Успех - Игорь Фомин
Сотрудники СВК, или как их прозвали в народе «полицаи», совершенствуя систему, принялись вербовать работников в осведомители, «неравнодушных к судьбе родного предприятия». Информаторам предусматривалась небольшая премия и кое-какие поблажки – правда, лишь в том случае, если они приносили реально ценные сведения.
В компании возникла атмосфера взаимного недоверия – все против всех. Каждый подозревал, что тот или иной коллега является тайным осведомителем СВК, и потому предпочитал помалкивать в течение рабочего дня, даже в обеденный перерыв.
Недовольство на СВК, которое копилось среди рядовых сотрудников, ждало своего часа, чтобы вырваться наружу. И такой случай представился…
Началось же всё с благих намерений Толкачёва-старшего. Когда прибыль компании стала расти, по сравнению с кризисным 2009-ым, он стал ощущать себя этаким Сталиным, который «принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой».
И у Толкачёва появилась блажь – стать депутатом Госдумы. Ну, для начала хотя бы прорваться в горсовет. Чтобы обеспечить себе publicity, засветиться на уровне города, он решил дать большое панорамное интервью на местном ТВ. Директор телекомпании, почуяв амбициозного клиента, предложил щедро проплатить сюжет с условием, что всё будет сделано безупречно.
В те годы региональные студии специализировались на производстве такого рода «продукции», пополняя свои скудные бюджеты.
Дабы интервью не превратилось в скучный монолог, его планировалось разбавить короткими зарисовками с предприятия. Будни и праздники, трудности и достижения…Таким образом, получался целый фильм, где Толкачёв рассказывал, как заурядная никчёмная фирмёшка превращалась в «стабильное, социально ответственное предприятие». Разумеется, под его чутким началом.
Фильм получил пронзительное название – «Преодоление».
– Когда грянул кризис 2008-го, фирма осталась у разбитого корыта – делился воспоминаниями Толкачёв. – Прежнее руководство, к сожалению, не оставило никаких резервов. Ведь тогда никто думал, что грянет глобальный кризис. Жили одним днём. Хотя уже тогда я замечал тревожные тенденции в мировой экономике. Всё-таки у меня профильное экономическое образование, приличный опыт работы в банковской сфере…Одним словом, я предвидел это «финансовое цунами», и пытался достучаться до руководства.
Толкачёв, сам того не ведая, разыгрывал роль такого типичного американского гения из фильма-катастрофы. Пока высокие начальники ломают голову в оперативном штабе, как спасти цивилизацию от падающего метеорита размером с Австралию, «гений» тихонько уже всё вычислил и старается пробиться в Пентагон, чтобы показать «на пальцах» простое (разумеется, гениальное) решение.
– Учредители предложили мне спасти гибнущую компанию… – скромно сказал Толкачёв, едва не разрыдавшись от нахлынувших воспоминаний.
И тут фоном к его душещипательному монологу режиссер фильма захотел вставить знаменитую мелодию из мюзикла Эндрю Ллойда Уэббера «Призрак Оперы».
– Ребята, это будет бомба! – заверял режиссёр главных героев фильма, семейство Толкачёвых.
Далее, после драматичного интригующего вступления, шёл живенький обзор, как из развалившейся фирмочки руководители «новой формации» создавали одну из лучших компаний России. Здесь режиссер вставил фоном динамичные композиции Koto, идеально подходящие для передачи об успешном бизнесе. Когда Толкачёвы смотрели этот ролик, то невольно притопывали ногами, режиссер тоже подтанцовывал, вращая туда-сюда плечами. Казалось, еще минута, и эти трое пустятся в безудержный пляс, позабыв о приличиях.
Фильм был почти закончен. Оставалось отснять сюжеты на социальную тематику, чтобы показать, как в «Орионе» трогательно заботятся о простых людях, рядовых россиянах.
– Мы являемся социально ответственным предприятием – говорил Толкачёв, в окружении «работяг», роль которых исполняли начальники среднего звена, обрядившиеся в спецовки и каски.
Камера постепенно приближалась к лицу генерального, подсказывая зрителю, благодаря кому «простые работяги», наконец, зажили по-человечески.
