Антон Чехов - Том 23. Письма 1892-1894
Автор письма ученый и толковый человек. Если вопрос для него не ясен, то, значит, он не ясен для всех богословов. Что касается астрономов, то и они едва ли скажут Вам что-нибудь определенное.
Во всяком случае, надо думать, что была луна. Пишет же почему-то Ге с луной*. Очевидно, подробное изучение предмета (если, конечно, таковое было) склонило его в пользу луны.
Я вижу Вашу картину ясно во всех подробностях. Значит, она произвела на меня сильное впечатление. А вы говорили — скучный сюжет.
У меня был Л. Л. Толстой, и мы сговорились ехать вместе в Америку*.
Желаю Вам всего хорошего и еще раз благодарю.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Чехову Г. М., 23 января 1893*
1269. Г. М. ЧЕХОВУ
23 января 1893 г. Петербург.
23 янв. Петербург.
Дорогой Георгий, я вчера был в редакции «Севера» и сказал там, чтобы продолжали высылать вам журнал и в этом году. Журнал неважный, но будут приложения — книги, которые будут нелишними в вашей домашней библиотечке. Если журнал будете получать неисправно, то пиши мне, а я от себя буду писать в Питер.
Когда мы увидимся наконец? Я соскучился.
Завтра или послезавтра уезжаю домой в Мелихово. Пора. Если не уеду в Чикаго, то буду жить дома безвыездно до октября.
Твою семью обнимаю и желаю ей счастья. Будь здоров и, коли не скучно, пиши*.
Твой грешный брат
А. Чехов.
Мизиновой Л. С., 26 января 1893*
1270. Л. С. МИЗИНОВОЙ
26 января 1893 г. Москва.
Многоуважаемая Лидия Стахиевна!
Позвольте мне возвыситься до Вашего этажа, чтобы воспользоваться Вашим обещанием — напоить меня кофе. Верьте, что я не злоупотреблю Вашим доверием и буду вести себя прилично.
Рамоли́.
P. S. Жду скорейшего ответа.
Лейкину Н. А., 28 января 1893*
1271. Н. А. ЛЕЙКИНУ
28 января 1893 г. Москва.
28 янв. Москва.
Пишу Вам из Москвы, добрейший Николай Александрович. Итак, план мой — найти себе на Каменноостров<ском> проспекте квартирку и жить в Питере до марта — не осуществился, благодаря шалым свойствам моей натуры. Видя, что я не работаю, а только ем, пью и веселюсь, как богатый Лазарь*, видя, что срочные мои работы пребывают in statu quo[19], я каждый день стремился в Москву, каждый день укладывался и наконец умчался. Мы сговорились, что я уведомлю Вас о дне своего отъезда, но — слуга покорный! Уведомить Вас значило бы отложить свой отъезд еще дней на пять, если не больше. Уж лучше я подожду Вас в Москве.
А тут в Москве новая беда. Хотел я засесть здесь недели на две, чтобы кончить повесть для «Русской мысли»*, но судьба гонит в деревню. Тяжело заболел отец. Говорят, что у него немеют руки (и белеют при этом), судороги в ногах и головокружения. Старческие явления, по-видимому. Бедняга удручен и ждет смерти. Поеду лечить и утешать. Если угрожающего ничего нет пока, то вернусь в Москву и проживу здесь до начала весенних оттепелей.
Жилось мне в Питере весело, и я храню о моих тамошних знакомых самое благодарное воспоминание. Все точно по уговору старались, чтобы мне жилось весело и беззаботно.
Кланяйтесь Феде, а Прасковье Никифоровне* поклон сугубо нижайший.
Будьте здоровы. Насчет таксов буду писать особо.
Ваш А. Чехов.
Коробову Н. И., 30 января 1893*
1272. Н. И. КОРОБОВУ
30 января 1893 г. Мелихово.
30 янв.
Милый Николай Иванович, твое декабрьск<ое> письмо о концерте* я получил только вчера, вернувшись из Петербурга*. На ту же тему было письмо и от кн. Урусова. Князь телеграфировал мне* в Петербург, и я своевременно ответил. Впрочем, уже поздно толковать об этом длинно.
У меня лазарет. Больны отец и сестра. У сестры около 40°, бред, охриплость, тоска… одним словом, ты меня понимаешь. Если не influenza, то придется повозиться.
