Клин клином - Онгель Таль

Вдалеке за парком тучи из воздушно-сизых превращаются в индиговую тяжесть. Вначале по лицу Дениса ничего нельзя понять. Мурат на несколько мгновений пугается, что ошибся, что вчерашнее ему послышалось на полутрезвую голову. В этот момент Денис аккуратно высвобождает свою руку, и опасения будто бы подтверждаются, но…

Мурат опускает неуверенный взгляд вниз, на их переплетенные пальцы. Денис аккуратно гладит большим пальцем тыльную сторону его ладони, сжимает ее с таким трепетом, точно она сделана из хрусталя.

– Я помню все.

От этих слов Мурат вздрагивает, чувствуя, как сильно бьется собственное сердце.

* * *

«Ты у меня в голове на постоянке торчишь. Прописался там почти».

«Я часто думаю о том, как ты меня раздражаешь: весь такой недотрога, с какой стороны ни подойди. Но».

«Нра-нравишься ты мне. И за это тоже. Нравишься, д-да. Язык зап-летается, не по-лу-чается говорить толком».

В мыслях Мурата на тот момент было только «Что ты несешь?», «Протрезвей!».

Денис пытался выговорить эту нелепость более четко, чтобы дошло до конца, чтобы невозможно было трактовать это как-то иначе. Нелепость, именно так. Потому что в контексте вчерашнего вечера Денис вел себя и нагло, и скандально, и депрессивно одновременно. Мурат просто не знал, как реагировать на эти скачки.

А как обычно реагируют на пьяные бредни? Смеются? Подкалывают? Бьют в плечо? Мурат молча терпел, впиваясь пальцами Денису под коленями. Этот дурак без чувства меры завтра проспится и ничего не вспомнит. Мурат после смены тоже обо всем забудет.

Так он думал.

Большой Камин

Денис едет на велосипеде по влажной дороге, а вокруг него поле, ветреное, цветастое и невыносимо жгучее, как воздух в бабушкиной теплице. Среди желтых скоплений лютиков и незабудок раздается зудящий шум шмелей и пчелок. Армии скачущих кузнечиков бьются о колеса, о голые ноги, щекочут слух зудящим стрекотом. Далеко впереди безоблачное синее небо натыкается на острые верхушки деревьев. Там, у подножья леса, Дениса ждут ребята.

На сегодняшнем уроке гитары Толик неожиданное пригласил его на рыбалку. Вот так просто, по-приятельски, словно вчера Денис совсем-совсем не опростоволосился перед Славой. Тот идею лучшего друга мгновенно подхватил. Денис долго размышлял, как бы повежливее отказать, но в итоге согласился, потому что иначе не мог. И лишь придя домой, он понял, как ему будет трудно: пусть рыбалка не его конек, но ошиваться у тинной воды ему не желательно. Однако инициатива Толика – это хороший повод выровнять отношения со Славой. Такой шанс он не захотел упускать, даже из-за фобии.

Денис и подумать не мог, что эта безобидная встреча с друзьями превратится в испытание его чувств: впереди, среди высоких стеблей талины, прямым маршрутом к тому же месту шагает Мурат. Толик обманщик: не он ли говорил, что Котов редко проводит с ними время? Видеть его так скоро, буквально на следующий день, – чертовски нервно и смущающе.

Велосипед подскакивает на кочке. Денис кричит первое, что приходит в голову:

– Хэй! Может, подвезти?

Мурат резко разворачивается. Он жмурится от солнца, закрывая обзор ладонью. Денис, остановившись рядом, кивает на багажник.

– На своих двоих дойду.

Денис откуда-то знает, что это равнодушие – не равнодушие вовсе. Так, наигранное нечто. Потому что Мурат смущен, так же как и он.

– О, ну тогда вместе пройдемся.

Мурат на долю секунды закатывает глаза и с заметной резкостью отправляется вперед, не дожидаясь, пока Денис перекинет ногу через высокую раму и слезет с велосипеда.

Лес на горизонте с каждым шагом лениво качается из стороны в сторону. Воздух вокруг волнуется и дрожит, как сквозь толстенные выпуклые очки. Денис вытирает лицо и видит на ладони жирный блеск. Мурат тоже блестит от пота; его черные волосы на загривке мокрые и стоят торчком. Он молчит и дуется, как рыба-еж, на каждую попытку Дениса выудить из него хотя бы одно слово.

– Ты молчишь, значит, ты злишься на меня?

Мурат останавливается и все-таки отвечает на вопрос, пусть и с задержкой:

– Нет. – Он упрямо не пересекается с Денисом взглядом.

«Это ведь не значит, что я все безвозвратно испортил, не значит же?»

– Что бы я ни сделал, извини. Я, наверное, дурак.

Они неловко стоят на рваной дороге посреди поля и громкого стрекота: Мурат, насупившись, глядит в небо; Денис отвлеченно считает кузнечиков, бьющихся об его ноги.

– Извиняться, похоже, твоя привычка? – Мурат с заметным облегчением перестает держать лицо: теперь его взгляд потерянный, как у брошенного котенка, а скулы и уши горят красным.

Денис хочет ответить, что нет, что ему просто стыдно и страшно, что он без понятия, как со всем разобраться. Хочет сказать, мол, давай, не будем усложнять, потому что да, с тобой сложно, невыносимо сложно.

«Может, забудем все и начнем заново?»

– Едь вперед. – Мурат опережает его мысли.

Денис, посчитав, что таким образом тот ставит точку в их вопросе, послушно убирает подножку и уже отталкивается от земли, как раздается:

– Только медленнее, а то не запрыгну.

Денису стоит титанических усилий не начать давить лыбу. Его сердце скачет так, что вот-вот начнется тахикардия.

Велосипед под весом двоих жалобно скрипит, вклинивается в жаркий воздух тяжело, точно в застывший желатин. У края лужи кучкуется стая черно-белых капустниц. Они в одно мгновение разлетаются по сторонам, когда колеса проезжают по грязи, и летят вровень с велосипедом еще долгое время. Тень Мурата возвышается позади. Его руки давят на плечи, цепляясь за ткань футболки. Он смотрит в сторону, где на стыке гравийная дорога выходит на трассу. Там, у крошечного фонарного столба, стоит одинокая автобусная остановка.

Поляна, где их ждут ребята, старательно вытоптана и скрыта от посторонних глаз густыми кустами. Слава рыбачит на мостике в окружении вредного гнуса; он так сосредоточен, что не видит никого вокруг себя. Толик, выуживая палатку из чехла, тихо ругается на него, мол, никакой помощи в этом доме. Денис спешит ему помочь, пока Мурат разжигает костер.

Толик между делом спрашивает:

– Впервые на природе ночуешь?

Недалеко слышится треск подожженных полешек. Мурат, закончив, вытирает руки о штанины.

– Не. Я ходил однажды в поход. Еще в средних классах. – Денис неосознанно ловит себя на том, что хочет смотреть на Мурата без перерыва. – Но там все было не так первобытно.

Толик хохочет:

– Природа и должна быть первобытной. В такой обстановке легче подружиться и узнать друг друга получше. Как считаешь?

Его слова наводят на мысли, что эта ночевка изначально не просто встреча, не просто