Золотой ребенок Тосканы - Риз Боуэн
Я вышла за станцию, чтобы осмотреться, но все, что я смогла увидеть, это луга, ведущие к впечатляющей городской стене, за которой не было видно ничего, кроме манящих взор башен и красных крыш, — сам город был скрыт стеной. Искушение отправиться и осмотреть его было велико, но нежелание таскаться по жаре с багажом победило.
Наконец объявили посадку на поезд. Пришлось буквально пробиваться в вагон, прокладывая дорогу в толпе пассажиров. Поезд отчаянно нуждался в том, чтобы его помыли и привели в порядок. Сиденья были из простого, ничем не обитого дерева. Окна ужасно грязные. Сам вагон переполнен обычными деревенскими жителями. Головы некоторых женщин покрыты шалями. Все пожилые женщины — в черном, даже волосы убраны под черные платки. Одна везла в корзине живую курицу. Дети с шумом бегали взад-вперед по проходу. Малыши плакали. Священник в черной шляпе с широкими полями так неодобрительно посмотрел на меня, словно мог увидеть все мои прошлые грехи. Я отвернулась, чувствуя себя неловко под его взглядом.
Рельсы змеились между возделанными полями и старыми фермами. Иногда я мельком видела широкую реку. Когда я посмотрела вперед, то увидела первые лесистые холмы, вздымающиеся по обе стороны долины. Теперь колея пролегала ближе к реке, и можно было заметить, какое у нее бурное течение, которому нисколько не мешали пересекающие ее там и сям древние мосты. Мы останавливались на маленьких станциях, которые, казалось, находились в безлюдной глуши. Но на склонах холмов были виноградники и оливковые рощи. В Понте-а-Мориано мы прибыли намного раньше, чем я ожидала.
Вместе со мной сошла лишь одна пара. Ее множеством объятий и поцелуев встретили счастливые родственники. Станция представляла собой простое здание желтого цвета с зелеными ставнями, с облупившейся краской на стенах. Я вышла из него и обнаружила, что стою на пустой улице без названия и указателей хотя бы на центр. Сонно жужжали мухи. Было жарко, к тому же разом заявили о себе голод и жажда.
Я вернулась в здание вокзала и на своем неуклюжем итальянском поинтересовалась, где я могу найти автобус до Сан-Сальваторе. Человек в кассе оглушил меня мощным потоком слов, в котором ничего невозможно было разобрать.
В конце концов, благодаря его жестам мне вроде бы стало понятно, где искать автобус, который отвезет меня в горы. Надо перейти на другую сторону реки. Я взяла свой багаж и зашагала вдоль длинной, усаженной деревьями улице. По обе стороны ее шли нескончаемые дома с садами. И я все еще понятия не имела, где находится центр города. Улица закончилась у моста через реку. Я спросила пожилую женщину, одетую во все черное и работающую в саду, где мне найти автобус, и она указала на мост. Я перешла через реку, слишком усталая и раздраженная, чтобы любоваться видом на холмы, поднимающиеся по обе стороны долины.
На той стороне наконец-то обнаружился центр этого старинного городка. Там были и магазины, закрытые на полуденную сиесту, и древние полуразрушенные здания. А на маленькой центральной площади, к моей великой радости, были припаркованы два автобуса. Водитель, прислонившийся к одному из них, курил. На своем лучшем итальянском я спросила, где я могу найти автобус до Сан-Сальваторе.
— Домани, — ответил он. — Домани и сабато.
На мгновение я решила, что не поняла его.
— Завтра? — переспросила я. — Завтра и в субботу?
Он кивнул.
Итак, я очутилась лицом к лицу с неприятной перспективой или остаться на ночь в месте, где я оставаться не хотела, или искать другой путь в деревню.
— А если сегодня нет автобуса, — продолжала я на своем педантично правильном итальянском, — как мне добраться до Сан-Сальваторе?
— И что вы там забыли? — спросил он. — Лукка, Пиза, Флоренция — вот места для туристов. В Сан-Сальваторе нет ничего интересного. Ни исторических зданий, ни замка.
— Я знаю, — сказала я, стараясь не выказывать нетерпения. — Я еду туда к друзьям в гости.
— Ах к друзьям… — Он кивнул, как будто одобряя мои слова. — У вас есть друзья в Италии? Это хорошо. Значит, вы можете сесть на автобус до Орзалы, и вам останется еще километров пять. Может быть, кто-то поедет в ту сторону и подбросит вас.
— Прекрасно, — ответила я. — А когда отправляется автобус до Орзалы?
— Как только я заведу мотор, — ответил он с улыбкой.
Пассажиры понемногу заполняли автобус. Мы выехали из маленького городка, и дорога сразу же пошла вверх, заставляя нас петлять по виткам серпантина. В это время года все было ярко-зеленым — и трава у дороги, и листья на виноградных лозах, и дубы в лесу. В этом море зелени там и сям разбросаны сочные красные брызги: маки были повсюду — между лоз на виноградниках, в рядах между оливковыми деревьями. Среди этого буйства цветов стояли старые фермерские дома со стенами из необработанного камня или покрытые выцветшей багровой штукатуркой, дома с ярко-зелеными ставнями и черепичными крышами.
Иногда я мельком видела башню — то ли церковную колокольню, то ли замок. Мы остановились в маленькой деревне, затем дорога снова устремилась вверх, пока наконец не побежала по гребню. По обе стороны от нас были долины, а за ними снова поднимались высокие вершины. Горы простирались до горизонта, до самой бесконечности, где терялись в синеватой дымке.
Мы остановились в деревне, которая представляла собой ряд домов и несколько ферм. Водитель автобуса повернулся ко мне и сказал, что это как раз то место, где мне нужно сойти, чтобы попасть в Сан-Сальваторе.
Я очутилась в полном одиночестве посреди улицы, над которой плыл звук церковного колокола, бьющего полдень. Казалось, тут не было никого, кроме черного кота, растянувшегося на желтом гравии возле домов. Солнце стало припекать, но поблизости не было ни одного хотя бы самого завалящего кафе, ни даже тени. Колокол продолжал звонить, и мне стало интересно, не хоронят ли это кого-нибудь.
Я простояла так некоторое время, пытаясь решить, что же делать дальше. Казалось, что последние пять километров мне все же придется пройти пешком, но я понятия не имела, в каком направлении нужно двигаться. Я услышала звук радио, доносящийся из одного из домов, глубоко вздохнула, набираясь решимости, и постучала в дверь. Очередная женщина в черном платье — явно обязательном для женщин старше определенного возраста — открыла дверь и уставилась на меня.
— Бонджорно[19], - произнесла я на своем лучшем итальянском. — Как мне пройти в Сан-Сальваторе?
Оценив мою внешность, джинсы, сумку на плече, она буркнула:
— А
