0,5 [litres] - Валерий Александрович Шпякин
Наслаждение Андрей испытывал в те дни, когда к нему обращались за помощью со смартфоном. Он мог несколько дней проковыряться в телефоне, последовательно выполняя работу: разблокировать загрузчик, прошить рекавери, накатить какую-нибудь авторскую прошивку, откуда вырезано все лишнее, выжать максимум из ее оптимизации, поставить несколько модов. Все клиенты оставались довольны. Жаль, что таких любителей тонкой настройки находилось не много.
От безделья он даже начал изучать азы дизайна, стягивая с торрентов видеокурсы, за которые кто-то заплатил немалые деньги. Но пока никаких материальных плодов это не принесло: так, сделал одну обложку какому-то рэперу за сто пятьдесят рублей, которые даже выводить-то было жалко на карту с электронного платежного сервиса – комиссия сорок. Почти треть заработанного. Поэтому настойчиво продолжал клепать порнобаннеры, потому что там ограничения не было: сколько делаешь – столько и получишь, с выплатой сразу на банковскую карту.
Есть бездельники по своему складу характера, а бывают бездельники поневоле. Они сгорают от жажды действовать, но не могут. Бывают ленивцы за выслугу лет. Бывает, что тунеядцем не был, а очень даже наоборот, но выгорел, стал. Найдешь себя?
Все лето Андрей натыкался на наркоманов: по два-три человека, в узких спортивных штанах, кепках, с сумками через плечо, в солнцезащитных очках, с зажженными сигаретами, вечно копающиеся в своих смартфонах. Худые и длинные, маленькие и толстые. В основном сталкивался он с ними во дворах. Вечно ждущие, рыскающие, когда кажется, что ничей взгляд не прикован к ним, и спешно уходящие, когда закладка найдена.
Один раз Андрей чуть не споткнулся о паренька, который в сумерках жадно раскапывал клумбу, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг.
– Ключи потерял?
– Типа того… – ответил тот, не поднимая лица, продолжая рыть яму голыми черными руками.
Отныне подобные стычки не шокируют – потребители оборачиваются частью городской экосистемы: как магазины, открывающиеся в десять, а продуктовые – в восемь, как ждущие автобуса люди, как светофоры, как прибывающие на вокзал поезда. Наркоманы идут утром за дозой, куражат ночью, и когда начинает попускать – выходят за новой. Другие – употребляют по выходным, не считая себя системниками. Третьи – всего лишь раз в месяц. «Наркоманы выходного дня – самая распространенная категория потребителей» – так гласит самый свежий учебник по наркологии.
Среди молодежи почти нет «старой школы» – никаких плантаций в квартирах, никакого ультрафиолета и вялых кустиков с вожделенными шишками, которые медленно тянутся к лампам. Может быть, на юге… Здесь все прозаичнее – результат работы химика-самоучки, снабжающего крупными партиями магазины по всей стране, распространен гораздо сильнее. По полкило зараз, в свертке спрятанном на федеральной трассе. Из половины килограмма можно сделать чуть ли не пятьдесят килограмм конечного продукта, если речь идет о курительных смесях. Тут все зависит лишь от желания и клиентуры магазина. Дешевле. Быстрее. Убойней. Доступней.
Главный из главных кладменов, именуемый чаще всего «складом», разваривает эти полкило, разбивает на закладки по пятьдесят-двести граммов, отправляет адрес оператору, а оператор – рядовым кладменам, которые должны тут же рвануть на место и обнаружить пакет. Чтобы и его разбить на пятнадцать, двадцать, тридцать, пятьдесят закладок, и готовые к потреблению наркотики мог забрать конечный покупатель. Через оператора, естественно.
С Костей Андрей продолжал общаться, хоть и редко: списывались «Вконтакте», пару раз встречались, чтобы накатить по бутылке пива. Было видно, что он продолжает употреблять. Исхудал, хоть ряха и осталась той же. Только былые мышцы сдулись, зубы почернели, черты лица приобрели необъяснимый злой оттенок. Может быть, естественный для него от природы. Может, теперь его тело соответствовало личности, в нем обитающей. Даже волосы, бывшие когда-то белыми, стали желтыми, выцвели. Будто и их теперь можно оторвать, покрошить и выкурить. Настроение у него хронически оставалось безразличным ко всему. Только когда речь заходила о дури, он оживлялся и пускался в длинные монологи, рассказывая истории из собственного опыта. Если раньше он слыл в компании главным юмористом, то теперь, чтобы выдать хохму, ему следовало нормально так поднапрячь извилины, но все равно в большинстве случаев шутки эти оказывались не смешными и сводились к бабам, к наркотикам. Если раньше он был человеком «так себе», то сейчас стал совсем ни на что не годным.
– Что у вас с Таней? – поинтересовался Андрей, когда они вдвоем шли по набережной, в один из последних дней лета. Еще вальяжно прогуливались люди, впитывая солнце, уже переставшее давать тепло, излучавшего только его иллюзию. Почти все бордюры вокруг бессовестно испоганены ссылками на интернет-магазины с наркотиками. Предлагается везде идентичный ассортимент: MIX СК АМФ, а ниже значится ссылка на чат во всем известном мессенджере.
– Расстались.
– Давно?
– Когда я подсел по-серьезному, – честно признался друг.
Говорят, наркоман никогда не признает себя таковым, но это брехня. Когда разговор заходит о дорогих и близких людях – запросто. Правда сама наползает на глаза, осознание несется на тебя поездом. А когда беседа поворачивается в другое русло – поезд, еле достав до тебя потоком ветра, уже умчался прочь, и след простыл. В этот раз повезло. Продолжаешь идти по тем же рельсам. По рельсам всегда удобней, чем по болоту вокруг. Но знающий по этой топи еще и срежет.
В отношениях со своей бывшей пассией Костя провел три года. Андрей видел Таню лишь несколько раз, когда доводилось бывать в общей компании на какой-нибудь тусовке, чаще всего – у Ёзы, или просто слоняться по квадрату района. Костя особо ничего не рассказывал и даже сложно было представить, как они выстраивали отношения. Со стороны смотрелись довольно мило: Костя даже переставал материться, становился каким-то нежным и ласковым. Она же Андрею показалась боевой: если ей что-то не нравилось, она говорила прямо, а в случае конфликта могла и ударить, без предупредительных истерик и совестных перепалок, без пустого многочасового выяснения отношений и подкидывания говна на вентилятор. Ей было у кого научиться.
Андрей Косте даже немного позавидовал, ведь и характер, и мозги, и фигура – все на месте и в нужном количестве у нее имелось. И родословная есть.
Таня все детство занималась гимнастикой, практически не вылезая из зала. В большой спорт не ушла, в старших классах разменявшись на другие интересы. Работала теперь в одном из самых «топовых» салонов красоты – взяли парикмахером сразу после двухгодового обучения. Связи решают все. У кого, как не у нее, связям быть, если отец работает в структурах? И трудится
