Атлас. История Па Солта - Люсинда Райли
– Э-э… все согласны?
Остальные дружно выразили свое согласие. Было видно, что Стар сильно нервничает, принимая на себя такую ответственность. Маус мягко похлопал ее по спине, она сглотнула и сделала глубокий вдох.
– Ну, хорошо.
– Девочки, вы не возражаете, если ваши супруги и близкие останутся здесь? – осведомилась Крисси. – Или нам лучше временно смотаться куда-нибудь?
– Нет, пусть все останутся, – сказала Майя, выделив взглядом Джека и Мэри-Кэт. – Все здесь, так или иначе, причастны к этой истории. Думаю, всем нам важно понять ее концовку.
– Согласна, – сказала Алли и прислонилась к плечу Джека, но остальные даже не обратили внимания на такое откровенное проявление близости.
– Прежде чем мы начнем, – сказала Электра. – Майлз, сделай одолжение и принеси снизу несколько бутылок вина.
– Мне бы не помешал джин с тоником, – заметила Тигги. – Думаю, Па Солт согласился бы с таким выбором.
– И мне тоже, – добавила Сиси.
– Звучит неплохо, – кивнула Стар.
– Ладно. – Маус поднялся из-за стола. – Я смешаю джин с тоником, сделаю покрепче. Пошли, Майлз!
Семь сестер готовились к предстоящему чтению. Каждая из них имела свои подозрения насчет обстоятельств смерти их отца. Мог ли человек, который так любил своих дочерей, лишить их возможности как следует попрощаться с ним? Это казалось бессмысленным.
Когда напитки были расставлены и все снова заняли свои места за столом, Стар откашлялась.
– Мы готовы?
– Да, Стар, – ответила Алли. – Мы все готовы.
Стар переключила внимание на листы бумаги, лежавшие перед ней.
– Итак, приступим. «Мои дорогие, драгоценные девочки…»
Последние страницы дневника Па Солта
«Титан»
Июнь 2007 года
54
Мои дорогие, драгоценные девочки. Если вы читаете эти строки, значит, Георг исполнил свой долг. Теперь вам известно, что меня больше нет, и вы готовы узнать подробности моего расставания с этим миром. Не сомневайтесь, что я буду присматривать за вами из следующей жизни, в которую я верю всем сердцем.
Если Георг последовал моим указаниям, то каждая из вас недавно совершила удивительное путешествие, выясняя события из прошлого и обстоятельства вашего удочерения. Думаю, что отчасти это был болезненный процесс, но надеюсь, что он доставил вам много радостных моментов. Несомненно, теперь вы уже ознакомились с моим дневником и закрыли все пробелы в историях о том, как мы встретились и собрались вместе. Все ваши биологические семьи очень дороги мне, и я обязан им своим становлением.
Хочу быть откровенным с вами. Нижеследующие страницы не являются частью моего первоначального замысла. Как я надеюсь объяснить, предсказанные мною события пошли не так, как я ожидал. Совсем не так.
Из моего дневника вам известно, что всю жизнь меня обременяло одно роковое обстоятельство. Криг Эсзу верит, что я, Атлас Танит, убил его мать и украл у нее драгоценный алмаз, когда мы голодали в Сибири в 1920-х годах. Поэтому он преследовал меня на протяжении всей жизни.
Осенью 2005 года я пережил небольшой сердечный приступ, но не захотел излишне тревожить вас этим событием. Однако после обследования в женевской клинике мне сообщили, что самый важный орган начинает отказывать и что, хотя это врачи не могли сказать с уверенностью, мне очень повезет, если я преодолею девяностолетний рубеж. Эта новость не стала обескураживающей для меня. Я прожил долгую, очень долгую жизнь, более долгую, чем рассчитывал. Для меня было величайшей радостью наблюдать, как каждая из вас взрослеет и становится самостоятельной; я благодарю мои счастливые звезды за то время, которое мне было дозволено прожить на земле.
Тем не менее новость об ухудшении моего здоровья подтолкнула меня к безотлагательным действиям. Я беспокоился, что без моего оберегающего присутствия вы окажетесь беззащитными перед гонениями либо со стороны Крига Эсзу, либо со стороны его сына Зеда. Поэтому вместе с Георгом и Ма (дружба и работа с ними была честью для меня) я придумал сценарий, который, по моему мнению, должен был помешать Кригу и его сыну снова омрачить вашу жизнь.
Как вы можете догадаться, для Крига Эсзу справедливость прежде всего означает возмездие. Это месть за поступок, которого я не совершал, как было сказано уже неоднократно. Тем не менее мой расчет состоял в том, что если я позволю Кригу осуществить возмездие, к которому он стремился восемьдесят лет, то, возможно, мы заключим сделку, которая будет гарантировать, что вас оставят в покое. Весной 2007 года я связался с Эсзу, направив письмо в «Лайтинг Коммуникейшенс». В этом письме я рассказал ему о моем сожалении из-за всего, что произошло между нами, и предложил дать ему возможность «все исправить».
Меня не удивило, что через двадцать четыре часа Георгу позвонил личный секретарь Крига, и было определено место для нашей встречи: уединенная бухта у побережья Делоса в Эгейском море.
С целью защитить вас от ужасной правды и пребывая в уверенности, что я, так или иначе, отправляюсь на смерть, я распорядился передать вам, что у меня случился еще один сердечный приступ, на этот раз смертельный. Я попросил Ма сообщить вам, что мое тело было сразу же помещено в свинцовый гроб, перевезенный на борт «Титана», где состоялась закрытая похоронная церемония.
Без сомнения, эта часть моего плана была наиболее трудновыполнимой. Я сознаю, какую боль и смятение принесет вам ложное объявление о моей смерти, и глубоко сожалею об этом, как и о многом другом. Но надеюсь, вы сможете понять: это единственное, что я мог придумать, чтобы вы не узнали о моей гибели от рук Крига Эсзу.
Девятнадцатого июня я принял командование «Титаном» у капитана Ганса Гайи в порту Ниццы и сказал, что он должен забрать яхту из укромной бухты у берегов Делоса через четыре дня. Ганс всемерно отговаривал меня из-за опасности и даже законодательного запрета на управление яхтой в одиночку, но я стоял на своем. Будучи владельцем, я временно отправил на берег всех механиков и членов команды.
Несмотря ни на что, мой круиз к Делосу прошел тихо и мирно, наполненный воспоминаниями о нашей с вами жизни. Могу вас заверить, что я пребывал в безмятежном настроении, хотя и был убежден в том, что это мое последнее путешествие.
На третий день плавания я аккуратно направил «Титан» в условленную бухту и увидел, что «Олимпия» уже ждет меня. На ее носу стояла одинокая фигура. Я выровнял яхту так, что мы встали борт к борту, опустил якорь и вышел на капитанский мостик.
Лицо человека, стоявшего напротив меня, долгие годы являлось мне в кошмарах. Я видел это лицо в худший день
