Истории Фирозша-Баг - Рохинтон Мистри
Альбом на столе, совершивший такое чудо с доктором Моди, теперь через него околдовывал и мальчика. Джахангир, глядя и слушая, сидел как завороженный и пытался прочитать названия стран вверху мелькавших страниц: Антигуа… Австралия… Бельгия… Бутан… Болгария… и дальше Мальта и Маврикий… Румыния и Россия… Того и Тонга… и, наконец, возникшие как в тумане Югославия и Занзибар.
– Можно еще раз посмотреть? – попросил он, и доктор Моди передал ему альбом.
– Ну, как тебе? Хочешь быть коллекционером?
Джахангир энергично закивал, и доктор рассмеялся.
– Когда дядя Нассерван-джи показал мне свою коллекцию, я почувствовал то же самое. Я объясню твоей маме, что надо купить для начала. Принесешь все сюда в следующее воскресенье в это же время!
В следующее воскресенье Джахангир был готов в девять. Однако с альбомом для начинающих и набором из ста различных марок по теме «Все страны» он остался ждать под дверью. Если бы он пришел слишком рано, пришлось бы сидеть под злобным взглядом миссис Моди.
Часы пробили десять, и последний десятый удар совпал с его звонком в дверь. На этот раз миссис Моди ожидала Джахангира и не загородила вход. Она без слов кивнула, пропуская его внутрь. Дядя Барзор тоже ждал мальчика и вышел почти сразу же, чтобы забрать его с контролируемой женой территории.
– Давай посмотрим, что тут у тебя, – сказал он, когда они расположились у него в комнате. Сняв целлофановую обертку, они принялись за работу, причем доктор Моди получал удовольствие не меньше, чем мальчик. Казалось, осуществляется его самое заветное желание: наконец-то он нашел того, с кем он может разделить свое хобби. Лучшего неофита, чем Джахангир, и придумать было нельзя. Этот новообращенный очень быстро учился, как определять и сортировать марки по странам, разбирался, какие есть на свете валюты и как различать водяные знаки. Он уже мог ловко сгибать и смачивать небольшие марочные наклейки и не хуже своего учителя аккуратно раскладывать марки.
Когда пришло время уходить, Джахангир попросил еще раз посмотреть альбом дяди Нассервана-джи – тот, который они разглядывали в прошлое воскресенье. Но вместо этого дядя Барзор подвел его к шкафу в углу комнаты.
– Раз уж тебе нравится разглядывать мои марки, давай я покажу тебе, что у меня спрятано здесь.
Он отпер дверцы.
На каждой из четырех полок стояли горы жестяных коробок из-под печенья и конфет – круглых, овальных, прямоугольных, квадратных. Джахангир удивился: все это явно имело отпечаток бессмысленного старческого накопительства, что было совсем не похоже на дядю Барзора. Но тот вынул наугад одну из коробок и показал ее содержимое. Она была доверху набита марками! У Джахангира отпала челюсть. Он изумленно взглянул на полки, а дядя Барзор рассмеялся.
– Да, во всех этих коробках куча марок. А вон в той картонной коробке в самом низу лежат шесть новых альбомов, и они пока пустые.
Джахангир попытался быстро в уме определить количество марок в коробках пекаря Магханлала и кондитера Локмана, всех марок в круглых коробках, в овальных коробках, в коробках квадратных и прямоугольных. Но не получилось.
Доктор Моди снова рассмеялся, увидев, как поражен мальчик.
– Здесь очень много марок. Ушли годы, чтобы их собрать. Конечно, мне повезло – у меня много знакомых за границей. Благодаря своей работе, я встречаюсь с зарубежными специалистами, которых приглашает индийское правительство. Когда я говорю им о своем хобби, они присылают мне марки своих стран. Но времени их разбирать у меня нет. Поэтому я складываю их в коробки. Когда-нибудь, выйдя на пенсию, я буду все время проводить с марками. – Он замолчал и закрыл дверцы шкафа. – Так что теперь тебе надо завести много друзей, рассказать им о своем хобби. И, если они тоже собирают марки, то ты сможешь предлагать им в обмен какие-нибудь из имеющихся у тебя одинаковых. А если они не коллекционеры, то ты все равно сможешь попросить у них все конверты, которые они, возможно, выбрасывают вместе с наклеенными марками. Ты сделаешь что-то для них – и они сделают что-то для тебя. И твоя коллекция станет расти в зависимости от того, насколько разумно ты будешь себя вести!
Немного помедлив, доктор снова открыл шкаф. Потом передумал и закрыл – время испанской танцовщицы еще не пришло.
III
На тротуаре перед школой Святого Хавьера для мальчиков недалеко от витых чугунных ворот расположились две лавочки, где продавалась всякая всячина. Ими владели Патла-бабу[96] и Джхария-бабу[97]. Их настоящие имена никто не знал. Неизвестен был и источник вдохновения школьников, давших им такие прозвища много лет назад по их худобе и полноте соответственно.
Рано утром, до появления первых учеников, двое торговцев распаковывали свои баулы и раскладывали товар, отгоняя нищих от наиболее выгодных для торговли мест. Иногда между этими людьми возникали ссоры, если кто-то заходил на чужую территорию. Нищие не лелеяли больших надежд на милостыню от школьников, но все равно стояли там как немые уроки реализма и суровости жизни. Их терпение вознаграждалось, когда после школьных перемен и обедов приходило время очищать мусорные баки.
По окончании уроков компания на тротуаре собирала свои пожитки. Нищие шаркая уходили в наступающую темноту: Патла-бабу шел со своими баулами домой, а Джхария-бабу укладывался спать рядом со школьными воротами под большим деревом, к стволу которого на ночь привязывал цепью свои коробки.
Эти торговцы продавали разнообразные невзрачные вещи и продукты, дразнящие глаза и желудки одних лишь школьников: супари[98], жевательную резинку А-1 (которая, в отличие от любой другой жвачки, через некоторое время растворялась во рту), джираголи[99], стеклянные шарики, волчки, ампапар[100](когда созревали манго), ручки, чернила, карандаши, линейки и в целлофановых пакетиках марки.
Части
