Место клизмы изменить нельзя. Рассказы морского доктора - Михаил Сорин
Балконная дверь отварилась и он, с трудом держась на ногах, ввалился в квартиру:
– Вы тут действительно ни причём, отлепите, пожалуйста, мою руку от козырька, достаньте из чемодана бутылку коньяка и налейте мне стакан, все. С Новым Годом!
В это время раздался бой Курантов, хлопнула пробка шампанского, в освобожденную руку незваного гостя вставили бокал с коньяком, мужчина с женщиной обнялись и на двенадцатом ударе все хором выпили.
– Ура!!! Всех с Новым Годом! «А теперь рассказывайте, – сказала хозяйка, – и поподробнее, и преданно взглянула на мужа».
Через полчаса, укутанный в махровый халат Ермолаев, закончил рассказ о своих приключениях.
– Да! – сказали дружным хором хозяева, – что с вами делать, придется оставить до утра, хотя мы планировали по-другому.
И в это время раздался звонок в дверь.
Дверь открыли, и в квартиру вбежала Надежда:
– Ребята, – начала она с порога, – вы тут морячка случайно не подбирали, с балкона?
– Случайно подбирали, вон он, оттаивает.
– Слава Богу, а то я уже чего только не передумала, уже и вниз бегала, думала выпал.
– А где муж?
– А никакого мужа и не было. Это сосед из соседнего подъезда двери по пьянке перепутал, а жену его, как назло, то же Надеждой зовут. Ермолаев, одевайся, пошли домой, пусть люди празднуют одни, как видимо и запланировали, или я не права?
– Лукавить не будем, конечно, права, а вас с наступившим Новым Годом!
– И вас так же, – сказал уже на прощанье опять переодетый в морскую форму Левка, – и спасибо вам за все.
Вот такая получилась Новогодняя история.
Стриптиз
Рассказано в задушевной беседе с электрорадионавигатором Сашей М, свидетелем и участником нижеописанных событий.
Шел 1983 год. Мы еще не предполагали о грядущей в нашей стране перестройке. Дружили между собой, наивно продолжали строить Социализм, верили в светлое завтра. Не догадывались, что эротика и порнуха, совершенно разные по значению слова, но абсолютно одинаковые по смыслу. На наших экранах шли великолепные отечественные фильмы, была ругаемая всеми и только по достоинству оцененная сейчас цензура. Было очень много запретного, которое сейчас на любом углу и в любом замурзанном кафе. Я не буду перечислять это великое множество различных запретов, а расскажу только об одном – о «стриптизе». Волею судьбы и высокого начальства мы оказались в тогда еще нашей Польше, в городе Гданьске. Дело в том, что тогда на верфях этого славного города строились гидрографические суда и для Советского Флота, в частности. Вот за одной из этих новостроек и прибыла наша команда. Поселили нас в многоэтажной гостинице «Хевелиуш». Говорят, что название она получила в честь польского астронома, который был знаменит так же, как Коперник, но в виду сильного пристрастия к «Зеленому змию» в мировую историю попал как-то однобоко. И вот почему. Однажды он совершил открытие мирового значения. В телескоп увидел сразу две новые планеты и уже думал, как бы назвать этих новорожденных близнецов. На презентацию открытия были приглашены именитые астрономы, которые, как ни смотрели в окуляры, видели только одну планету. Разгорелись страстные споры. А на утро, протрезвевший Хевелиуш, в свой телескоп к своему ужасу, тоже увидел только одну звезду, другая куда-то закатилась. Но имя его осталось, правда, в виде названия нашего отеля. Кроме имени знаменитого астронома была еще одна вывеска, которая гласила, что здесь на первом этаже с 22 часов до 6 утра работает «стриптиз-бар». Мы все сделали вид, что это нас совершенно не интересует. Да и вообще, голых баб не видели, что ли. Но у каждого в душе затаилась тайная надежда, а вдруг там можно увидеть что-нибудь этакое, короче сработал «пляжный синдром». Когда на пляже все раздетые, то на это практически никто не обращает внимание. А вот когда у женщины высокий разрез на платье или юбке и в него игриво выглядывает стройная ножка то мужики, как завороженные, не могут оторвать от нее взгляд. Ничего не поделаешь – природа. В общем, к вечеру мы знали все, то есть, сколько за