Хорошая компания - Синтия Д'Апри Суини
– Где они держат всех неловких девочек? – спросила Флора, лишь отчасти в шутку. – Тех, у кого непослушные волосы и плохая кожа? В сарае за балетной студией?
Но Руби не оробела; она была очарована, что одновременно и восхищало, и пугало Флору. Она хотела, чтобы Руби везде хорошо себя чувствовала. Разве не это они с Джулианом себе говорили? Разве не поэтому так долго прожили на Манхэттене? Они так гордились ее умом, любознательностью и прекрасными изысканными манерами. Они без конца рассказывали друг другу о Руби, хотя оба присутствовали при том, о чем рассказывали: семилетняя Руби, сосредоточенно замершая на краю сиденья на вечернем представлении «Парней и куколок». «Я здесь единственный ребенок», – сказала она, осматриваясь вокруг широко распахнутыми глазами. Когда Джулиан спросил ее в метро на обратном пути, как ей спектакль, она ответила: «Хороший, но те девушки были не куклы. Почему парни называли их куколками?»
Они поражались тому, что Руби можно было привести в любой ресторан и она с готовностью пробовала самую разную еду; глотала оливки, каперсы, вонючий сыр и любовно обсасывала дольку лимона.
«Как вкусно!» – говорила она. Или: «Спасибо, больше не надо».
Они восхищались тем, как она любит читать, как погружается в то, что читает. Когда ей было десять, Флора нашла под грудой кастрюль в кухне сказки Андерсена. Она открыла книгу и увидела, что Руби ручкой вычеркнула из оглавления «Русалочку».
– Это что? – спросила она, когда Руби вернулась из школы.
Флора отыскала эту красивую букинистическую книгу в твердой обложке в «Стрэнде»; она рассердилась, что Руби ее изрисовала.
– У меня от этой сказки слишком грустно на душе, мам, – сказал Руби. – Русалочка все отдала и ничего не получила взамен. Поэтому я зачеркнула название, но потом из-за зачеркнутого стала думать о сказке. Я спрятала книжку в комод, но каждый раз, как видела комод, думала про Русалочку. И тогда я ее убрала туда, куда никогда не смотрю.
– Помогло? – спросила Флора, пытаясь сообразить, как пристроить счастливый конец к истории о девушке, которая пожертвовала свободой и голосом – в буквальном смысле слова – ради мужчины, который ее не полюбил; история и в самом деле была ужасной.
– Нет, – ответила Руби. – Я все равно чувствую, что она в этом ящике.
Наблюдение за тем, как Руби переменилась в Лос-Анджелесе, было своего рода родительским триумфом. Теперь она окончила школу и должна была уехать из дома, не насовсем, но они явно двигались к «насовсем». Сидя на заднем дворе у Марго и прихлебывая вино, Флора чувствовала, как печаль из-за отъезда Руби подобралась к ней и ухватила за горло. Она не смогла сдержаться и начала всхлипывать. Сердце Флоры было бы разбито, даже если бы она не нашла кольцо, но теперь – выпускной со всеми этими разговорами о новом начале, о дороге, открывающейся впереди, о предстоящих выборах, о лучезарном будущем, о мире, который тебе принадлежит, только руку протяни… Она не могла не думать, каким теперь окажется ее собственное будущее. Что ее ждет?
– Черт, – услышала Флора голос своей подруги Саманты, как раз когда заметила, как в кухню Марго зашел Самантин бывший муж. Она вскочила. Дело было плохо. Она не приглашала Эдварда на праздник по случаю выпускного, Саманта ее попросила. У них шел бурный развод, и Саманта заверила Флору, что ее сын, Логан, готов встретиться с отцом позже, после вечеринки Руби.
– Прости, – сказала Флора Саманте, понизив голос, поскольку Логан стоял всего в нескольких шагах. – Я его не приглашала. Не знаю, почему он здесь.
– Потому что козел он законченный, вот почему.
Флора увидела, как запаниковал Логан, когда его мать направилась в кухню. О бурном разговоре, который последовал за этим, знала всего пара человек. Флора слышала обрывки: мой сын, не твоя очередь, до смерти устала – ее от этого мутило.
Подошел Джулиан, положил руку Флоре на спину.
– Хочешь, я попробую все уладить?
– Что ты им скажешь?
– Не знаю, что-нибудь придумаю.
– Я тоже пойду.
Вечеринку устраивала Марго, но хозяевами были они с Джулианом. Когда они подошли к кухне, Джулиан склонился к Флоре и спросил:
– Как там его зовут? Мужа?
– Серьезно? – Флора вскинула на Джулиана глаза. – Мы у них раз семь бывали?
Джулиан опешил от ее тона.
– Прости. Не помню.
– Потому что не пытался запомнить. Эдвард.
– Эй, в чем дело? – спросил Джулиан, и тут они оба услышали сквозь напряженное бормотание в кухне голос Марго:
– Эдвард! Какой сюрприз! Рада тебя видеть.
Конечно, Марго была знакома с Эдом. Он был членом правления канала, отвечавшим за «Кедр» и все остальные проекты Бесс. Марго как-то сказала Флоре, что Эд – самовлюбленный тупица с суждениями похотливого подростка. «Не то чтобы он этим сильно выделялся на общем фоне».
Флора смотрела, как Марго ловко уводит Эда к бару, на котором настояла, хотя никому из детей спиртное было пока нельзя. Она изобрела какой-то безалкогольный напиток, который подавали на сухом льду, так что казалось, что выпускники, заполнившие двор, подают дымовые сигнальчики бедствия из сложенных ладоней.
Логан, распереживавшийся из-за родителей, сидел, уронив голову в ладони. Руби и Иван стояли перед ним на коленях. Вид у Руби был серьезный. Она положила руку на предплечье Логана. Флорина милая, заботливая, отзывчивая деточка. Она, без сомнения, говорила что-то утешающее.
Саманта в кухне сидела на табуретке, совершенно опустошенная, в полном одиночестве.
– Ты как? – спросила Флора, протягивая ей полный до краев бокал вина.
Сэм жадно сделала глоток.
– Вот спасибо, – сказала она, опуская бокал. – Да все в порядке, наверное. Не знаю.
Она выглянула в окно.
– Логан будет вне себя от злости. Не на Эда, конечно, – на меня.
– Сочувствую.
– Господи, Флора. Не знаю, сколько раз я это слышала от других, но, когда смотришь на человека, за которого вышла замуж, которого любила, и не чувствуешь ничего, кроме чистейшей ненависти, – это немыслимо.
Разрывающее на куски головокружение, с которым Флора весь день боролась, нахлынуло на нее с новой силой. Она изо всех сил постаралась сохранить спокойное лицо.
– Даже представить себе не могу.
– Конечно, не можешь. Вы с Джулианом… вы двое разгадали секрет, да?
– Разгадали? – спросила Флора; она понимала, что улыбка у нее кривая. – Я в этом не уверена.
– Что меня убивает, – сказала Саманта, – так это то, что в первый раз я его приняла обратно. Поверила ему.
– Это и раньше случалось?
– Сразу после рождения Логана. Так предсказуемо. Мне было непросто с младенцем. А у него была понимающая подруга по колледжу, все как обычно… Эта женщина мне как-то вечером позвонила домой и сказала, что любит Эдварда и что я должна его отпустить. – Она рассмеялась,