– Вместе сможем больше! – с пафосом заявлял Толкачёв, расплывшись в добродушной улыбке и пожимая руки таких же счастливых работников.
Венчать идиллию должен был сюжет с Дня Фирмы, где демонстрировалось социальное единение. Собственно, ради этих ключевых финальных кадров Толкачёв и решил провести «корпоратив» – позабытый реликт из времен «коммуниста» Самойлова. Уж больно нужны были сцены народного ликования, пробивающие на слезу бабушек-пенсионерок и других впечатлительных горожан – будущий электорат Толкачёва. Потом, ближе к выборам, эти кадры можно вставить в рекламный ролик «кандидата в депутаты». В общем, хошь-не хошь, а пришлось раскошеливаться на шикарный банкет.
День Фирмы решили устроить в одном из лучших ресторанов города – «Старом Арбате». На торжественное мероприятие прибыли около двухсот работников. Среди приглашенных были также основные заказчики и партнеры компании.
Для солидности, перед входом в ресторан, постелили красную дорожку, пародируя церемонию вручения премии «Оскар», в Лос-Анджелесе. Вдоль дорожки сновали нанятые фотографы, щёлкая всех подряд. Работяги смущённо шли под прицелом «папарацци», посмеиваясь друг над другом. Зато весьма вольготно себя чувствовали молодые девицы, разодетые как модели Ив Сен-Лорана. Они охотно позировали перед объективами, особенно те из них, кто обрядился в облегающие платья с глубоким декольте, изображая из себя голливудских «звездулек».
На праздник также приехали телевизионщики и группа журналистов из местных газет, которые соблазнились халявной пирушкой.
– Дорогие коллеги, друзья! – весело приветствовал Толкачёв многоликую публику. – Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить день образования «Ориона». Мы с вами прошли через многие трудности. Набивали шишки, но тут же крепли, становились сильнее, набирались опыта. И сегодня вправе сказать: вместе мы – сила!
Раздались бурные аплодисменты. Особенно старались хлопцы СВК, занявшие лучшие столы у сцены. Они уже успели, под шумок, хлопнуть по рюмке дорогого коньяка, который специально закупили для высокого начальства и себя любимых.
– Ураааа! – заорал с чувством начальник СВК Хомяков, закусывая коньячок ароматной бужениной. – Кабанов, давай не зевай! Разливай по-новой, а то так до ночи будем валандаться. Да лей «полную», чё ты как баба? Сю-сю, ля-ля…Мур, мур…
Сослуживцы Кабанова, все на одно лицо – откормленные и мордатые – заржали над своим дружком, матерящим нерасторопных девочек-официантов.
– Веселятся, гниды… – шептались меж собой работяги, недобро посматривая на шумные столы «полицаев», откуда то и дело раздавался гомерический хохот.
Началась церемония награждения. Под вспышки фотоаппаратов радушные Толкачёвы вручали работникам грамоты и скромные подарочки, выдавливая благостные улыбки, с довольно противными мордами. Было видно, что им непросто даётся роль человечных руководителей, и оттого они постоянно дергали то плечом, то головой, как бы пытаясь сбросить этот невыносимый хомут с барской шеи.
После официальных речей и награждений, начался концерт. Пока народ уплетал салаты, певец в белом фраке дружески обходил столы, чокаясь с дамами бокалом красного вина. Потом стали выступать: танцовщицы, акробаты, факиры, фокусники и т.д.
Толкачёвы восседали за богатым VIP-столом, на балкончике второго этажа, куда вела широкая лестница из основного зала. Окружённые своей свитой, они снисходительно поглядывали сверху на всеобщую веселуху. Здесь же находился режиссер «легендарного» фильма о компании, которому не терпелось презентовать своё творение широкой аудитории.
– Когда уже начнём? – то и дело вопрошал он топ-менеджеров, успокаивая оголенные нервы «художника» очередной рюмкой водки.
– Вы закусывайте, закусывайте… – увещевали его соседи по столу, миндальничая будто с малым дитём.
– Скорей бы уж! – суетился режиссёр, ерзая в кресле.