вход, какая выпивка, что никакой закуски, зато потом там показывают такое… Решили идти втроем, втайне от начальства, выпив и закусив предварительно в номере, для храбрости. Для этого на рынке были куплены грибы-шампиньоны и килограмма три помидоров. Почему именно мы купили шампиньоны, не помню, видимо они были очень дешевые. Водка у нас была с собой. Дальше начались наши приключения. Во-первых, как оказалось, грибы сварить было не где. Во- вторых, нас зачем-то собрал уже назначенный на новостройку командир и долго рассказывал про честь и достоинство советского моряка, и особенно обращал внимание на его моральный облик. В заключении он добавил, что дома нас ждут родные и близкие, и то, как мы будем им смотреть в глаза, если уроним наше достоинство. На что мы все, твердо, пообещали не поддаваться ни на какие западные соблазны и провокации. В номер мы влетели за пятнадцать минут до начала нашего запланированного заранее «падения». Была срочно открыта бутылка водки. Выпивку закусывали помидорами и сырыми шампиньонами, присыпав их, слегка солью, отважно решив, что гриб этот безвредный поэтому есть его можно в таком виде. Ровно в 22 часа, предварительно обманув бдительное начальство, мы стояли перед входом в неизвестное. Заплатив за вход по пятьсот злотых на каждого, нырнули в «звериную пасть» искушения и разврата. Зал был наполнен шумом голосов, тонувших в сизом мареве табачного дыма. Негромко играла музыка. К нам подскочил юркий официант и что-то спросил на польском языке, но увидев наши непонимающие лица, спросил:
– Столик на троих или…
– Никаких «или», – сказал Толик, – когда стриптиз начнется?
– Стриптиз? После одиннадцати. – Он с ловкостью фокусника достал от куда-то бутылку с водкой и разлил ее в три бокала. – еще что-нибудь заказывать будете? – И воткнул в наш» коктейль» соломинки.
– Не будем, мы сюда не жрать пришли, а разлагаться, – с нарочитой беспечностью заявил третий наш спутник Лешка.
– Как паны пожелают, – любезно осклабился официант и растворился за нашими спинами.
Глаза постепенно привыкали к полумраку. Стала вырисовываться сцена, по краю которой бегали цветные огоньки. В центре, непонятно для каких целей, стоял золотистой окраски высокий шест.
– Наверное какие—ни будь садистские номера показывать будут, – сделал предположение Толян, отхлебнув изрядную порцию, – а вообще чего это я, так на весь вечер не хватит, надо по тихому через соломинку, – и опять припал к бокалу.
– Мужики, ведите себя интеллигентно, вы же не в каюте, в конце концов, но выпить за нашу храбрость надо, – я поднял свою порцию и тоже выпил.
Через минут пятнадцать у нас уже было пусто. Мы закурили.
– Что-то не раззадоривает, – заявил Леха, – надо еще заказать, по маленькой.
Официант объяснил, что по маленькой тут не выдают, порции всегда одинаковые и цена та же самая – пятьсот злотых. Поскольку две водки уже начали смешиваться, то нам уже было все «по барабану». Денег становилось не жалко. К тому моменту, когда громкая музыка возвестила о начале представления, нам уже ничего не хотелось. Глаза слипались, столы почему-то начали медленно вращаться в разные стороны, в животе что-то предательски урчало, причем у всех троих сразу, а у Толика началась икота, да такая громкая, что за соседними столиками на нас стали оборачиваться. Пора было уходить, пока мы еще могли это сделать окончательно. В лифте силы начали нас оставлять и в довершении всего мы там «потеряли» нашу «честь и достоинство». Говорят, что лифтеры всю ночь оттирали следы нашего отступления, крепко матерясь по-русски. Утром, поправив свое пошатнувшееся здоровье пивом, решили, что все произошло от отравления грибами, которыми мы вчера закусывали. Надо было все-таки их отварить. Да и видимо польская водка была не свежая. В довершении всего приняли решение больше не соблазняться западными извращениями. Все, кроме меня. Я решил испытать судьбу еще раз. Целый день, не смотря на тошнотворное состояние организма, я занимался тем, для чего мы сюда прибыли. К вечеру мой тренированный организм вошел «в меридиан». Я был готов
