Лишние дети - Дайни Костелоу
— А о том, в каком состоянии будут дети, когда их заберут в приют, ты не подумала, да? — с горечью спросила Лили.
Но ответа не ждала. Она смотрела, как Мэвис баюкает Ричарда, так же как когда-то баюкала Риту, а потом Рози.
— Тебе лучше уйти, — вдруг сказала она. — Не могу даже смотреть на тебя.
— Но, мам…
— Иди домой, Мэвис. Возвращайся к Джимми. Ты его заслуживаешь.
— Это несправедливо, мам… — начала Мэвис, но Лили перебила ее:
— Несправедливо? Что ты имеешь в виду?
— Джимми — отец Ричарда…
— Действительно, — устало согласилась Лили. — Нужно молиться, чтобы милый малыш не унаследовал ничего от своего отца. — Она вновь взглянула на дочь. — Иди домой, Мэвис, и присмотри за Ричардом, ты ему нужна. — Сказав это, Лили уставилась в окно и даже не повернула головы, чтобы кивнуть дочери на прощание, и только потом дала волю слезам.
Она плакала и плакала, пока совсем не обессилила. Лили чувствовала себя совершенно опустошенной, ее мучил вопрос, справится ли она в одиночку. Мэвис теперь вряд ли будет помогать ей.
«Возьми себя в руки, — сказала Лили самой себе. — Выбора у тебя нет. Ты должна найти девочек, где бы они ни были, и вернуть их домой».
Глава 14
Справиться в одиночку, без чужой помощи, было непросто. Следующие несколько дней Лили перемещалась лишь от кровати в гостиной до стула на кухне и обратно. Балансируя на костылях, она заваривала себе чай, делала тосты, ела то, что осталось в банках из старых запасов, мыла посуду, прислонившись к раковине, и слушала радио, чтобы не чувствовать себя совсем уж одинокой. Было приятно проводить время дома, но запасы еды кончались, и Лили понимала, что в следующие выходные ей придется отправиться за покупками.
В субботу утром она оделась, что было само по себе совсем не просто, открыла дверь и вышла на улицу. К этому времени она научилась довольно ловко передвигаться на костылях, поэтому решительно, хоть и неспешно, направилась к магазину Бейлисов.
Фред услышал, как звякнул колокольчик у двери, и, подняв глаза, увидел Лили. Он выскочил из-за прилавка и поскорее принес ей стул.
— Лили! — воскликнул он. — Вы что, сами ходите за покупками, на костылях? А где Мэвис? Она не помогает вам?
Лили села, вздохнула с облегчением и улыбнулась ему.
— Спасибо, Фред, — сказала она. — Я так устала.
— Не стоило идти так далеко, — заметила Энн из-за спины мужа.
— Я хотела еще раз поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали, — сказала Лили, — и купить немного продуктов, прежде чем Мэвис сходит для меня в магазин и закупит все по списку.
— Ей, наверное, трудно вырваться из-за малыша, — предположила Энн, и Лили кивнула в ответ.
— Скажите, что вам нужно, — предложил Фред, — а я попрошу Мартина доставить заказ.
Лили перечислила все необходимые ей продукты, а Фред упаковал их в картонную коробку. Когда заказ был готов, Лили вынула из сумочки купоны и протянула их Фреду.
— Дайте мне знать, если вам еще что-нибудь понадобится, — сказал он, когда Лили, прихрамывая, выходила их магазина. — Энн заглянет к вам на следующей неделе.
Лили закрыла за собой входную дверь и поплелась на кухню. Она была измучена, но довольна. У нее получилось! Она смогла сама дойти до магазина на углу и вернуться. В следующий раз она сумеет пройти еще дальше, а через пару недель костыли ей больше не понадобятся. Она сядет в автобус и отправится на поиски внучек.
Мэвис с тех пор, как они поссорились, больше не заходила к ней. И ничего удивительного, ведь Лили сама выставила дочь. Очень трудно было смириться с тем, что по вине собственной матери Рита и Рози оказались в приюте. Как могла Мэвис так поступить? Она слишком боялась Джимми. Честно признаться, Лили тоже побаивалась этого человека, но твердо решила отыскать и вернуть домой внучек. Лили раздумывала, что же предпринять, и решила все же еще разок сходить на Шип-стрит, навестить малыша, например. Теперь она передвигалась без костылей, с помощью трости.
«Что ж, хороший предлог, — решила она. — Я не прочь лишний раз потискать малыша Ричарда».
В следующую субботу она, не спеша, опираясь на трость, направилась в сторону Шип-стрит. Было позднее утро, и Лили надеялась, что Джимми не будет дома: в это время он обычно уходил в паб. На лице Мэвис не отразилось ни тени радости, когда она открыла дверь и увидела мать.
— Чего ты хочешь? — хрипло спросила она.
Лили улыбнулась, немного через силу, и спокойно ответила:
— Я пришла повидать Ричарда. Две недели его не видела. Малыши так быстро растут.
— У него все хорошо, — начала Мэвис, но чей-то окрик не дал ей договорить.
— Кто там, Мэв?
Это был Джимми, он еще не успел уйти в паб. При виде Лили он зарычал:
— А, ну конечно же! Что ты тут забыла?
— Я пришла навестить Ричарда, — ответила Лили. — Можно войти?
— Да ради бога, — ответил Джимми, с трудом протиснувшись в дверь. — Я ухожу, но если еще раз полезешь не в свое дело, больше в этот дом не войдешь.
Женщины смотрели ему вслед, потом Мэвис неохотно отступила в сторону.
— Заходи, — сказала она.
Ричард спал в коляске в гостиной.
— Мне было бы удобней поставить коляску на кухне, — сказала Мэвис, когда они с Лили любовались спящим малышом. — Но Джимми говорит, что на кухне нет места. Наверное, он прав.
— Сейчас его нет дома, — заметила Лили. — Можно перекатить коляску на кухню.
Мэвис покачала головой.
— Лучше не будем, — вздохнула она. — Он может вернуться в любой момент. Оставим дверь открытой, услышим, если малыш заплачет. Джимми раздражает плач ребенка, понимаешь, поэтому при нем я даже дверь в гостиную не открываю.
Лили вдруг заметила, с какой любовью Мэвис смотрит на сына, и сказала:
— Бедный малютка, у него, наверное, колики. Видишь, как он поджимает ножки.
— Ты хоть чуть-чуть спишь ночью? — спросила Лили через какое-то время.
— Не особенно, — призналась Мэвис. — Ночью малыш часто хнычет, приходится постоянно к нему вставать. Каждый раз пугаюсь, что он разбудит Джимми.
— Ричард что, спит в другой комнате?
— Да, в комнате девочек.
Неожиданное упоминание о девочках заставило их обеих замолчать. Лили решила не упускать возможность и поговорить об этом.
— Ты разве не хочешь их вернуть? — тихо спросила она. — Неужели ты решила навсегда от них отказаться?
— Я не могу их вернуть, мам, — всхлипнула
