Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина
Марина была старше меня всего на несколько лет. Игоря я всегда, с самого детства, воспринимала как взрослого, хотя, когда я родилась, ему было всего десять. А вот с Мариной мы сразу стали подругами. Она казалась нежной и смешливой, но за этой показной мягкостью скрывался железный стержень. Игорь ее боготворил.
Матвей наконец принес мой кофе, я сделала невинные глаза и слезно попросила:
– Матюш, а сырники? Так хочется сырников…
Брат тяжело вздохнул, со звоном поставил передо мной чашку и неохотно кивнул.
– И не стыдно тебе, Алиска? – спросил Игорь, усмехнувшись.
– Ни капельки! – ответила я и облизнула ложку.
Он был красив, мой дядя. Такой же темноволосый, как мы с мамой, высокий и худощавый, он выглядел круто даже в нелепых пляжных шортах.
– Очень жаль, – сокрушенно проговорил Игорь. – Матвей вырастет и обязательно отомстит.
Мама рассмеялась. Бабушка, занятая близнецами, неодобрительно покачала головой.
Матвей вернулся быстро. К собственному удивлению, я мгновенно расправилась с сырниками, допила кофе и сообщила:
– Ну все. Я нормальный человек. Меня можно показывать людям.
– А надо? – уточнил Игорь.
– Не надо, – тут же согласился с ним Матвей.
Эти двое вообще отлично ладили.
На закрытом пляже все равно было достаточно людно. Лениво перекатывая гальку, шумело море, смеялись дети, разговаривали взрослые. На набережной играла музыка. Папа поднялся нам на встречу. Помог Игорю с коляской, потом забрал у мамы одного из близнецов. Пока они устраивались в тени и надували мальчишкам небольшой бассейн, мы с бабушкой побежали купаться. Побежали – в прямом смысле слова. Вода была теплой и спокойной, и я невольно вспомнила ледяную темную реку Карелии.
Вскоре к нам присоединились папа, Матвей и Игорь. И мы ныряли, бесились и играли в салочки. И было так хорошо, так остро, что от этого безграничного счастья снова засосало под ложечкой, и в груди стало тесно.
Уже на берегу папа спросил:
– Алиса, когда твои друзья приезжают?
– Они уже прилетели. Завтра собираемся в дендрарий.
– Значит, завтра ты уже от нас сбежишь?
– Всего на день, пап! – заверила я. – А теперь давайте мне сюда этих пузатых парней. Мы обещали их маме, что она сможет плавать столько, сколько захочет!
Уговаривать Марину не пришлось.
Я села поближе к бассейну, вооружившись водяной мельницей. Мальчишки сразу заинтересовались игрой и потянули к ней руки. Кирюша, он был в зеленой панаме, не удержался на ногах, упал в воду и тут же разревелся от обиды. Игорь тут же пришел сыну на помощь, поднял, легко подкинул вверх, отвлекая, и сказал:
– Марина засиделась дома, Алис. Мы давно никуда не выходили. А сегодня в баре у моего давнего знакомого будет небольшая вечеринка для своих. Пойдешь с нами? Мне почему-то кажется, что тебе тоже не помешает развеяться.
– А дети? – спросила я.
– Дашка и мама вдвоем справятся. Они нас отпустили, представляешь? На всю ночь!
– Нет, не представляю! – честно призналась я, помогая Илюше сделать куличик. – Но я с вами!
– И друзей позови, – предложил Игорь.
– Напишу Ане, но у меня есть подозрение, что у них другие планы.
– Эх, молодежь… – протянул самый лучший дядя на свете и отобрал у собственного сына формочку в виде машинки.
Глава вторая
Святослав
Я проснулся от запаха кофе и оживленных разговоров за дверью и долго не мог понять, где нахожусь. Снял с груди сопящее чудовище, перевернулся на бок и только потом вспомнил, что давным-давно вернул Воланчика маменьке.
Но раз мопс здесь, значит и мама где-то совсем рядом.
Видимо, я действительно вчера крепко вымотался, раз не заметил наглого вторжения на свою территорию.
А день был не из легких.
Новый горный маршрут для квадроциклов, тщательно планируемый несколько месяцев, все еще требовал проработки, но уже стало понятно, что это будет одно из крутейших развлечений курорта.
Мы стартовали на рассвете и провели в пути больше двенадцати часов. В будущем планировалось разбить этап на три дня, но до этого было еще далеко. Живописные горные хребты и ущелья, ледяные реки, по которым можно идти вброд, долина водопадов – идеальный маршрут, сдобренный изрядной долей оправданного риска. На базу мы вернулись только к ужину.
Ужин я проглотил за пару минут. Поблагодарил ребят за отлично проделанную работу и поднялся к себе.
Быстрый прохладный душ, крепкий кофе – Катька мне бы голову оторвала за это безобразие, и вот я уже мчусь вниз, к морю.
На утро у меня назначена важная встреча в центре Сочи, а в обед я обещал встретиться с маменькой, поэтому ночевать решил в своем доме на побережье, чтобы утром не толкаться в привычных пробках.
Часы показывали восемь утра.
Я сел, заставив мопса недовольно заурчать, покаялся и почесал чудовищу пузо. Зевнул, прикидывая, стоит ли осторожно выбраться на улицу и спуститься к морю или же все-таки сдаться на милость завоевателей.
Здравый смысл подсказывал, что просто так сбежать мне не позволят.
Я даже подумал о том, чтобы набрать номер Гарика и попросить спасти меня, но вовремя опомнился.
Ремизов, ты отлично знаешь, кто пьет кофе на твоей кухне вместе с маменькой!
Бежать глупо…
Тем более, что от тебя ждут ответа… Давно ждут.
Воланчик спрыгнул с кровати на пол, подошел к двери и негромко тявкнул.
– Предатель, – прошипел я, натягивая шорты.
– Свят, ты проснулся? – тут же раздался бодрый голос родительницы.
– Ага, – откликнулся я, выпуская чудовище в коридор. – Пять минут, мам. И я в твоем полном распоряжении.
– У нас гостья, Святослав, – проговорила мама строго.
Решив не отвечать, я скрылся в душе.
Умываясь, потянул за кольцо в губе и поморщился от привычной боли, которая много лет делала меня живым.
Если Мика здесь, значит, ни она, ни Царевич-старший не намерены больше ждать.
Так что, Святик, заканчивай тянуть кота за хвост и действуй!
Ты уже большой мальчик, Святик!
Микаэла сидела на высоком барном стуле у кухонного островка и пила кофе из крошечной фарфоровой чашки. Перед ней стояла креманка с молочным десертом, а стол буквально ломился от свежей выпечки и фруктов.
Выглядела Мика впечатляюще.
Короткая платиново-белая мальчишеская стрижка, плотный черный топ с широкими лямками, открывающий загорелый живот, и едва заметные джинсовые шорты заставили меня удивленно приподнять бровь.
Открыто. Провокационно. Почти вызывающе.
Мика никогда не одевалась так…
Заметив мою реакцию, девушка сдержанно улыбнулась, и шрам, пересекающий ее лицо сразу стал заметным.
Меня привычно затопило чувство вины, и я схватил со стола стакан апельсинового сока и осушил его в два
