Марианская впадина - Ясмин Шрайбер
– Я не знаю, – ответила я Гельмуту.
В то время как моя тарелка больше походила на кровавое побоище после того, что я натворила вилкой, Гельмут разрезал оладьи на ровные кусочки, макал их в яблочное пюре и аккуратно отправлял в рот. У меня и на коленях валялись крошки. Я чувствовала, как Гельмут внимательно наблюдает за полем битвы на моей тарелке.
– А вы, похоже, безнадежный случай, так? – спросил он, и его опять стал душить кашель.
– Возможно. Да.
– Что вы будете делать, когда я довезу вас до дома? – поинтересовался он через пару секунд, когда кашель отпустил.
– Не знаю. Лягу спать. А потом посмотрим.
– А что с вашими родителями?
– Они в городе живут, где и вы.
– Они вам не помогают?
– Они думают, у меня все в порядке. Им и с собой хлопот хватает.
– Глупости. Родители чувствуют, когда что-то не так. Они себе наверняка места не находят.
Я молчала.
– В общем, я еду в Альпы, чтобы недалеко от дома моих родителей развеять пепел Хельги, а попутно еще взглянуть на некоторые места.
– Да, вы уже говорили.
– Да. И если хотите, можете поехать со мной.
Я уставилась на него, а он смотрел на свою теперь уже пустую тарелку, чтобы не встретиться со мной взглядом.
– У вас бы тогда появилось немного структуры, а мне помогли бы с Джуди и в остальном. Было бы хорошо.
– Хм-м…
Я раздумывала. Сначала я спросила себя, с чего вдруг Гельмут так изменил свою позицию. Он не походил на человека, который любит ездить в отпуск с кем-то и вообще быть с людьми. А потом я подумала, как буду чувствовать себя я. Горы я люблю, поэтому было бы неплохо. И потом, вдруг это поможет. Я подумала: может быть, это и есть то, что мне нужно. Я подумала: может, это и бредовая идея, но ведь что-то мне надо делать.
– Ладно, – просто сказала я, – но придется все равно ненадолго ко мне заехать. Мне кое-что надо захватить.
– У вас есть что-нибудь: палатка, спальный мешок, коврик туристический?
– Э-э, да, а что?
– Спать у меня в трейлере вы не будете.
– Что?
– Там места мало.
Я подумала о том, какая машина огромная, и от удивления подняла брови.
– Да, у меня еще пара ящиков и другие габаритные предметы с собой.
– Ла-адно, м-м-м… У меня есть экипировка.
– Очень хорошо.
– А в Альпах, ну, как бы это сказать, не слишком холодно для кемпинга?
– Ах, не замерзнете уж. Лето на дворе. Ночи становятся холоднее, это да, но не так уж высоко мы заберемся.
Перспектива – просто супер. Что ж, тогда можно отправляться.
8420
До моего дома мы добрались вечером, еще два раза останавливаясь, чтобы сходить в туалет. Якобы для Джуди, но я думаю, что эти остановки нужны были скорее Гельмуту. Мы решили переночевать в городе: он – в машине, я – у себя дома.
Я открыла дверь квартиры и сразу почувствовала этот специфический застоявшийся запах, и мне подумалось: склеп. Жалюзи были опущены, отчего, собственно, никто не пострадал, поскольку цветы на окнах засохли уже давно: я во время своей депрессии их не поливала. Я смотрела на хрусткие останки в горшках и чувствовала свою вину. Слава богу, я не держала домашних животных, если не считать рой плодовых мушек, поселившихся в моей кухне в тарелке с фруктами. Отгоняя от лица летающих вокруг меня насекомых, я пробралась к окну, лавируя между многоэтажками коробок от пиццы, подняла жалюзи и распахнула окно. Кислород. Слава богу! Перед собой я увидела серую стену дома напротив, составлявшего вид из моего окна, и подумала, что по возвращении из путешествия надо обязательно переехать в другое место. Сначала я хотела тарелку для фруктов оставить как есть, но потом подумала, что скажет Гельмут, когда поднимется утром, чтобы сходить в туалет и принять душ. Вероятно, он сразу позвонит в полицию.
Я достала из-под раковины рулон мешков для мусора и вспомнила, как ты маленьким однажды чуть не задохнулся с таким мешком. Мы играли в прятки, тебе было года четыре или пять. Ты придумал, что спрячешься, притворившись мусором, надел на голову пластиковый мешок и запутался в нем. Одна рука застряла в лямке мешка, и при каждом новом движении края пакета затягивались у тебя на шее все туже, и ты сильно испугался. Я услышала твой плач и успела вовремя тебя освободить, пока ты не провалился на дно Марианской впадины. Что я в тот момент подумала: я не допустила, чтобы твоя жизнь преждевременно оборвалась, и обеспечила тебе еще много, много времени на будущее. Что я знаю сегодня: прошло около пяти лет всего лишь, и черное Ничто тебя все-таки унесло.
Я неподвижно стояла в кухне, все еще с рулоном мешков в руке. Скорбь – странная вещь, подумала я. Меня можно было сравнить со старым компьютером, который без особой на то причины постоянно зависает и выдает сообщения об ошибке, которые тоже никакой почвы под собой не имеют. Если бы меня кто-нибудь перезагрузил, я была бы правда благодарна, подумала я и отделила от рулона один пакет.
