Вся вселенная TRANSHUMANISM INC.: комплект из 4 книг - Виктор Олегович Пелевин
Я не стал читать дальше – даже не заказал справку про энергию Ци (или Ки). Не потому, что знал все сам. Я просто догадывался, что там будет. Оперативной ценности это не представляло. Я сразу перешел к ключам.
ChoKuRei
Энергетический символ реики-до, используемый как своего рода катализатор. Смысл может быть передан как «Вся энергия вселенной призывается сюда». Используется обычно в комбинации с другими символами в начале и конце ритуала, боевой проекции или символической каты.
Ага. Это и был тот самый скрипичный ключ, который азиат начертил на моем пузе в начале и конце своей дикой эскапады. Вернее, на пузе бедного Сердюкова.
SeiHeKi
Символ реики-до, используемый для раскрытия иных измерений, гармонизации и эмоционального…
Понятно. Другие измерения, дальше можно не читать. Я перешел к следующему
HonShaZeShoNen
Символ реики-до, используемый для дистанционных воздействий, в том числе на прошлое и будущее. Смысл может быть примерно передан как «Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего».
Я повернулся к Ломасу.
– Там были еще два символа. На боках.
– Да, – сказал Ломас. – Но мы их не разобрали, потому что он слишком быстро крутил палочкой.
– В чем был смысл процедуры?
– «Калинка» не делится ни с кем своими планами. Но мы примерно понимаем ее намерения.
– И какие же они?
– Нейросеть решила подделать и записать посмертный био-импульс Шарабан-Мухлюева. Тот самый, о котором идет речь в тексте запрещенной главы.
– Что такое «био-импульс»? – спросил я.
– Помните, там было: «И теперь я думаю – если однажды, уже освободясь от тела, я задержусь на границе вечности, не вырвется ли вдруг из центра моего естества это: Ma Chienne Andalouse…»
– Еще бы, – сказал я. – Из-за этого японского бандита наизусть выучил. Только Шарабан-Мухлюев и так давно освободился от тела. У него пятый таер. Как у матери Люцилии.
– Я в курсе, – ответил Ломас. – Но мы не сможем использовать его мозг.
– Почему?
– Он не наш оперативник. А сердоболы к своему классику и близко нас не подпустят.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Ломас довольно улыбнулся.
– Чем меньше вы будете понимать, Маркус, тем лучше.
– Почему вы так решили?
– Это не я решил, – ответил Ломас, – а «Калинка». Но кое-что я вам все-таки объясню. Представьте, что Шарабан-Мухлюев умирает, желая воссоединиться со своей поруганной любовью. Из центра его естества вырывается описанный в книге клич… Когда он позовет свою андалузскую сучку из вечности, это будет не звуковая волна. И не мышечная судорога – тело уже окоченело. Как вы думаете, что это за сигнал?
– Электрический импульс мозга?
– Да, конечно. Но не только.
– А что еще?
– Мастер реики-до сказал бы, что это последняя проекция всей жизненной энергии.
– Последняя проекция?
– Мистики верили, что информационноэнергетический импульс, излучаемый человеком перед смертью, может быть очень мощным. Но называть его электрическим не вполне правильно. Обычные научные приборы не способны его зафиксировать. Речь идет об энергии Ки. Именно ею пользуются адепты реики-до.
– Корпорация понимает природу такого сигнала?
– Не вполне, – сказал Ломас. – Эта энергия воспринимается только медиумами. Дядя Ода – один из них.
– Вы в это верите?
– Мои взгляды не важны. Главное, что в эту энергию верит нейросеть «Калинка». Точнее выражаясь, не верит, а рассматривает как реальную и регулярно пользуется ею в своих многоходовках. Успешно пользуется. Этот дальневосточный бандит с палочками сейчас фактически безвыездно живет в Москве на сердобольских подрядах, и привезти его на место удалось всего за четверть часа. Процедура в подвале нужна была для того, чтобы мы, так сказать, записали фальшивый зов сердобольского классика на биологический носитель. Можно сказать, взвели гранату.
– Хорошо, – сказал я. – Хорошо. Пытаюсь понять еще раз. Итак, «Калинка» подделала и зафиксировала предсмертный любовный клич Шарабан-Мухлюева, зовущего из бесконечности свою андалузскую сучку. А на каком именно носителе его записали?
– На вас, – ответил Ломас и поглядел мне в глаза.
От этого взгляда у меня засосало под ложечкой.
– На мне? На меня?
Ломас кивнул, и я понял, что он не шутит.
– Почему? Неужели нельзя было на Сердюкова? Или на этих жандармских унтерш?
– Энергия Ки плохо заряжает имплантированный мозг, – ответил Ломас. – Имплант действует как своего рода паразитное заземление. В качестве носителя нужен или бескукушник, или…
– Или баночник.
– Да. Баночника, кроме того, можно подключить к чужому импланту намертво. «Калинка» уже отработала технологию, если вы обратили внимание.
– Да, обратил.
– «Калинка» превратила вас в оружие, Маркус. Она сделала из вас каузальную бомбу, которая может спасти мир. Но только в том случае, если гипотеза «Калинки» верна.
– Какая гипотеза?
– Пока что я не могу вам этого сказать.
– Почему?
– Так хочет «Калинка». Есть опасение, что вы перестанете быть функциональны, если все поймете. Возможно, вас не пропустят защитные сферы Ахилла и так далее. Лучше не задавайте вопросов. Мы вас специально седатируем, чтобы вы не слишком любопытствовали.
– Вы меня специально седатируете?
– Не мы. «Калинка». Когда вы читали Шарабан-Мухлюева в спецхране по второму разу, она ввела вас в состояние созерцательного гуманизма. Это у сердоболов стандартный транспортно-крутильный модус.
– Почему транспортно-крутильный?
– Сердоболы так заключенных перевозят. Иногда крутильщиков прокачивают, если дисциплина в лагере хромает. Не из человечности. Просто «Открытый Мозг» разрешает эту прокачку в тюрьмах. Вреда в ней нет. Человек становится гуманен, сентиментально-слезлив, доверчив и нелюбопытен. Вам даже справку было лень вызвать, помните?
Я кивнул.
– Одновременно происходит торможение всех агрессивных импульсов. Просто побочка. Не слишком выраженная, но реальная. Она-то сердоболам и нужна. У «Калинки» можно многому научиться.
Корпорация, значит, передала контроль за моим мозгом «Калинке». Вот откуда у меня эти сентиментальность и апатия. Я поглядел Ломасу в глаза, открыл рот – но сдержался.
– Сейчас мы скоммутируем вас на имплант нового зеркала, – сказал Ломас. – Ваша задача – отправиться в ветроколонию номер семьдесят два, попасть за все защитные поля и добраться до Кукера с Ахиллом.
– Я не думаю, что Кукер станет со мной общаться, – ответил я. – Мы даже не знакомы.
– Он будет общаться не с вами, а с вашим зеркальным носителем.
– Это Сердюков?
– Нет. Это фема. Ее Кукер совершенно точно согласится увидеть и выслушать.
– Кто она?
– Дарья Троедыркина.
– Она разве жива?
– Да. В больнице. Но ее уже подлечили. Троедыркина приговорена сердобольским трибуналом к пожизненному заключению. А за попытку убийства в ветроколонии у нее отобрали право на апелляцию.
– Но убийство, которое она пыталась совершить, было разработано «Калинкой».
– Троедыркина про это не знала. С ней работали провокаторши. Как у них говорят, бедняжку разводили втемную. Поэтому, по сердобольским юридическим представлениям,
