Квадратный метр неба - Сергей Витальевич Мартинкевич
— Брось, Фрэнк, я оплачу простой. Только не противься, это не так дорого, и к тому же тебе не придётся лишний раз напрягать человека, — Фрэнк сначала сопротивлялся, но Питер уговорил своего приятеля, и они вышли из автомобиля и вместе направились в бар.
Через час вся компания была в сборе, не хватало только Ассоль, которая задерживалась на работе. На лице каждого присутствующего читалась радость и мечтательность. Произносились высокопарные тосты про искусство, дальнейший успех общей идеи, а позже, когда каждый высказался, начали поднимать бокалы сначала за Питера, считавшегося в этом узком кругу единомышленников центром тяжести, позже за Марка, затем за Морин, Фрэнка и Ассоль. Воздух пропитался полётом мыслей, свободой и ароматом шампанского. Если поочерёдно у каждого, кто сидел за столом, едва выдерживающим вес напитков и всевозможной закуски, спросили, считает ли он себя в данный момент счастливым, то без промедления из уст каждого последовал бы утвердительный ответ. Особенно отчётливо читалась радость в глазах Фрэнка и Марка. Они были похожи на альпинистов, находившихся ещё только у подножия горы, но уже празднующих покорение вершины.
Не успела открыться входная дверь бара, как взгляд Питера уже был туда устремлён. И действительно, через пару секунд в заведение вошла Ассоль. Причёска девушки не смогла устоять против непогоды, а учащённое дыхание и вздымающаяся грудь говорили о том, что она действительно спешила. Сняв верхнюю одежду, она запорхала к столику.
— Всем привет, ребята. Прощу прощения, что опоздала на празднование такого важного события, — поправляя волосы, извинилась Ассоль. К тому, что она задержалась, был причастен Питер, это он попросил её поговорить с директором издательства, в котором девушка была главным редактором, по поводу сотрудничества. И малозаметный, но утвердительный кивок головы означал, что поставленная цель была достигнута.
К этому времени шампанского было выпито немало. Начались диалоги о недостижимом и непознаваемом, о прекрасном и безобразном, о вечном и мгновенном. Эти дискуссии вызывали ностальгию об университетских годах у Питера и Ассоль. Сейчас же они переглядывались, пытались что-то сказать друг другу глазами, робко соприкасались под столом обувью. Заурядный подростковый приём, но даже сейчас он вызывал у обоих мурашки по всему телу. Необъяснимая нить соединяла этих двух людей настолько сильно и прочно, что окружающие их обстоятельства и трудности отходили на пятый, шестой, десятый планы. Ассоль и Питер не находились наедине достаточно долго, последний раз они встречались без участия третьих лиц, когда Ассоль вернулась из Скандинавии.
— Ничего подобного, она проявила знак внимания, а не усмехалась над тобой, как ты говоришь, — объясняла Морин поведение девушки, которая посчитала забавной причёску Марка. — Не воспринимай её действия так однозначно, иногда юмор — это единственная возможность начать диалог.
— Возможно, ты и права… Но… — излишние паузы и неспособность связывать слова в полноценные предложения говорили о том, что Марк перебрал с алкоголем, но останавливаться на достигнутом он не собирался. — Фрэнк… — Без лишних объяснений он протянул пустой стакан в сторону товарища, и тот его понял.
Тема сменялась темой, быстрота сменяемости пропорционально зависела от количества пустых бутылок из-под шампанского. Если изначально обсуждались проблемы, касаемые всех присутствующих, то сейчас начали обсуждать личное: Фрэнк боялся потерять жену, обосновывая это тем, что его подолгу не бывает дома и связь между ним и супругой давно уже не такая, какой была прежде; Марк без умолку говорил о девушке, которая ему симпатизирует, но он всё никак не может найти с ней общий язык; Морин жаловалась на родителей, которые позабыли о ней, стоило ей только съехать от них; и даже Ассоль, никогда не выносившая личные проблемы на обозрение, под действием алкоголя проговорилась о чрезмерной ревности со стороны своего мужчины. Эта ситуация говорила о том, что какой бы ни был человек: странный, романтичный, летающий в облаках, у него так же есть проблемы и переживания, свойственные каждому из нас.
— Подай, пожалуйста, салат, который стоит справа от тебя, — попросила Ассоль, обращаясь к Питеру. И тот, протягивая салатницу девушке, нежно прикоснулся к руке Ассоль, отчего та, подумав, что их сегодняшнее общение заходит слишком далеко, вздрогнула и уронила блюдо на пол.
— Ничего страшного, сейчас всё уберут, — доброжелательно произнёс официант. В глазах Ассоль был заметен испуг, она понимала, что не может насильно противиться проявлению внимания со стороны Питера, она также прекрасно осознавала, что ей не положено отвечать взаимностью, но ничего не могла с собой поделать. Ей стало стыдно за сегодняшнее поведение, её опасения перед встречей подтвердились, но в глубине души она скорее желала этого, нежели опасалась. Не зная, как дальше разовьётся исход событий, Ассоль решила первой покинуть компанию.
— Ты чего так рано покидаешь нас? — пошатываясь, поинтересовался Фрэнк, пытаясь рассмотреть, сколько сейчас времени.
— Извини, но меня дома ждёт Родион, я уже говорила, что он до жути ревнивый, так что не обижайтесь.
— Ты же явно его предупреждала, пускай подъедет за тобой позже, — предложила Морин, догадываясь, в чём заключается истинная причина. И пускай она всё время была включена в общий диалог, от внимания девушки не ускользнуло то, как Ассоль и Питер с самого начала встречи друг на друга смотрят и незаметно для окружающих контактируют. Ей стало любопытно, кто на самом деле такая Ассоль, и что происходит между ней и Питером.
— Поеду на такси, не хочу его напрягать. Спасибо за компанию и всем хорошего вечера. Увидимся в следующий раз, — попрощалась девушка, накинула на себя пальто и направилась к выходу.
— Я провожу её, — сказал Питер, раздосадованный сложившейся ситуацией.
— И зачем ты так поступаешь? Неужели ты не понимаешь, что лжёшь себе, и лжёшь неумело. Я же ощущаю, что ты чувствуешь… — как только они вышли на улицу, начал Питер, попытавшись обнять Ассоль, но в ответ получил сопротивление.
— Нет-нет-нет, это всё неправильно, так не должно быть. У меня есть молодой человек, и я не хочу его подводить. Давай больше к этому не возвращаться, Питер, прошу тебя, прошу… Иди к остальным, тебя они ждут, а за мной скоро приедет такси, —
