Вся вселенная TRANSHUMANISM INC.: комплект из 4 книг - Виктор Олегович Пелевин
Третьим был зеркальный секретарь нового призыва, еще не освоившийся до конца со своими камерами, микрофонами и гарнитурами – он вел себя неловко и дергано.
Четвертый гость был гайджином. Заговорил он.
– Я американец. Агент CIN, двухзвездный энкор. Инфокотик, как нас называют. Зовите меня Петерсон. Во время вашего аттракциона два оператора, с которыми я десантировался на побережье, делали иммерсивную запись на глазные камеры и ушные микрофоны из двух противоположных точек зала. Оба погибли. Вы, наверно, задаете себе вопрос, почему мы не стреляем в вас с порога, да?
Сасаки-сан пожал плечами.
– Только потому, что мы уже проанализировали программы на чипах, – продолжал Петерсон. – Там нет ничего. Вообще ничего.
– В каком смысле? – спросил Сасаки. – Они стерлись?
– Ничего, что могло бы объяснить это жуткое происшествие, – сказал Петерсон. – Никакого понятного нашим специалистам криминала. Сложная фехтовальная программа плюс нейронный интерфейс. Я понимаю примерно, как это работает. Высокий класс. Японское качество. Я про вашу программу, конечно – био-интерфейс примитивен. Но ясно далеко не все. В теле программы есть длинные нефункциональные блоки с религиозными молитвами, именами богов, духов и древних самураев. Они никак не связаны с исполняемыми операторами и просто прокручиваются системой вхолостую. Мы не понимаем, зачем они. Вы можете это объяснить?
– Могу, – сказал Сасаки-сан. – Но вы не поверите.
– Говорите.
– Эти программные блоки призывают духов. Дух слышит свое имя и мантры – и понимает, что его зовут. Если он хочет, он приходит.
– Вы хотите сказать, что вы вызвали духов – и они пришли?
– Именно, – ответил Сасаки-сан. – Именно так.
– Но как дух может управлять телом? Им ведь управляет программа.
– Фехтовальная программа работает через гадания, – сказал Сасаки. – Или, если вам понятнее, случайные выборы. Духи, видимо, могут делать их не такими случайными. На этом основано большинство гадательных систем.
– Вы уверены, что это были духи?
– Вы слышали их диалог.
– Самое начало было записано в систему, – кивнул Петерсон. – Но откуда взялось остальное… Каждую фразу еще можно как-то объяснить. Но вместе… Как бы там ни было, вы отвечаете за своих бойцов.
– Это были не мои бойцы, – сказал Сасаки. – Это были Мусаси и Кадзиро. Я не понимаю, какое тут может требоваться доказательство. Я сам поражен увиденным. И я не думаю, что решусь взывать к их душам когда-нибудь еще.
– О да, – сказал Петерсон. – Уж об этом мы позаботимся. Вряд ли у вас появится такая возможность.
– Тут он прав, Сасаки, – сказал зеркальный секретарь. – Кстати, привет. Я Нарита.
Сасаки поклонился секретарю – и впервые поглядел на него внимательно.
Это был, судя по всему, парень из эко-крестьян, сдавший свое тело в аренду на самых кабальных условиях. Ярко-оранжевая шелковая рубашка, кремовый камзол в фиолетовых лилиях и золотых трилистниках. Зеркальные стекла. И исцарапанные руки с землей под ногтями. Якудзы редко берут секретарей из такого низкокачественного материала.
Оябун еще не освоился с новым биопротезом, так что выглядел секретарь довольно жалко – но говорил уже вкрадчиво и страшно.
– И знаешь, почему он прав, дорогой Сасаки? Скоро можно будет взывать к твоей собственной душе…
Сасаки еще раз поклонился секретарю.
– Чем я провинился перед вами, оябун? Вы-то должны понимать, что это было действие духов. Я не мог в него вмешаться.
– Почему ты поставил на «зеро», Сасаки?
– Вот именно, – сказал Петерсон. – Почему? Мы не обратили бы на это внимания – но нам открыли глаза наши японские друзья. При обычном поединке никакого «зеро» не может быть. Даже если куклы поразят друг друга, кто-то будет объявлен победителем. Так работает судейская программа. Ничья присуждается только в том случае, если они убьют себя сами, не коснувшись друг друга. Что и произошло. Мы не понимаем почему. Но вы были единственным человеком, сделавшим такую ставку за всю историю тотализатора. И ваши бойцы тут же самовыпилились, укокошив перед этим всех зрителей. Ваша ставка на «зеро» – это тоже действие духов?
Сасаки склонил голову. Сказать правду гайджину было немыслимо. Оябун еще мог понять, что он не рассчитывал на выигрыш, а хотел сжечь все свои деньги у ног великих мастеров – как герои китайской древности перерезали когда-то собственное горло, провожая на великий подвиг лучших из своего числа.
«Зеро» означало, что Кадзиро и Мусаси одинаково велики, и ставить на кого-то из них деньги, как на собачьих бегах, кощунственно. «Зеро» означало, что весь переменчивый мир есть прах, Сасаки сознает это и с усмешкой отказывается от земных богатств перед лицом вечного совершенства… «Зеро» означало целящий в сердце этой сгнившей планеты божественный истребитель, полный взрывчатки. «Зеро» означало просто ноль. И не означало ничего. Сасаки-сан мог бы написать трехстишие на эту тему. Мог бы даже выразить суть в кате с мечом. Но он не мог объяснить это словами, доступными рассудку энкора CIN. Особенно в присутствии оябуна. Такое унижение было хуже смерти.
Сасаки-сан наклонил голову.
– Прошу меня наказать, – сказал он.
– Вы надеетесь, что мы не сумеем сделать это по закону, – сказал Петерсон. – Поэтому и рисуетесь. Но мы можем вас наказать, уверяю, можем. И накажем. Мы упечем вас в тюрьму на весь остаток жизни. Можем даже усыпить уколом, как больную собаку. По приговору суда. И никаких прав на ваш второй таер после приговора у вас не останется.
– О, – сказал зеркальный секретарь с веселым изумлением. – Вот это что-то новое. А каким образом вы его накажете? Что у вас на него есть?
Агент Петерсон улыбнулся.
– Вы, вероятно, не в курсе, что винницкие горпины с разлоченной очиповкой продаются налево под прямым контролем нашего медийно-разведывательного сообщества. Они имеют вмонтированную в левый глаз камеру с внутренней памятью на биофиде. Левое ухо – это микрофон, а в вагину и рот встроены портативные DNA-тестеры. Именно поэтому мы разрешаем нашим друзьям из Винницы нелегально поставлять их во множество стран, и никаких проблем на таможнях не возникает.
– Почему я ничего про это не знаю? – спросил секретарь.
– Потому что баночникам эти технологии не угрожают. Мы занимаемся только людьми.
– И что, никто ничего не замечает?
– Наше оборудование разработано «TRANSHUMANISM INC.», господин Нарита, и его практически невозможно отследить. Некому просто. Это другой уровень технологий. Биологический источник энергии – само тело. Информация накапливается не на чипе, а в нейронных связях и скачивается при подключении к беспроводной сети. Вы можете взять такую киску в пустыню или бункер, и никакая служба безопасности ничего не заметит – ни в теле горпины, ни на ее чипе. А потом девочка пройдет мимо хот-спота и незаметно сбросит нам весь свой архив… Про это даже на винницком комбинате знает всего пара человек.
– И что? – спросил Сасаки-сан. – Я не занимался с ней ничем предосудительным. Она для
