пожалуйста. Не сомневайся во мне, хорошо? И даже говорить на эту тему больше не будем! Согласна?
– Согласна, Вань. Не будем… А может, все-таки к Анеле пойдем, а? Что-то тревожно мне как-то… Она ведь такая хрупкая девочка, такая слабенькая…
– Нет. Она не хрупкая и тем более не слабенькая. Она очень сильная на самом деле. Ты только подумай, чего ей стоило такое решение принять, а? Чтобы взять и исчезнуть, не стоять у матери на пути…
– Да, все так. А знаешь, кого мне всех жальче в этой ситуации, а?
– Кого?
– Мать этого парня всех жальче. Она ведь наверняка не понимает ничего, почему от сына любимая девушка сбежала. И не знает, что муж ее давно обманывает. Получается, что и ее все обмануть собираются… Нехорошо это все, согласись?
– Даже не знаю, что тебе и сказать, Ирин… Как говорится, поживем – увидим. Но в любом случае я свою дочь в обиду не дам! Если решит у меня остаться, пусть остается! Будем все вместе жить! Надеюсь, вы найдете общий язык…
– Конечно, Вань, конечно! – кивнула Ирина, глядя в окно. – И все же мне тревожно… Как она там одна, Вань… Опять на крыльце дома сидит, наверное, руками коленки обняла, как Аленушка на картине Васнецова. Сидит и на вечернее небо смотрит…
Она и предположить не могла, что Анеля именно так и сидит на крыльце. Как Аленушка на картине. И что в следующую секунду вздрогнет и повернет голову, услышав, как у калитки остановилась машина матери. И ее саму вскоре увидит, идущую к ней от калитки.
– Анелечка, это я, не пугайся! Я все знаю, Анелечка! Я тебя понимаю! Прости меня, пожалуйста… – быстро говорила Юля, идя к дочери. – Ну что же ты, доченька, что ты придумала такое, господи, милая моя… И на звонки не отвечаешь… Я тебе сто раз уже звонила, наверное…
– Я телефон еще вчера отключила, мам. Решила, что так лучше будет, – тихо ответила Анеля, не глядя на мать. Сидела по-прежнему на крыльце, опустив глаза в землю.
– Господи, да кому же лучше, кому? Что ты говоришь, доченька?
– Тебе лучше, мам…
– Но как же… Я же беспокоюсь о тебе, я волнуюсь! Я понимаю, что ты обижена на меня, но… Но я тебе сейчас все объясню, доченька…
Юля села на крыльцо рядом с дочерью, обняла ее крепко за плечи, притянула к себе, продолжая говорить быстро:
– Прости меня, это я во всем виновата! Я ужасная эгоистка, да! Сегодня этот твой мальчик… Он приходил ко мне…
– Его Матвеем зовут, мам. Зачем он к тебе приходил?
– Ну как же зачем? Он тебя искал… Я письмо твое прочитала, которое ты ему написала… Да, я просто ужасная эгоистка, я ему даже не подсказала, где тебя можно найти! Прости, прости… Наверное, я до последнего за соломинку цеплялась, но теперь уже все, все… Все будет хорошо, доченька! Матвей так любит тебя, я поняла! Знаешь, у него глаза такие были… Он ушел, а я так ничего ему и не сказала… Но он все равно найдет тебя, Анелечка. Он уже едет к тебе, я думаю.
– Почему ты так думаешь, мам?
– Ему Маргарита Сергеевна сказала, где тебя искать.
– Он что, приходил к бабушке? Но как он ее нашел? Хотя да… Он же провожал меня…
– Да, он скоро приедет. И я должна успеть сказать тебе самое главное… Объяснить тебе…
Юля будто задохнулась от быстро летящих слов, замолчала, переводя дыхание. Потом торопливо оглянулась назад, спросила тихо:
– А папа где? Он дома? Или с работы еще не пришел?
– Папа с Ириной ушел к ней домой… У них там дела какие-то срочные, не знаю… – пожала плечами Анеля, искоса взглянув на мать.
– Не поняла… С какой Ириной? – автоматически задала вопрос Юля – и тут же сообразила, как он глупо звучит. И поправилась быстро: – А, ну да, понятно… Мне же Маргарита Сергеевна говорила… Что ж, я очень рада за него, правда… По крайней мере, я больше не буду чувствовать себя виноватой. А ты с ней уже познакомилась, значит? И как она тебе?
– Она классная, мам… А главное, что она папу по-настоящему любит.
– Да, да… Твой папа достоин того, чтобы его любили… Как ты говоришь, по-настоящему. Видимо, настал тот момент, когда в одно место должно обязательно прибыть то, что в другом месте убыло, да… Своего рода… закон бумеранга.
