Река течет через город. Американский рейс - Антти Туури

Я попросил Тима править к бюро путешествий, где можно купить билет на самолет во Флориду. Тим и Ильмари не желали отпускать меня, по их мнению, теперь, когда мы нашли друг друга, мне следовало побыть в Садбери хотя бы месяц. Они хотели поехать со мной в лес и на озеро, чтобы я увидел красоту провинции Онтарио, о которой в Садбери не получишь верного представления. Здесь земля сожжена газами плавилен, нетронутую природу мы нашли бы за пределами города. Они подбивали меня остаться.

Тим и Ильмари рассказали, что совсем близко от «Террасы» есть финское бюро путешествий «Ритари», где я мог бы купить билет, если действительно намерен отвергнуть их предложения. Я пообещал приехать в более подходящее время. Мы сходили в бюро путешествий, и я купил себе билет во Флориду на завтра. Тайсто пытался вспомнить, когда ему и Тимо лететь во Флориду, но не нашел своего билета на самолет. Он подозревал, что билет остался в кармане выстиранной куртки, сохшей в гостинице, в ванной.

В «Террасе» финнов было уже много, и они закричали от радости, увидев нас. Они заказали на наш стол пива, я хотел «колы», но они не дали мне пить ее, ибо считали, будто я вчера доказал тут, что в состоянии пить пиво, как и другие соплеменники. Пришлось пить пиво. Тимо не было видно, слушали рассказы финнов второй час. Когда Ильмари сказал, что я уезжаю во Флориду уже завтра, они все запротестовали. В июле, мол, в Су у финнов большой летний праздник, где будут музыканты и другие выступающие из Канады и даже Финляндии. Я сказал, что до июля успею еще объехать вокруг земного шара. Они требовали, чтобы я обязательно приехал на летний праздник, поскольку сюда соберется много финнов и у них есть что рассказать мне про житье финского племени по эту сторону океана. Я сказал, что уже наслушался этих историй вдоволь, во Флориде меня ждет дом и двор.

Тимо пришел с отцом и сыном Суутари. Старший Суутари не хотел пива, сказал, что увлекался этим на нынешней неделе достаточно. Билеты на самолет находились у Тимо, он показал их Тайсто, отлет был еще через три дня. Я сказал, что купил билет на завтра и завтра же улечу. Тайсто удивлялся: а ему-то чем заниматься здесь еще три дня, ведь в делах Тимо обходится без него, просидеть же три дня в кабаках он вряд ли окажется в состоянии.

Тимо не соглашался рассказать, как прошли переговоры с господами из горной компании «Фалкон Бридж», хотя я и спрашивал его. Я сказал, что мне в этом кабаке больше делать нечего, Тим и Ильмари тоже готовы были уже уйти. Я пожелал Тайсто и Тимо высоко держать знамя. Мы вышли, Тимо догнал меня, отвел в сторону, за дом, и спросил, достаточно ли тех денег, что он мне дал, чтобы отношения между нами были ясными. Я считал, что так и есть. Он выразил уверенность, что я не стану никому рассказывать о рейсе в автопоезде и о том, как мы с Отто переехали границу; мужчины, которые взяли свой мешок из-за ящиков с омарами, особо родственных чувств к финнам не питают, и поэтому мне имеет смысл помалкивать и во Флориде тоже.

Я сказал, что и без него знаю, когда и о чем рассказывать, но не могу сказать того же про всех тех, кому известно о нашей с Отто поездке в Канаду. Тимо пообещал, что о других он позаботится.

Я пошел к машине, Тимо вернулся в кабак. Приехав домой к Тиму, мы весь вечер сидели, смотрели передачи по телевидению.

На следующее утро я позвонил в Финляндию, в Сейнайоки, и мне удалось поговорить с Кайсу, я услышал, что все хорошо, и рассказал, что лечу во Флориду. Тим отвез меня на аэродром Садбери и подождал со мною самолета на Торонто. Мы попрощались на летном поле. В Торонто мне пришлось менять самолет и отвечать иммиграционному чиновнику, по какому делу я лечу в Соединенные Штаты. Осмотр длился долго, пришлось давать объяснения. Во Флориду я добрался лишь к вечеру.

С аэродрома доехал домой на такси. Тапани подошел к такси, когда я уже расплачивался с водителем, он открыл заднюю дверь машины и ждал, чтобы я вылез. Водитель вынул мой чемодан из багажника. Тапани взял чемодан и понес его к моему дому. Идя за ним, я спросил, какое ведомство назначило его следить за мною. Он уверял, что хотел лишь поприветствовать меня и сказать мне — добро пожаловать в теплый климат Флориды, потому и пришел. Было очень жарко.

Я открыл ключом дверь и вошел в дом. Кайсу, уезжая, выключила кондиционер, и в комнате теперь было не меньше пятидесяти градусов тепла по Цельсию. В сыром и жарком помещении завелась сине-зеленая плесень. Она росла на краю покрывающей стол скатерти, на газетах, на деревянных частях мебели и на простынях в спальне. Я включил кондиционер и прочел письмо, которое оставила на столе Кайсу. Тапани подошел, встал позади меня и хотел из-за моего плеча прочесть письмо, но я свернул его и сунул в карман. Тапани сказал, что просил Кайсу не уезжать с моим братом в Финляндию, он был уверен, что мне это не понравится. Тапани спросил, слышал ли я что-нибудь про Кайсу. Я сказал, что говорил с нею по телефону несколько раз. Тапани спросил, уехала ли Кайсу навсегда. Я не стал посвящать его в наши семейные дела.

Из шкафа в спальне я достал шорты, отстирал с них в ванной плесень и мокрые натянул на себя. Занялся чисткой комнат от плесени. Тапани сидел в гостиной и пытался выпытать у меня про мое путешествие и про успехи парней в Канаде. Услыхав, что парни с большой голодухи зарубили в Садбери свинью, он сильно смеялся и ушел рассказывать об этом родственникам.

Я вынес из дома все вещи, какие только было можно, и стал щетками счищать с них пыль и плесень. Оставил вещи во дворе — просушить на солнышке, выстирал одежду в машине и высушил все в помещении для сушки. Сходил поплавать и уселся в комнате покурить. Кондиционер гнал в комнаты прохладный воздух.

Вскоре пришли Тапани и Ээро, они хотели услышать подробности про Канаду. Я сварил кофе и предложил им. Рассказывал им, что считал нужным. Лишь поздно вечером