Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина
Теперь, когда возможность потерять “Микаэлу” стала действительно реальна, я испугался, что могу проиграть. Проиграть заклятому другу свое любимое детище, подставить под удар ребят в “Медвежьем углу”.
Я даже всерьез подумал о том, чтобы просить о займе Воронцову и ее отца, хотя скорее всего у них не было необходимой суммы.
В кармане брюк завибрировал, принимая сообщение, телефон. Оленев скинул ссылку на фото из июньского похода, чтобы я выбрал те, что следует разместить на сайте.
“Посмотрю позже, Вань. У вас все нормально?”
“Ага. А у тебя?”
Я задумался всего на секунду и написал:
“Нормально. Занят сейчас”.
В ответ пришло короткое:
“Ок”.
Я убрал телефон и, глубоко вдохнув, вошел в здание банка.
Всего полчаса спустя я быстрым шагом спускался на набережную, в надежде выпить что-нибудь покрепче кофе.
Кредит мне одобрили при условии, что Денис Царевич станет поручителем. Смысла в этом не было никакого.
Я в очередной раз задумался, а не проще ли будет уступить ему “Микаэлу”.
Потенциал у нового объекта огромный, я бы смог вывезти его один, если продать Царевичу свою долю.
Чертыхнувшись, я набрал номер Гарика.
Друг ответил сразу:
– Свят, какими судьбами?
– Нужна помощь, прости, если отвлекаю.
– Я в отпуске с семьей, – ответил Гарик весело, и я услышал в трубке детский плач, перекрывающий шум прибоя.
– О, извини еще раз. Но мне нужно независимое мнение, Гарик. Очень нужно.
– Сегодня вечером в баре у Дениса, подойдет? Я буду с супругой, мы давно никуда не выходили. Но, думаю, поговорить сможем.
– У Царевича? – кисло уточнил я.
– Ага, – подтвердил Гарик. – Начало в восемь.
– Буду, – ответил я и отключил вызов.
Принесли заказ. Я сделал глоток ледяного белого сухого и открыл диск с фото, присланный Оленевым. Возможно, это было глупой шуткой, или Шарапова до сих пор не простила мне моего трусливого поступка. Но на всех фото – абсолютно на всех – была Алиса.
Алиса, тискающая чудовище.
Алиса в огромном спасательном жилете и розовых кроксах.
Алиса с веслом на носу байдарки.
Алиса, обнимающая Никиту.
Алиса в том самом бикини, от одного вида которого у меня поплыли мозги.
Я, нежно прижимающий к себе Алису…
Сердце колотилось как безумное.
Как же не вовремя, Ваня!
Я столько сил бросил на то, чтобы забыть этот взгляд – испуганный, обещающий, просящий.
Я так и не смог простить себе глупого, трусливого бегства тем утром.
Но и думать от Алисе Богдановой я сейчас не мог.
Я поднес к губам запотевший бокал, посмотрел в окно и замер.
Девчонка, до странного похожая на Алису, в желтом платье в белый горох и до боли знакомой соломенной шляпе, стояла на набережной и смотрела на яхты, одной рукой покачивая огромную детскую коляску. Я не видел ее лица, но эту линию плеч, поворот головы, то, как она придерживает на ветру шляпу, я узнал бы из тысячи…
Я поднялся, желая только одного – подойти к ней.
Но пока ждал официанта, чтобы расплатиться, девчонка исчезла.
Я снова посмотрел на портрет укутанной в плед Алисы и пробормотал:
– Ты старый дурак, Ремизов. Это не она. И у тебя есть дела поважнее.
Глава третья
Алиса
Близнецы мирно спали в коляске, а я смотрела на яхты и терпеливо ждала, пока Игорь принесет мне мороженое.
Я сдержала свое слово и забрала мелких хулиганов, чтобы Маринка могла попляжиться от души. Игорь, наблюдая за недовольными сонными моськами отпрысков, вызвался составить мне компанию. Не без труда затащив двойную коляску на лестницу, мы отправились к морвокзалу, легко вливаясь в плотную толпу отдыхающих. Мальчишки поканючили немного, но уснули почти сразу.
Было жарко. Кругом сновали люди. Зазывалы настойчиво приглашали выйти на яхте в море, ревели моторы, хлопали на ветру паруса, орали чайки, что-то важное передавали по громкой связи. Пахло морем, рыбой и сладкой ватой. Вокруг стоял такой гам, что у меня от избытка ощущений закружилась голова. Как мальчишки вообще спали в таких условиях, для меня оставалось загадкой. Я достала из недр коляски бутылку с водой и сделала глоток, скривившись. Вода оказалась отвратительно теплой, почти горячей, и я немедленно вспомнила реку и поход… Почему-то стало настолько грустно, что даже дурнота отступила.
Я огляделась в поисках Игоря. В этот момент порыв ветра решил в очередной раз сорвать с моей головы шляпу, я привычно удержала ее свободной рукой и замерла от ощущения, что за мной кто-то наблюдает. По коже на руках побежали мурашки. В огромной толпе на набережной я почувствовала себя ужасно одинокой. Дыхание сбилось, но действительно испугаться я не успела.
Игорь появился с двумя огромными вафельными рожками мороженого, и я почти бегом направилась к нему, толкая перед собой коляску.
– Что-то случилось? – встревоженно спросил он.
– Почему ты так решил?
– Ты выглядишь взволнованно. И бледная какая-то.
– Просто жарко, Игорь, – ответила я жалобно. – А вода почти горячая.
– Держи! – дядя протянул мне мороженое. – Апельсин и лайм.
Я осторожно лизнула рожок и даже зажмурилась от удовольствия.
– Кажется, ты только что меня спас, – пробормотала я, налегая на сладкое.
– Ну и куда ты одна с моими парнями собралась? Тебя на пять минут оставить нельзя! – возмутился мой любимый дядя.
– Я бы не пошла так далеко, – ответила я и пожала плечами. – А Марина тоже может отдохнуть. И ты вместе с ней.
– А тебе не нужно отдохнуть? – уточнил Игорь проницательно. – Впереди непростой год, госы и диплом, а мне почему-то кажется, что твоя голова забита чем-то посторонним.
Я фыркнула.
– Не выдумывай, Игорь. Я уже большая девочка.
– Вот именно, детка, – Игорь обнял меня свободной рукой за плечи. – И у тебя совершенно точно стряслась какая-то взрослая беда.
– Вовсе нет! – возмутилась я.
– Нет? – Игорь уже успел съесть свое мороженое и снова взялся за камеру. – Тогда марш к фонтану, и постарайтесь как следует, юная леди! Фото должны быть идеальными!
– Ну, Игорь! – заныла я не хуже Воланчика. – Ну сколько можно?!
– Столько, сколько нужно! Вот ты сейчас упрямишься, а завтра я продам твой портрет на выставке за безумные деньги и с тобой не поделюсь!
– Поделишься, – усмехнулась я и, смирившись, направилась к пальме.
– Шляпа твоя огонь! Осталось сделать так, чтобы мороженое было самым вкусным на свете!
– Игорь, отвяжись! – пробурчала я.
– Работаем! – скомандовал любимый дядюшка.
И мы работали. До тех пор, пока мальчишки не проснулись.
Сколько я себя помню, Игорь всегда был с фотоаппаратом. В старших классах он увлекся пейзажной съемкой, много ездил, искал интересные локации, выиграл несколько престижных конкурсов
