Любовь по обмену - Елена Сокол
Дима что-то говорит по-русски, что заставляет ее вдруг смутиться. Понимаю это по тому, как она отводит взгляд и укоризненно косится на него. Парень смеется, хлопает меня по плечу и подталкивает к выходу:
– Нам нужно перекусить, брат, сегодня будем много гулять пешком.
– Может, возьмем велосипеды? – тоненьким голоском предлагает Зоя, поспевая за нами.
– Ты даже не даешь мне напугать его как следует! – сетует Дима.
А я просто благодарен им за то, что они позволяют мне понимать все, о чем говорят. Потому что еще немного русской речи, и я стану мнительным неудачником, которому кажется, что все говорят за спиной: «Да, парню здесь не выжить, это точно, уж мы-то знаем, и не такие здесь пропадали».
Зоя
– Куда пойдем? – спрашивает Маша по-английски, когда мы все выходим на улицу.
– Может, к нам? – предлагает Дима.
Мы все общаемся так, чтобы Джастин мог понимать нас и не чувствовал себя в нашей компании неуютно, за что я, если честно, очень благодарна ребятам.
– К вам – это в «Десерт»? – интересуюсь.
Дело в том, что отец Димы владеет сетью кафе в нашем городе. Они с Машей так и сошлись: он приехал в «Кофейный кот», где она работала на кухне помощником повара, и пригласил ее на свидание. Находчивая девушка ответила, что примет предложение, только если парень отработает за нее смену.
Не знала тогда «золушка», что перед ней стоит сам сын владельца. Димка взял да и согласился – поработал на кухне, заслужил свидание и завоевал ее сердце. Марья сдалась. Теперь у ребят и любовь, и свое собственное кафе – «Десерт». Оно недавно открылось и активно развивается.
Я очень рада за них, но мне, конечно, до таких успехов далеко. Семья у меня простая: мама работает в офисе клининговой компании, папа – инженер на машиностроительном заводе. У них хороший по меркам города заработок, но мне не приходится рассчитывать на помощь со стартовым капиталом, если вдруг надумаю открыть свой бизнес. Поэтому еще несколько лет назад я для себя твердо решила, что стану переводчиком. Пойду экскурсоводом или гидом в музей, у нас их много.
А вот Джастин привык к роскоши. Он ведь из состоятельной семьи и наверняка каждый день удивляется, насколько просто и скромно все устроено у нас дома. Только вида не подает. Что, признаться, делает ему честь.
– Можно и к нам! – кивает Калинин.
Мы идем к дороге. Маша с Димой впереди – взялись за руки. Мы с Джастином позади, держимся в метре друг от друга.
– Бегом! – командует Дима, жестом показывая, что на проезжей части никого нет.
Они уже на дороге, когда я замечаю, что американец, остановившись на краю, в ужасе оглядывается по сторонам. Смотрит на светофор, потом на ребят, потом проверяет, правда ли нет машин поблизости.
– Пошли! – рявкает Калинин, поторапливая нас.
Джастин застывает в нерешительности, его брови медленно ползут вверх.
– Черт, – бормочу.
И необдуманно хватаю своего подопечного за руку. От этого прикосновения меня ударяет током. Боже мой, током!
Тяну его за собой. Если нас собьют, только я буду виновата. Только я. Ну, и еще Дима с Машей, которые хохочут, наблюдая за нами.
– Как… Почему… Вот черт… – произносит Джастин, глядя то на мою ладонь, обхватившую его кисть, то опасливо озираясь по сторонам.
Но все равно послушно следует за мной через дорогу.
– Одну минуту, – говорит он шокированно, когда мы достигаем противоположного конца улицы, – нельзя было подождать всего одну минуту? Зачем надо было бежать на красный свет?
– Мы – русские, – объясняет Дима, дружески хлопая его по плечу, – у нас в крови нарушать законы и не соблюдать любые существующие правила. Ты теперь тоже немножечко русский, поздравляю!
– О май гад, о май гад…
Американец качает головой, а я, пользуясь случаем, наконец-то отпускаю его руку. Мне нужно отвлечься, поэтому быстро отворачиваюсь, делаю вид, что разглядываю витрину, и как мантру повторяю про себя: «Слава, Слава, Слава».
Не помогает. Ладонь горит, а сердце отбивает безумную чечетку. Готова поклясться, лицо у меня сейчас свекольного оттенка.
– Невероятно… – слышится голос Джастина.
– Скоро ты сам перестанешь удивляться всему тому, что здесь видишь, – продолжает Дима, увлекая нас за собой по улице. – Тому, что в России дороги чинят в дождь, а теплосети ремонтируют только в мороз. Дорожная полиция прячется в кустах, чтобы в нужный момент выскочить и задержать нарушителей скоростного режима. Не каждый готов извиниться, если случайно задел тебя, и тому, что придется поработать локтями, если ты хочешь прокатиться на общественном транспорте.
– А… – Джастин прочищает горло. Он то и дело останавливается, чтобы рассмотреть ту или иную витрину. – Почему у вас столько цветочных магазинов? Уже третий встречаем по пути.
– Ну, – усмехается Дима, – наши женщины любят цветы. Когда я жил в Нью-Йорке, отметил для себя, что в США цветочный бум случается раз в году – на День святого Валентина. Букеты принято дарить не наедине, а прилюдно: посылать на работу, в офис, в школу, чтобы все видели, что девушка получила цветы. Так вот у нас таких дней в году сколько угодно может быть.
– Да?
– Да. Наши девчонки любят казаться слабыми, получать знаки внимания, ухаживания. В первую очередь им важно знать, что мужчина их любит, а потом уже, где он работает и насколько перспективен.
– Неправда, – смеется Маша.
– Да так и есть, – соглашаюсь я. – Только не нужно преувеличивать значение цветов. Одного букета на Международный женский день для меня вот вполне достаточно.
– А день рождения? – усмехается Дима. – А на свидание тоже можно без цветов прийти?
– Да ну тебя, – говорю по-русски.
Мне уже тоже стало смешно, потому что мы полностью отвлекли американца от созерцания витрин. Парень растерян, ему кажется, что мы дружно прикалываемся над ним, выдавая чушь за правду. Если бы он только знал, сколько всего еще свалится ему на голову в ближайшее время…
– Все, что нужно тебе сейчас знать о России, – подмигивает ему Калинин, – это то, что бухло у нас продают с восемнадцати лет.
– Дима-а-а-а! – стонем мы с Машкой.
Но это его только раззадоривает.
-7-
Джастин
Мы обедаем в кафе Маши и Димы. Здесь светло, красиво и уютно. Русская кухня в очередной раз приятно