– О чем ты, мам, не понимаю?
– А я тебе сейчас все объясню, доченька. Дело в том, что я рассталась с тем человеком… То есть с отцом Матвея рассталась. Мы теперь всего лишь бывшие, да… И никакого отношения друг к другу не имеем. Нельзя ведь воспринимать всерьез бывшие отношения, верно? Об этом неприятно знать, конечно, я понимаю… Но это ведь всего лишь знание, и оно сотрется из памяти, забудется со временем. И потому… В общем, я приехала за тобой, доченька. Поехали домой, а? А по дороге Матвею своему позвонишь, вот он обрадуется, что ты отыскалась! Может, он еще не успел поехать в Ясенево? И все будет хорошо, и мы с папой с родителями его будем знакомиться… Как-нибудь все вместе перешагнем через то, что мы когда-то… С твоим будущим свекром… Ведь теперь мы только бывшие, бывшие…
Анеля смотрела на мать удивленно, будто не понимала ничего из того, что она ей говорит. И так и не успела ответить ей, потому что…
Потому что калитка открылась, и она Матвея увидела! А рядом с ним – Анну Антоновну!
И застыла на пару секунд, не веря своим глазам.
Хотя… Почему же не веря? Она знала уже, чувствовала, что Матвей где-то близко, близко… Знала, что он все равно ее найдет. Ей и самой казалось, что все это бегство было несусветной глупостью, порывом отчаяния. Просто до конца себе в этом не признавалась. Ясно ведь, что они с Матвеем друг без друга уже не смогут…
Не смогут, что бы там ни было, какие бы препятствия ни стояли на их пути! И она сейчас побежит, обнимет его крепко! И пусть мама и Анна Антоновна смотрят на них, пусть говорят и объясняют им, что нельзя, нельзя… Они больше никого не станут слушать, вот в чем дело!
Матвей шагнул к ней, расставив руки, и она подскочила с крыльца резво и бросилась в эти руки, будто спасалась. А может, и в самом деле спасалась. Потому что теперь можно жить… И не было ей дела до того, как смотрят друг на друга эти две женщины – ее мама и Анна Антоновна. Две соперницы, которым и встречаться вроде как не положено, потому что ничего хорошего от этой встречи ждать не приходится.
Да, они смотрели друг на друга, не отрываясь. Юля – немного испуганно, Анна Антоновна – с любопытством. Скорее с доброжелательным, чем злым. И эта нотка доброжелательности пугала Юлю еще больше, потому что не должно ее быть, не должно. Откуда ей взяться-то? Разве так может смотреть законная жена на любовницу мужа?
– Ребята… Вы идите-ка погуляйте пока… – тихо проговорила Анна Антоновна, отводя взгляд от Юли и глядя на их крепкое объятие. – Идите, идите, я думаю, вам есть что друг другу сказать. И нам бы тоже поговорить надо… – снова перевела она взгляд на Юлю и улыбнулась настороженно.
– Да, конечно… – обреченно кивнула Юля. – Нам с вами надо поговорить, да… Я готова, что ж. И мне есть что сказать. Мы в дом пойдем или здесь посидим, на крылечке?
– Можно и на крылечке, отчего ж нет? – уселась с ней рядом Анна Антоновна, расправляя юбку на коленях. – На свежем воздухе как-то лучше… И мне тоже есть что сказать, Юля.
Матвей глянул на мать, спросил тихо:
– Мам… Нам и правда лучше уйти?
– Да, да, сынок… Идите, идите! Все будет хорошо, не волнуйся. Я прекрасно себя чувствую, правда.
Анеля и Матвей тихо направились за калитку, держась за руки. Оглянулись одновременно, словно сомневались, стоит ли оставлять их одних. И Анна Антоновна снова махнула рукой нетерпеливо – идите, идите! Оставьте нас…
Сначала они молчали долго, будто ждали, кто из них первой начнет разговор. Наконец Анна Антоновна проговорила тихо:
– Вы, наверное, про меня все знаете, Юля… Знаете, что я старше Димы на двенадцать лет, и полагаете, что его связывает со мной чувство долга. Одно только чувство долга, ничего более. Ведь так?
– Не знаю, что вам и ответить… Он не обсуждал со мной свою семейную жизнь. Вы же понимаете, что он никогда не стал бы этого делать.
– Да, верю. Дима, он такой… Слишком порядочный. Но эта порядочность не помешала ему, однако…
– Хотите сказать, не помешала ему любовницу на стороне завести, да? Могу вас успокоить на этот счет, Анна. Он бы никогда сам… Это я
