Воровская сага в 4 частях: Бродяга. От звонка до звонка. Время – вор. Европейская гастроль - Заур Магомедович Зугумов
— Особой разницы, возможно, и нет, — ответил я, достаточно быстро успев прийти в себя, — а вот психологический фактор, как видишь, налицо.
Но я конечно же лукавил. Разница была огромной, и это просматривалось буквально во всем. В то время как Россия-матушка простаивала в длинных очередях, чтобы отоварить карточки, когда мошенники-банкиры строили свои пирамиды, вытягивая последние копейки у инвалидов и простого люда, Европа жила сытой и спокойной жизнью, беззаботно отдыхая на средиземноморских курортах и вкушая все блага жизни. Чувствовала ли Лариса эту пропасть так, как чувствовал ее я? Впрочем, мы оба были эгоистами в то время, каждый по-своему.
Небольшая прогулка пошла нам на пользу, хоть мы и не сказали больше ни слова друг другу. По дороге мы приобрели карту земли Шлезвиг-Гольштейн с Гамбургом и пригородами, а уже через полчаса, купив билет и удобно разместившись в красавце автобусе, на лобовом стекле которого красовалась надпись «KIEL — HAMBURG», тронулись в путь.
Я не отрываясь смотрел в окно. Дороги в Германии — настоящее чудо и предмет гордости немцев. Формального ограничения скорости на них нет, существует лишь рекомендуемая скорость — 120–130 км/ч. Номерная дорога, по которой мы только что выехали из города, незаметно стала переходить в автобан, как ручей в реку, и за окном то и дело стали мелькать светящиеся блеском «БМВ», «мерседесы», «ауди», «фольксвагены» и «опели».
До Гамбурга было около ста километров, но этот путь мне показался намного короче, чем был на самом деле. Лариса сказала, что мы уже у цели, а еще через несколько минут мы въезжали в красавец город.
Взяв такси недалеко от автостанции, мы направились к Сергею. Я и здесь, в «фольксвагене», не мог оторвать любопытных взглядов от панорамы, которая мелькала за окном, неприлично молчал все время пути и заговорил лишь только тогда, когда такси остановилось у красивого, ухоженного особняка из белого камня. Горделивый фасад дома выгодно выделялся из общего архитектурного ансамбля улицы, а шикарные клумбы со спрятанными на зиму под целлофан какими-то редкими южными цветами довершали картину благоденствия.
— Вот мы и дома, милый, — послышался нежный голос моей возлюбленной. Я немного замешкался, выйдя из машины, и при этом чуть не забыл уплатить по счету. «Вот это хаза! — мелькнуло у меня в голове. — Вот это избушка на курьих ножках!» Но мог ли я тогда предположить, что пройдет долгих десять лет и я буду иметь «с кушем» даже не один, а несколько подобных особняков, и не где-нибудь, а в прекрасной Франции. И не чьи-нибудь, а своих предков. Но пропасть в десять лет нужно было еще прожить.
Глава 22
Мы подъехали к дому как раз в тот момент, когда вся семья садилась за обеденный стол. Зная наперед выходные дни брата и невестки, Лариса подгадала так, чтобы мы прибыли в Гамбург именно в один из таких дней, мало того, она даже рассчитала время суток. Обед у немцев — это своего рода ритуал, который они проводят, как правило, у семейного очага. Так что, наряду с другими достоинствами, моя спутница была еще и хорошим стратегом. Хозяин дома оказался высоким и стройным мужчиной, очень похожим на сестру. В чертах его лица отражались сильная воля и непреклонный характер. Взгляд его был тверд и спокоен, он уже давно утратил тревожное выражение юности.
Сергей был женат на скромной и весьма миловидной женщине по имени Наташа. С первого взгляда можно было подумать, что она — блондинка, хотя на самом деле была совершенно рыжей. Она обладала всеми достоинствами рыжеволосых женщин и ни одним из их недостатков, ибо тщательно скрывала все, что могло нанести ущерб ее привлекательности. В конце концов, если женщина прекрасна, то кому какое дело, является ли ее красота творением природы или человеческого искусства?
Она была умна, начитанна и при этом весьма чувствительна. Работали они вместе с мужем в генеральном консульстве СССР. Но главным для меня было то, что она была однокурсницей Валерии. До поры до времени Наташа не знала, кто я, пока Лариса сама не рассказала ей об этом. Я же помалкивал, как и подобает порядочному человеку. Больше того, я знал, что это трио когда-то в юности было квартетом, где солировала Валерия, а главным аккомпаниатором был не кто иной, как Сергей.
Картина была бы неполной, если бы я не упомянул о юном даровании — Светлане, милой и очаровательной дочурке столь славной династии дипломатов и ровеснице моего Заура. Уже в этом возрасте она прекрасно играла на рояле. Знал бы я тогда, какую роль в будущем сыграет в жизни моего сына эта юная проказница, то присмотрелся бы к ней получше. А пока, посплетничав немного о том о сем, как это бывает с подругами, которые не видели друг друга целую вечность длиною в год, мы с Ларисой откланялись и поднялись в свои комнаты, любезно предоставленные нам главою дома на втором этаже особняка, чтобы к вечеру быть во всеоружии.
Сергей по случаю нашего приезда пригласил всех в один из самых шикарных ресторанов Гамбурга, чтобы, как и подобает по русскому обычаю, отметить нашу встречу и знакомство за чарочкой водки.
По старой арестантской привычке, выработанной за многие годы, когда, зайдя в любую из одиночных камер, ты, прежде чем расположиться в ней, стараешься в первую очередь обнюхать каждый угол своего временного жилища, обследовать каждую щель, пощупать собственными руками решетки, постучать по стенам, — я огляделся по сторонам. Дом был большой и просторный. На двух его этажах находилось девять комнат: пять на верхнем этаже и четыре внизу. Так же как и перед фасадом, в саду, куда выходили оба моих окна, росло множество ухоженных цветов, нарядно и симметрично посаженных в красивые клумбы. Очевидно, хозяйка этого дома, помимо хорошего вкуса, имела пристрастие к цветам, а этот факт говорил мне о многом. Проведя маленький обзор местности и сделав «по ходу пьесы» наспех пришедшие выводы, я