Поклон Екатерине Ивановне*. Когда буду в Москве — зайду.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Москва, Б. Полянка, д. Поземщикова Доктору Николаю Ивановичу Коробову.
Киселеву А. С., 31 января 1893*
1273. А. С. КИСЕЛЕВУ
31 января 1893 г. Мелихово.
31 янв. Мелихово.
Как это мило с Вашей стороны!!
Если бы не Григорович, то Вы не вспомнили бы обо мне*. Я жил в Петербурге дольше месяца, и отыскать меня было так же легко, как сходить на Невский. Я почти каждый день бывал на Шпалерной*, и если бы я знал, что Вы и Ваши в Петербурге, то непременно побывал бы у Голубевых. Отчего Вы мне не написали? Отчего? От души желаю, чтобы у Вас, когда Вы будете управляющим казенной палатой*, были непочтительные подчиненные, чтобы Ваш секретарь нюхал отвратительный табак и отрыгал во время доклада луком и чтобы старые чиновницы писали Вам любовные письма.
Отец болен онемением рук. У бедной Ма-Па инфлуэнца или брюшной тиф — точный диагноз еще не поставлен, но положение не из легких. Я провел несколько унылых дней и ночей.
Когда Вас сделают генералом, то не причислите ли Вы меня к себе на службу? А я бы Вам за это выхлопотал какой-нибудь орден — сиамский или бухарский. Мне нужно послужить хоть один месяц, чтобы иметь указ об отставке*.
Жаль, что с Григоровичем Вы встретились у Татищева, а не у меня. Этот старик бывает очень интересен, когда разойдется. Картинность выражения, остроумие и живость необыкновенные.
Были у Худекова?
Скоро весна. У нас оттепель. Если бы не лазаретное настроение, то жилось бы сносно.
Марии Владимировне, Василисе Пантелевне и семье Голубевых мой сердечный привет. Не забывайте нас и пишите.
Ваш А. Чехов.
Меньшикову М. О., 31 января 1893*
1274. М. О. МЕНЬШИКОВУ
31 января 1893 г. Мелихово.
31 янв. Ст. Лопасня.
Многоуважаемый Михаил Осипович, возвращаю Вам фотографию* и прошу передать ее Павлу Александровичу*. Простите за кунктаторство.
Я уже дома, но работаю отвратительно, так как чувствую себя сильно не в духе. У меня больны отец и сестра. У сестры, кажется, тиф.
Желаю Вам всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
Альбову М. Н., 5 февраля 1893*
1275. М. Н. АЛЬБОВУ
5 февраля 1893 г. Мелихово.
Ст. Лопасня. 5 февр.
Вы, дорогой Михаил Нилович, хотите от меня определенного ответа*. Значит, Вы хотите, чтобы я обманул Вас. Срок я могу назначить, но ведь не от меня зависит кончить повесть к сроку. Пароходы ходят по расписанию, но ни один капитан не скажет Вам, когда пароход придет к месту. Всё зависит от состояния машины, погоды и проч. Простите за это пошлое шкиперское сравнение, но, право, не знаю, как увильнуть от Вас и в то же время не навлечь на себя Вашего гнева.
У нас солнце светит уже по-весеннему, но в доме пасмурно. Сильно больна сестра.
Передайте Баранцевичу, что вся моя фамилия шлет ему привет и приглашение. Надеюсь, что и Вы приедете.
Желаю Вам всего хорошего и еще раз прошу не ставить мне в великую вину мою медлительность.
Ваш А. Чехов.
Сергеенко П. А., 5 февраля 1893*
1276. П. А. СЕРГЕЕНКО
5 февраля 1893 г. Мелихово.
5 февр.
Я обманул тебя не по своей воле*. У меня заболела сестра Маша. У нее или инфлуэнца в сильной степени, или же брюшной тиф — еще не выяснилось что именно, но она лежит, а мне нельзя уехать.
Посылаю устав. Раздай литераторам, принадлежащим в одно время Москве и Петербургу. Можешь черкнуть в «Моск<овской> газете». Помещение имеет кружок великолепное.
Я совсем раскис.
«Новостей дня» не получаю.
Это письмо повезет в Москву маленькая графиня*, которая жила у нас с пятницы и, дай бог ей здоровья, утешала сестру. Впрочем, ты не знаком с ней…
Поклонись Владимиру Ивановичу* и его жене. Поцелуй m-me Правдину* и Жужелицу*. Скажи Жужелице, что Шекспир в самом деле очень плохой писатель.
