Наследницы - Марина Евгеньевна Мареева
— У вас галерея! Какая вы молодец! — умилилась гостья. — Галерея «Вера». Наслышана. Специалисты нахваливают, что особенно ценно. Не правда ли? Очень точный критерий отбора, — Лера сложила веер и пользовалась им теперь как указкой, направляя то на одну, то на другую картину, — но это и понятно. Вы ведь дочь своего отца.
— Вы были с ним знакомы?
— Да, была.
В каминную вошла Анна Федоровна. На ней была роскошная шуба.
— Верочка, заждалась, наверное? Представляешь, целый час провела в салоне. Мы не опаздываем? — Она увидела Леру, приветливо улыбнулась. — Добрый день.
Лера в ответ кивнула. Анна Федоровна вновь обратилась к дочери:
— Ну что, мы едем? Я тогда не буду раздеваться. Вера, познакомь же меня наконец со своей приятельницей. — Анна Федоровна вновь посмотрела на Леру. — Вы с нами едете?
— Ничего не понимаю, — пробормотала Вера. — Мне казалось, вы — гостья моей мамы.
— Как видите, нет. — Лера по-прежнему полулежала на оттоманке, не меняя позы.
— Тогда я не понимаю: как вы вошли сюда? — В голосе Анны Федоровны было больше удивления, чем возмущения. — Кто вам открыл дверь?
— Как я вошла? А у меня ключи от вашей квартиры. Так называемые летние.
Анна Федоровна с недоумением посмотрела на дочь.
— Летние? — переспросила Вера, чтобы скрыть волнение. Она начала догадываться, кто эта женщина.
— Июньские, — безмятежно уточнила Лера, обмахиваясь веером. — Вы ведь, как правило, с маменькой в июне устраивали себе римские каникулы или парижские. А в прошлом году, если мне не изменяет память, вы были в Египте. Так вот, вы — в Египет, а я сюда, к Володеньке.
— Убирайтесь отсюда вон! — Вера едва сдержалась, чтобы не добавить крепкое словцо, которое вертелось у нее на языке.
— И не подумаю. Нам предстоит очень длинный важный разговор.
— Вера, кто это? — спросила Анна Федоровна.
Дочь молчала, с ненавистью глядя на Леру.
— Это я, Лера. Бывшая любовница вашего мужа. Мать его единственного сына. Официально им усыновленного. Что немаловажно, согласитесь.
— Я сейчас позвоню мужу, — прервала ее Вера и, чеканя каждый слог, пригрозила: — Он вызовет охрану и, если вы сейчас же не уберетесь отсюда, он вас просто…
— Позвоните, позвоните Олегу, — оживилась Лера. — Он будет рад меня видеть. В последний раз мы встречались месяца полтора назад. А недавно он мне звонил и сказал, что безумно скучает, что я — лучшая женщина, которая была у него когда-либо… Так что, Верочка, звоните Олегу, он будет счастлив!
— Так. — Вера подошла к каминной полке, налила в хрустальный стакан воды из хрустального же графина, вылила часть в камин, сделала глоток. — С кем еще в этом доме вы успели переспать, летняя Лера? Пташка вы наша июньская!
Зазвонил мобильный телефон. Прежде чем ответить, Вера сделала еще один глоток.
— Олег, немедленно домой! У нас ЧП!.. Понимаю, что вечер. Пускай начинают без нас… Да, это срочно!
— Вера, может, не стоит Олегу…
— Мам, — Вера не дала Анне Федоровне договорить, — пойдем, лучше я отведу тебя в спальню. Прошу, пойдем.
— Нет, я останусь. — Высвободившись из объятий дочери, Анна Федоровна прошла к диванчику, стоящему под углом к оттоманке, где полулежала Лера, и присела. — Вы пришли, чтобы свести с нами счеты? Хочу сказать, вы выбрали не самое удачное время.
