Devil ex machina - Марьяна Куприянова
Восстало в памяти и то, насколько сильным и могущественным было это создание, прятавшееся в человеческом костюме. По его вине этаж превратился в гниющий лазарет облученных чем-то хуже, чем радиация. Он прикладывал Фаину об стены и стряхивал со своих колен, словно мусор. Она падала на пол и рыдала от боли. Он душил ее, обездвиживал, бросал на кухонный стол и крепко удерживал на месте. Он сломал ей палец, а Кириллу – руку. Он делал так, что неповинные люди совершали суицид или попадали в аварии. Но больше всего досталось ей самой. У них не было сил и желания отвязаться друг от друга, хотя оба знали, что его присутствие убивает Фаину. Она медленно умирала, проводя вместе с ним счастливейшие часы своей убогой жизни.
Ничто не имело значения, лишь Ян. Янхъяллагорентагн. Лучшее, что произошло с Фаиной за время существования – и норовившее уничтожить ее самым болезненным образом. Апогей ее страданий, фобий и комплексов. Комок змей, туго сплетенных меж собой и жалящих, словно соревнуясь, кто сделает ей больнее. Естественный исход ее нелюбви к себе, отрицание этого мира, нежелание жить в нем по его законам и правилам. Но и спаситель, подаривший ей новый вкус к жизни, пробудивший ее безмерное любопытство, там, на берегу безымянного океана. Безвозмездно наградивший ее колоссальным запасом запретных знаний. Обещавший, что будет с нею до последнего, пока она не умрет, и только потом вернется, куда ему положено возвратиться.
Солгавший.
Он оставил ее в живых, исчезнув из мира людей в самый последний момент, а ее, полуживую, возвратив туда, откуда унес. Он заставил ее и всех прочих забыть о себе, обставил все так, будто Фаина чуть не умерла не из-за него, а по естественным для нее причинам. Она потеряла память, потому что он хотел, чтобы она о нем никогда не вспомнила.
Он просто не хотел снова причинить ей боль.
Через несколько часов надломленного состояния она поднялась на ноги, чувствую себя перерожденной, воскреснувшей, настоящей. Она вспомнила ВСЁ, и отныне являлась истинной версией себя.
Все еще не веря в то, как круто повернулись события, Фаина на слабых ногах бросилась в 405-ую, понимая, почему ее с самого начала так влекло туда. Сидя за ноутбуком, Кирилл встретил ее приподнятыми от удивления бровями. Фаина без слов стала осматривать половину комнаты, что раньше принадлежала Яну – голую кровать и покрытую пылью мебель, но вскоре убедилась, что не сохранилось ни следа его пребывания, ни одной вещицы, картины или книжицы, которых у него было безумное множество. Он обо всем позаботился как следует.
Самое странное, что Кирилл молча наблюдал за нею, словно боялся неосторожным вопросом выдать себя. Но Фаина и так была уверена, что он помнит все.
– И где он? – спросила она, повернувшись к ныне единственному жителю 405-ой.
– Кто именно?
– Твой сосед, Янхъялла.
Кирилл нахмурился и прикрыл ноутбук.
– Ян… кто?
– Не притворяйся. Ты ведь уже понял, что я вспомнила!
– А не должна была… – тихо проговорил он сквозь зубы, чего Фаина, к несчастью, не расслышала.
– Что ты сказал?
– Ничего хорошего.
– Где Ян?!
– Я не знаю никакого Яна.
Он будет отрицать до последнего. Это ясно как божий день.
– Ты знаешь его. Очень даже хорошо знаешь. Тебе недостаточно доказательств того, что я все вспомнила? Он жил с тобой. Он помогал тебе. За вполне определенную плату. Именно поэтому ты о нем и обязан помнить. Я не идиотка. Ты единственный ладил с ним. Ты пел ему дифирамбы, еще когда я терпеть его не могла. Ты заставлял меня поддаться ему, впустить в свою жизнь и подчиниться. Ты умолял не отрицать его. И что из этого вышло… Я теперь стою здесь и пытаюсь понять, что мне делать, как жить дальше… А ты не можешь мне даже признаться в том, что тоже помнишь его, что я не сошла с ума!
Ее голос дрожал и срывался на всхлипы боли.
Кирилл молчал. Фаина подошла к стене, на которой тысячу лет назад висела картина Блейка – «Красный дракон». Ян повесил ее сюда. Ради нее он забивал тот злополучный гвоздь, из-за которого все и началось. Ему нравилось смотреть и обсуждать, как люди изображают дьявола и демонов в артефактах искусства. От этого он чувствовал себя живым и нужным. Он многое знал о человеческой культуре и рассказывал ей занимательные факты долгими вечерами, что они проводили вместе. Это она помнила отчетливо, и никто не сумел бы убедить Фаину в обратном. Сейчас картины не было, но углубление, в которое был посажен гвоздь, оставалось в стене.
– Вы же с ним придумали ту постановку… «Devil ex machina»! Вы вместе написали сценарий и поставили спектакль! На который Ян долгое время звал меня, и ты тоже. Который он жаждал мне показать. Ты помнишь это?
Все так же молча Кирилл смотрел на нее, и ей показалось, что он сам не испытывает ничего хорошего от того, что не может обсудить с нею все случившееся.
– Неужели тебе запретили говорить об этом со мною? Просто дай мне знак, я все пойму!
– О чем? – спросил Кирилл со скучающим видом.
– Обо всем, что здесь произошло благодаря твоему соседу! Умоляю, Кирилл, пожалей меня. Мне и так крепко досталось. Дай мне знак, что я все это не выдумала, что это не бред и не ложные воспоминания… Прошу тебя. Я прошу тебя! Ведь какой смысл запрета, если я уже и так сама все вспомнила!
– У меня не было соседа уже долгое время. Ты это знаешь.
Кирилл был непреклонен и не реагировал на ее эмоции.
– Но я помню его! Я же помню Яна. Я знаю, что ты тоже помнишь его. Он сломал тебе руку! Он… Он был здесь, он жил здесь, в этой комнате! Здесь, посмотри на меня,
