Бунтарка - Дженнифер Матье

Глава восемнадцатая

Я целуюсь и обнимаюсь с Сетом.

Хотя мы встречаемся уже почти два месяца, бывают моменты, когда мне трудно поверить, что он действительно мой парень. И я могу целоваться с ним когда захочу.

То, как он целует чувствительное местечко за моим ухом.

То, как он касается моих волос, проводя по ним пальцами, пока у меня не появляются мурашки.

То, как он смотрит на меня своими темными глазами, а его щеки краснеют.

Обычно это происходит у него в машине, или на пляже, или в моей гостиной, пока мама на работе. Но сегодня вечером мы у него дома. Здесь все заполнено странными картинами и гладкой сияющей мебелью. Полная противоположность атмосфере деревенской кухни у бабули (я не вижу ни одной чертовой вещицы с петухом, это уж точно).

Наконец мы отрываемся друг от друга, переводя дыхание.

— Мои родители скоро будут, — говорит Сет, моргая и пытаясь успокоиться.

Я смотрю на него с другого конца дивана. Мне очень хочется наброситься на него снова.

— Да уж, не хочу, чтобы мое лицо выглядело таким перецелованным.

— Не знал, что есть такое слово «перецелованный».

— Конечно же, есть, — на моем лице появляется улыбка, и я наклоняюсь снова его поцеловать.

Доказательство того, насколько я схожу с ума по Сету, — я даже рискую целоваться с ним в его доме, когда вот-вот придут его родители. Я их еще не видела, но мама Сета настояла, чтобы я пришла сегодня, за неделю до дня Святого Валентина.

— Она знает о тебе с тех пор, как мы встречаемся, — объяснил мне Сет несколько дней назад, когда спросил, не против ли я прийти.

— Ты краснеешь? — спросила я его.

— Нет, — ответил Сет, хотя он точно покраснел.

Наконец мы с Сетом успокаиваемся, и как раз вовремя, потому что через пару мгновений его родители заходят в дом. У них в руках пластиковые пакеты, полные еды на вынос из «Дома Пекина», единственного китайского ресторана во всей округе. Вкусные запахи плывут по комнате, и мой желудок немного урчит.

— Вивви? — спрашивает женский голос.

Я встаю с дивана и вижу маму Сета. Длинные седеющие волосы, убранные в тугой конский хвост, и красивое лицо. Черные джинсы и черная футболка с серебряной надписью, серебряные и бирюзовые браслеты на каждой руке. Она подходит ко мне и обнимает без предупреждения. От нее пахнет детской присыпкой.

— Я так хотела с тобой встретиться, дорогая!

— Привет, — говорю я, нервничая, потому что очень хочу понравиться этой женщине.

— Пожалуйста, зови меня Зои. А папу Сета — Алехандро.

Мама Сета болтает без умолку. Пока вынимает ярко-зеленую посуду из шкафа, чтобы накрыть на стол. Пока достает телефон и печатает какое-то сообщение. Когда обнимает своего мужа и целует его в щеку чуть более интимно, чем я ожидала от людей, женатых сотни лет.

Она говорит об Остине и Ист Рокпорте, об искусстве и политике, о погоде, о нехватке хорошей этнической еды в регионе, о музыке стиля соул, о маникюре и о том, как ей нравятся мои ботинки. Она рассказывает, как только что нашла и заказала онлайн винтажный итальянский зонтик, который ей действительно нравится, и о том, что у нее только что был прорыв в работе над недавним заказом. В ее голосе столько знания, жизни и уверенности в себе.

К тому времени как мы усаживаемся за великолепный белый стол, я не уверена, мне стоит вежливо улыбаться и кивать или смеяться над всем, что говорит Зои Акоста.

Алехандро предлагает мне вино.

— Красное или белое, Вив? — спрашивает он, держа по бутылке в каждой руке. Он явно младше Зои. Такой же красивый, как и Сет. Татуировка змеи скользит по его левой руке.

Я думала, что моя мама классная, но рядом с мамой и папой Сета она кажется президентом школьного родительского комитета.

— О, — говорю я и бросаю взгляд на Сета, который сидит напротив меня, спокойно накладывая себе Му Гу Гай Пан[22] на ярко-зеленую тарелку.

— Тебе необязательно пить, милая, но мы позволяем Сету выпить немного вина за ужином, — говорит Зои.

— Я не хочу вино. — Сет не поднимает глаз от тарелки. Он кажется напряженным, но я не уверена.

— Я… тоже не буду.

Пару раз мама давала мне попробовать вино, когда мне стало любопытно («Не говори бабуле, хорошо?»), и мне доводилось пить пиво из жутких полухолодных банок на тупых вечеринках, но мне никогда не предлагали алкоголь взрослые вот так непринужденно.

Алехандро с Зои проводят остаток вечера, болтая между собой. Зои периодически спрашивает меня о чем-то, например родилась ли я в Ист Рокпорте и что я хотела бы изучать в колледже. Я отвечаю коротко и просто, а потом я сижу и слушаю, как Зои возвращается к разговору на свою любимую тему — о себе самой.

Когда Алехандро начинает убирать со стола, а Зои готовить кофе, Сет кидает на меня взгляд, в котором читается отчаяние. Он беззвучно произносит одними губами «Пойдем». Я пожимаю плечами, боясь показаться грубой. Но Сет просто встает, убирает наши тарелки со стола и говорит:

— Слушайте, думаю, мне нужно отвезти Вивиан домой.

— Но вы только приехали! — кричит Зои, поворачиваясь ко мне и хватая за руки, словно я собираюсь отправиться в лес и не планирую возвращаться.

— У них уговор с мамой, — откровенно лжет он.

Зои картинно надувает губы, и ее рот становится похож на перевернутую букву «U».

— Ну, мы позволим тебе уйти, только если вы с мамой придете как-нибудь к нам на ужин, хорошо, preciosa[23]? — Ее испанский ужасен. Она упирает руки в боки, а Алехандро отходит от кухонной раковины и обвивает ее талию руками, целуя в шею.

— Вы с мамой обязательно должны заглянуть к нам, — говорит папа Сета, улыбаясь мне. Я замечаю, что у него бриллиантовые сережки, по одной в каждом ухе.

— Готова, Вивиан? — спрашивает Сет, засовывая в карман ключи со стойки.

— Конечно. — Я встаю и улыбаюсь Зои и Алехандро самой вежливой улыбкой. — Было приятно с вами познакомиться. Спасибо за вкуснейший ужин.

— Спасибо за то, что ты такая милашка, — говорит Зои и душит меня в своих объятиях.

Уже в машине Сет вставляет ключи в зажигание, а