Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова
Ника, откинувшись на спинку стула, и так от злости скрипела зубами, слушая его, а уж последняя фраза и вовсе вывела из себя. Егор еще в четвертом классе научил давать сдачи, да так, чтоб руки не повредить. Вот и сейчас она поднялась и просто впечатала тарелку с остывающей кашей в физиономию Ваньки. Тот не успел ни прикрыться, ни отскочить. Подорвался с места, стал стряхивать кашу с лица. Тарелка упала на пол и раскололась.
— Охренела? Блин, горячо же! — завопил парень, расшвыривая кашу.
Она летела в разные стороны, попала на ребят, сидящих сзади. Те повскакивали с мест, заорали на Стрельцова. А он огрызался за троих, чуть ли в драку не лез, пнул стул, на котором сидел Макс. Мальчишка вскочил и набросился на перемазанного кашей Ивана. Его едва успел перехватить Ник, подбежавший в это мгновение к столам. Поймал и оттащил подальше. Они так и стояли: Ванька, а напротив него Никита, за спиной которого были все остальные. Стрельцов хмыкнул и выругался грязно и зло, стер кашу с лица, стряхнул руку.
— А я думал, ты другая! — рявкнул он, глядя на Веронику.
И в этот миг Никите показалось, что он ослеп и оглох. Он видел перед собой только физиономию Стрельцова, а рядом будто никого. Только он и этот засранец, который сказал… который ляпнул так о Нике!
А дальше произошло всё быстро. Егоров оттолкнул от себя Макса, а сам кинулся на Ваньку. Перехватить его никто не успел. На крики прибежала Лидия Дмитриевна, всполошилась, бросилась к мальчишкам. В этот момент в столовую вошла Настенька. Увидев дерущихся парней, закричала и кинулась к ним. Мимо нее кто-то пролетел, врезался в кучу-малу и выдернул из потасовки Ника. Ваньку, вырывающегося из рук, держали мальчишки, сидевшие за соседним столом. А на Нике клещом висел Тим. Общий гвалт, царящий в столовой, заглушил музыкальный звонок. Когда его тон пошел на спад, все отчетливо расслышали матерную брань от Стрельцова в адрес Никиты. Настенька перевела на Ваньку холодный взгляд.
— А ну молчать! — рявкнула она, а сама вспыхнула до корней волос.
Подростки уставились на нее. Анастасия Петровна редко повышала голос, и если уже повышала, то только по делу и за дело:
— Этого привести в порядок, а вы приберите всё. Я попросила за вас! Попросила, чтобы вам… чтоб вас… а вы? Тим, да не держи ты его! После того, как наведете здесь чистоту, оба ко мне! Кабинет напомнить? — спросила она, переводя взгляд с Егорова на Стрельцова и обратно, и ее одинокий голос звенел в полупустой столовой. Потом она повернулась к перепуганной заведующей. — Извините, Лидия Дмитриевна. Такого больше не повторится.
— Да, что вы? Что Вы? Ну, мальчишки же… — проговорила женщина, комкая в руках край передника.
У Настеньки глаза стали как блюдца. Серо-зеленые от природы они вспыхнули какой-то ядовитой зеленью.
— Мальчишки? Мальчишки в детский сад ходят, а это завтрашние мужчины, а кулаками машут, как мельницы крыльями! Прибрать всё! Скоро первоклашек приведут. Еще раз, простите, Лидия Дмитриевна. Никита, что встал? Тряпку в руки! Тебя это тоже касается, Иван!
Она сунула оторопевшей Диане какой-то пузырек, а потом оглянулась на камеру, установленную под потолком. Обвела взглядом столы, где разыгрался этот спектакль.
«Интересно, а камера работает? Наверно, нет. Если б работала, здесь бы уже был зам по безопасности. Может, не работает? Надеюсь, что нет»,— подумала Анастасия Петровна и вздохнула.
Дорогие читатели! Спасибо вам за интерес к моей истории! Если книга понравилась, не забудьте добавить ее в бибилиотеку!
P.S. Нажать на "звездочку" недолго, но каждая из них "продвигает" книгу в рейтинге, давая шанс другим читателям увидеть ее. И к тому же это ваш способ сказать автору "мне понравилось", и это окрыляет меня!С любовью Ульяна)))
Глава 14. Незаметное признание.
— Если желаете во всём сознаться,
то лучше сделать это сейчас, Себастьян.
— Тогда я вам поведаю... Честно говоря, я тот,
кто распространил Чёрный Мор по Европе.
По-моему, это было во времена Эдуарда III.
Себастьян Микаэлис, «Темный дворецкий (Kuroshitsuji)»
Когда ребята вошли в кабинет Настеньки, она стояла у окна и ощипывала вытянувшуюся герань. Ник увидел это и вздохнул.
«Довели, блин… Вот урод! Ну, подожди, выйдем за территорию, мало не покажется!»— подумал он, со злостью глядя на Стрельцова.
А тот стоял, смотрел куда-то в окно, сунув руки в карманы брюк. Нагло стоял, холодно смотрел. На рубашке остались следы от каши, и брюки местами темнели — замывал.
Анастасия Петровна прошла к ребятам и встала напротив. Посмотрела сначала на одного, потом на другого.
— И кто первый начал? — спросила она.
Иван уставился на доску, изучая запись к уроку, а Ник вдруг только сейчас увидел портреты великих писателей, которые украшали стену напротив доски, стал рассматривать. И оба молчали, словно воды в рот набрали.
— Понятно, — выдохнула Настенька и скрестила руки перед собой. Пальцы правой поглаживали тонкий шрам на локте левой, и Ник виновато опустил голову. Если она так делала, значит волновалась. Сильно волновалась. А обижать Настеньку не хотелось. Совсем не хотелось!
Парень уже открыл было рот, но тут в кабинет вошла Ника, которую в дверях пытался остановить Тим, но та была непреклонна и закрыла дверь перед самым носом Уварова. Настенька вскинула на девочку глаза.
— В чем дело? — спросила она нетерпеливо.
— Ника… — выдохнул Егоров и шагнул к девочке.
Но та будто не заметила этого. Вздернула подбородок и сжала в кулаках (как могла) лямки рюкзака, встала между парнями.
— Я тоже причастна к этому. Нечестно ругать только их. И вообще, каша… это я… — сбивчиво попыталась объяснить девочка, но смолкла. Всё рассказывать не хотелось.
Стрельцов хмыкнул, и тонкие губы искривила наглая усмешка. От Ника это не ускользнуло.
— Рожу попроще! — процедил сквозь зубы он.
Чувствуя свою безнаказанность, Стрельцов закатил глаза и хихикнул. Егоров двинулся к нему, но Вероника схватила его за жилистые руки.
— Вот урод! — буркнул Никита.
— Зато ты красаве́ц! — ответил Иван.
— За базаром