— Напротив, самое удачное, — уверенно возразила Лера. — Через три недели будет вскрыто Володенькино завещание. Так вот, я хочу, чтобы вы знали: у Владимира Григорьевича есть сын. И назвала я его в честь папеньки — Володей.
— Володя мне не изменял.
— Ха, ха, ха! — Лера встала с оттоманки, нарочито демонстративно подтянула чулок, подошла к зеркалу и стала поправлять волосы. — Блаженно верующая! Изменял! Он даже мне изменял. А я на тридцать лет его моложе. Такой уж он был человек. Мачо! Стопроцентный мужик! В последний раз я застукала его в мастерской… три года назад, за год до нашего с ним расставания. — Она обернулась и в упор посмотрела на Анну Федоровну. — Вот так, а вы говорите…
— Бред! Я не верю вам. Ни единому вашему слову.
— А хотите, я вам покажу свидетельство о рождении? Там черным по белому написано: Иваницкий Владимир Владимирович.
— Документы можно подделать. — Анна Федоровна защищалась до последнего, но пришло время наступать: — А чего вы добиваетесь? Зачем устроили этот бездарный фарс?
— Может, и от моего Олега, — с издевкой спросила Вера, — вы произвели на свет какого-нибудь потенциального наследничка?
— А хорошая мысль! — озорно подхватила Лера. — Замечательная идея!
— Дарю, — ядовито процедила Вера.
Зазвонил мобильный телефон. Собираясь с мыслями, Вера медленно поднесла трубку к уху:
— Алло. Да, Олег… Нет, ничего… успокойся… но поторопись.
— Хотите устроить нам очную ставку? — Лера подошла к оттоманке и взяла свою сумочку. — Нет, я не так жестока, как вы. Чего мужика ставить в дурацкое положение. Он и так у вас затюканный. Подай, принеси, убери. Думаете, Верочка, я не знаю, как пару лет назад вы запустили в него мраморной пепельницей? У него еще шрамик остался… маленький такой… на левом предплечье.
Стакан выскользнул из рук Веры, но не разбился, упав в густой ворс дорогого ковра.
— На счастье! — съехидничала Лера. — Нет, не будет у вас счастья, — с притворным сожалением констатировала она, — не разбился.
— Немедленно покиньте наш дом.
— Ухожу, ухожу. — Лера, не торопясь, двинулась к выходу.
— Ключи отдайте.
— Да пожалуйста. Но это полумеры. Может, у меня дубликат имеется. Неровен час, проникну к вам ночью и стащу чего-нибудь. Вот, к примеру, эту картиночку, «Девушку с копьем». Это Володечка с меня рисовал. Пятнадцать лет назад, правда. Я ведь, знаете ли, в молодости спортом увлекалась — метала копье.
Вера сжала кулаки.
— Да уберетесь вы отсюда наконец?!
— Ухожу, ухожу, ухожу домой к себе. — Напевая, Лера стала медленно спускаться по лестнице.
Мать и дочь молчали. Огонь в камине, несмотря на то что Вера вылила на него воду, потихоньку разгорелся вновь. Поленья потрескивали.
— Вера, Верочка, Анна Федоровна, — задыхаясь, в распахнутом пальто Олег стремительно вошел в каминную, — что случилось?!
— Ты разве никого не встретил сейчас на лестнице?
— Нет. А кого я должен был встретить? Вера, объясни, в чем дело?
— Верочка, я буду в спальне. — Анна Федоровна посмотрела на дочь, и ее сердце сжалось от боли.
— Вера, там уже все собрались. Каблуков даже приехал, — сообщил Олег.
Вера пристально посмотрела на мужа.
— Оказывается, ты изменил мне, радость моя.
— С кем?
— Так, значит, их было много? — Она подошла к стене, сняла картину и показала Олегу. — Вот с этой, например, девушкой с копьем.
— Погоди, Вера, это работа твоего отца.
— Да, это работа моего отца.
