Альма-матер - Максим Эдуардович Шарапов
Возле дверей стоял тот самый охранник, который развенчал в сознании Кирилла Эдуардовича романтический образ барда Визбора и превратил его в электрика Сан Саныча. Он смотрел на чудаковатого преподавателя, и, поравнявшись с ним, Кириллу Эдуардовичу пришлось кивнуть и поздороваться. Охранник заулыбался:
– А здорово вы его приложили! Я всё видел! Нечего этим актёрам зазнаваться, а то они думают…
– Скажите, – перебил его Кирилл Эдуардович, – а когда он сейчас выходил, пел что-нибудь?
– Нет, – удивился охранник. – Говорил что-то, но точно не пел. Я бы услышал!
– А жаль, да? – Кирилл Эдуардович вдруг развеселился. – Мог бы и спеть нам что-нибудь, раз уж пришёл в гости.
– Конечно, мог бы! Я же говорю, слишком гордые они!
– Послушайте, – сказал вдруг Кирилл Эдуардович, – а вы по какому графику работаете?
– График стандартный. Сутки через трое. Заступаем и сменяемся в восемь утра.
– А платят сколько?
– Сорок, – поморщился секьюрити.
– А хотите за одну смену пять тысяч заработать?
– Это как же?
– При этом всю ночь дома проведёте, – продолжал соблазнять Кирилл Эдуардович.
– Нет. Я на криминал не подписываюсь.
– Да какой криминал! – развёл руками преподаватель. – Неужели я похож на авторитета?
– Не очень, – усмехнулся парень.
– Здесь дело не в криминале, а в романтике. Я учился в этом здании, а полтора года ещё и работал на вашем вместе.
– В смысле, на моём?
– Мы с приятелями стали первыми охранять это здание, когда появилась необходимость всё вокруг сторожить. Поэтому я всё знаю и про подвалы, и про чердаки, и вообще каждый кирпич. Правда, дежурка у нас была получше. Она стояла вот здесь, – Кирилл Эдуардович показал рукой на свободное теперь место у входа. – И там можно было курить.
– Да ладно?!
– Представьте себе! И мне захотелось опять пережить эти ощущения юности, а вам я предлагаю пять тысяч за то, что в девять вечера вы пойдёте спать домой, а утром вернётесь и спокойно сдадите свой пост сменщику.
Алчность и трусость боролись внутри сторожевого человека, и было видно, что он мечтает заполучить деньги, но не верит в странные объяснения преподавателя, и всё пытается отыскать в них скрытый корыстный замысел.
– Что вас смущает? – Кирилл Эдуардович стремился развить инициативу. – Я же человек не посторонний, меня здесь все знают. Пропуск у меня есть. А вы получите десять тысяч.
– Десять?
– Да, пусть будет десять. Я понимаю, романтика стоит дорого.
– Не знаю даже, – охранник продолжал сомневаться. – А если случится что?
– Да что случится-то?! Вы сами всё закроете, проверите. Можете даже запереть меня здесь, а утром освободите.
– Так давайте тогда вместе и переночуем? Вам будет удобнее, а мне спокойнее.
– Да поймите, – Кирилл Эдуардович начинал заводиться, – мне нужно побыть наедине со своими воспоминаниями. И в этом весь смысл! А так я и днём здесь постоянно бываю, даже в кабинете ректора. Скажите, а вы виски любите?
– Очень! – на лице охранника расплылась мечтательная улыбка.
– К десяти тысячам добавляю литр зачётного вискаря. – Кирилл Эдуардович видел, что секьюрити уже почти готов сдаться. – И ксерокопию моего паспорта для вашего полного профессионального спокойствия!
Во вторник позвонила Инга и предложила полить цветы. На их милом жаргоне это означало, что муж опять улетел и можно провести несколько часов вместе на тётушкиной квартире. Кирилл Эдуардович на мгновение задумался и согласился. На работе сегодня всё необходимое он уже сделал, и почему бы не провести вечер с очаровательной Ингой?
По давно установившейся традиции, перед тем как поливать цветы, он заходил в один и тот же замоскворецкий магазинчик и покупал там пару бутылок минералки, а иногда еще какие-нибудь снеки.
Выйдя из магазина с небольшим пакетом, он прошёл по улице метров двести, свернул налево в переулок, потом в арку двора и открыл подъезд своим магнитным ключом. Старый лифт, тяжело ворочая внутренностями, медленно поднимался наверх. Кирилл Эдуардович вышел из открывшихся дверей и нажал круглую кнопку дверного звонка.
– Я соскучилась. – Инга открыла дверь, и легкий поцелуй коснулся его щеки.
Он поставил на пол пакет с минералкой и стал снимать пальто.
– Ужасно хочу есть. – Инга смотрела, как он раздевается.
– А я только минералку взял. Так, может, сначала сходим перекусим?
– А ты сегодня никуда не торопишься?
– Сегодня нет, – Кирилл Эдуардович засовывал ноги в удобные тапочки, которые всегда ждали на своём месте.
– Ну отлично, – она обвила руки вокруг его шеи, – тогда поужинаем потом.
Они провели в квартире чуть больше часа и зашли в «свой» ресторанчик.
– Ты сегодня какой-то особенный. – Она пила апероль и смотрела на Кирилла Эдуардовича. – Какой-то грустно-задумчивый.
– Да? – Кирилл Эдуардович оторвался от своего бифштекса и взглянул на любовницу.
– Давно тебя таким не видела, – она продолжала его изучать.
– Тебе, наверное, кажется.
– И в постели ты был…
– Какой я был в постели? – Кирилл Эдуардович опустил вилку.
– Слишком механический, – Инга сделала из губ фривольный бантик, который раньше ему даже нравился, а сейчас показался ужасно пошлым. – Нет, все было хорошо, но без азарта. Ты влюбился в кого-то?
Кирилл Эдуардович вздрогнул. Занимаясь сегодня сексом с Ингой, он и правда был вдалеке от неё, но не думал, что это будет так заметно. Он положил вилку на тарелку, допил своё вино и посмотрел на любовницу.
– Да, Инга, я влюбился в свою студентку. Влюбился, как старый дурак, и не знаю, что с этим делать.
– А зачем с этим что-то делать, – Инга улыбалась и казалось, что появление другой женщины в жизни Кирилла Эдуардовича ее совершенно не задевает. – Надо любить и доставлять ей удовольствие. И ты можешь радовать свою студентку не только в постели, как меня, но и в театрах, в музеях, в путешествиях. Ты ещё совсем не старый, не прикидывайся. А теперь ещё и свободный. Пусть она родит тебе ребенка.
– Инга, она на двадцать лет меня младше! – он понизил голос. – Какого ребенка?! Что ты несешь!
– Ну и что? – Инга пожала плечами. – Если женщина любит, ей наплевать на твой возраст, твой живот и зарождающуюся плешь…
– У меня пока нет никакой плеши! – возмутился Кирилл Эдуардович.
– Ну тем более! Женщина любит тебя таким, каким ты ей показался, и не важно, какой ты на самом деле. И она будет верна этому образу, пока не разлюбит. Кирилл, она тебя любит?
– Я не знаю.
– Так между вами ничего ещё не было?
