Прикосновение к Николь - Максим Эдуардович Шарапов
– Прежде чем бизнес продать, – Герман поднял вверх указательный палец, – его нужно создать!
– Тебе это не грозит, – Света презрительно взглянула на Германа. – Тебе и так уже почти все равно, где пить!
– Неправда! – Герман не обиделся. – Лет на пять моего любопытства еще хватит! А там… – он неопределенно махнул рукой за борт.
– А мне жалко, когда красивые, умные люди уезжают из моей страны, – Валерий отложил гитару и налил себе глинтвейна. – Если все станут людьми мира, кто же будет любить свою страну?
– Да ладно тебе! – Светлана поправила челку. – Пусть люди живут там, где им нравится. Николь в Париже, Миша в Москве. И ничего не мешает им любить друг друга в Хорватии.
Михаилу очень захотелось взглянуть на Николь, но он сдержался.
– Валерий, а почему вам не нравится быть человеком мира? – Николь повернулась к гитаристу. – Расширять мировоззрение, впитывать разные культуры, свежие мысли. Это же так интересно!
– Интересно, конечно. Только, мне кажется, настоящая глубокая привязанность не может бесконечно тиражироваться. Искренних эмоций не хватит. Получится разбавленное пустое вино. За имиджем человека мира, как правило, протухает противная неспособность любить вообще. Спать можно с разными женщинами, а любишь в это время все равно только одну. Или не любишь никого.
– Чисто мужская психология! – вставила Светлана.
– Брось, Светка! Женщин это тоже касается. Мне странно, когда людьми мира называют себя модницы, покупающие шмотки на распродажах в Лондоне, бизнесмены, выкачивающие доходы из разных стран, или любители селфи на фоне красивых видов. Сегодня ты в Нормандии запиваешь устриц шампанским, завтра в Японии сакэ закусываешь суши, много говоришь на трендовые темы, и ты человек мира?
– Тогда кто? – допытывалась Николь. – Или это только красивый штамп?
– Не знаю, – Валерий пожал плечами. – Наверное, те, кто открывает для человечества что-то новое, еще никому неизвестное. Циолковский, например, или Тесла. Но таких немного.
Николь поймала на себе насмешливый взгляд Бориса, посмотрела на свой свитер и растянула его двумя руками:
– Клоунесса, да?
– Совсем нет, – Борис продолжал улыбаться, – я просто жду, когда кто-то из вас поинтересуется, куда же мы плывем.
– А ты еще не спросил? – Николь повернулась к Мише.
– Не успел.
– Видно, здорово ты вскружила голову своему мужчине, если ему все равно, куда с тобой плыть! – захохотал Герман. – Слушайте, а где вы будете жить, когда кончится ваш отпуск? В России или во Франции?
– Герман, отстань от людей! – прикрикнула Света.
– Молчу, молчу!
– И куда же мы плывем? – поинтересовалась Николь.
– В Венецию, – ответил Борис. – И если у вас нет при себе паспортов с шенгенской мультивизой, то на берег вас не выпустят.
– У меня с собой ничего нет, – растерялась Николь.
– Да вы оторванные ребята! – восхитился Герман. – Люблю таких!
Михаилу с Николь повезло. Перед заходом в Венецию Борис планировал пришвартоваться еще в одном хорватском городе на севере полуострова Истрия. Курс туда пролегал мимо бухты случайных гостей.
– Ну, теперь можно расслабиться! – Герман залпом допил свой ром.
– А как же вернуться в Хорватию, если окажешься без паспортов в Италии? – задумчиво произнесла Галя.
– Нанять контрабандистов! – рассмеялась Николь.
Версия про контрабандистов воодушевила всю палубу. Валерий, Светлана и Борис стали даже прикидывать расстояние между городами и сравнивать цены на сигареты и спиртное. Пока они спорили, где лучше прятать контрабанду на яхте, Михаил обнял Николь:
– Тебе не холодно?
– Нет. У меня теплый свитер.
– А трусы тебе тоже сухие дали?
– Нет, Миша. Трусов, представляешь, не нашлось! А мокрые я сняла. Легче стало?
– Николь, – Герман встрял в их негромкий разговор, – давай еще выпьем!
Николь пила ром и вслушивалась в беглую русскую речь. Ей нравились эти люди:
– А как называется ваша яхта?
– «Людмила», – ответил Борис.
– Жаль, что не «Светлана», – блондинка потерла стриженный висок.
– Светка мечтает выйти за Бориса и ревнует даже к яхте! – сказал совсем уже захмелевший Герман.
– Да заткнись ты, пьяный дурак! – крикнула Светлана, вскочила из-за стола и быстро спустилась в каюты.
– А Борис ее везде возит, – продолжал Герман, – а замуж не берет. Потому что свою Людмилу забыть не может.
– Гера, хватит уже, а? Галя, отведи его спать.
– Гости обидятся, если я уйду!
– Они уже почти дома.
– Да?! Ну, тогда прощайте! – быстро согласился Герман, схватил со стола бутылку с остатками рома и позволил Гале увести себя вниз.
«Людмила» зашла в бухту ранним утром, когда свет уже раздвигал темноту над морем. Одежда Николь высохнуть не успела, и ей подарили свитер и джинсы.
– На память о нашем плавании, – Светлана обняла Николь. – Тебе даже это идет.
Николь долго махала вслед исчезающим мачтам. Михаил стоял рядом и держал в руке полиэтиленовый пакет с ее мокрым платьем.
Михаил поднялся с кровати и вышел на балкон. Облокотился на перила: мысли разбежались, ноги подрагивали от сладостного напряжения.
– Сейчас все увидят, что на балконе стоит мужик с голой задницей, – раздался из комнаты голос Николь. – Иди ко мне.
Он постоял еще, прикасаясь кожей к прохладному вечеру. И вернулся.
– Бесстыдник! – она легонько его шлепнула. – О чем задумался?
– О смерти.
– Странный ты. Зачем про нее думать?
– Если умереть, когда счастлив, частичку этой радости можно захватить с собой.
– Миша! – Николь развернула его на спину и оказалась сверху. – Я не хочу про это слушать!
Пока Николь мылась в душе, Михаилу позвонила Катя. Он посмотрел на экран телефона и сбросил вызов. Завтра утром туристический автобус отправится домой без него. Он уже предупредил экскурсовода и снял скромные апартаменты, хозяйка которых обещала вкусные домашние завтраки.
– Я ужасно хочу есть! – Николь вышла из ванной в своем вчерашнем платье, которое измялось и потеряло форму. – Но сначала я зайду к себе и переоденусь. У тебя здесь даже фена нет!
– А зачем мне фен?
– Чтобы меня сушить!
– Я тебя провожу.
– Не надо. Встречаемся через час у моего отеля.
– Ты же опоздаешь!
– А что, не дождешься?
Он улыбнулся и ничего не ответил. Николь скорчила смешную гримасу и выскочила в коридор.
Михаил лежал на кровати и мечтал о Николь. Одно-единственное желание заслоняло все остальные мысли. И когда в дверь неожиданно постучали, этот стук отозвался мощной эрекцией. Михаил натянул джинсы и пошел открывать. На пороге стояла Катя. Стройная, загорелая. В коротких шортиках. На ее лице читался легкий упрек, готовый быстро переродиться в прощение.
– Войти можно? Или ты уже не один?
– Заходи.
Катя быстро осмотрела комнату.
– Исчез вчера. А мне пришлось самой платить за ужин, – она стояла совсем рядом. – Как
