Забег на невидимые дистанции. Том 1 - Марьяна Куприянова
Чтобы не чувствовать себя уязвленным, офицер спешно попрощался, сделав вид, что у него неотложные дела, и направился к машине. Нина бросила что-то вслед, но не обернулась, Отто не сказал ничего. Ни здравствуйте, ни до свидания. Не признавал он его, что ли? Да и какая, собственно, разница. Главное – это Нина. А она, слава богу, была на крючке и никуда деваться не собиралась.
«Многое они скрывают, – размышлял Ларс, усаживаясь за руль и машинально надевая фуражку. Серые глаза следили за удаляющимися вниз по Гленвуд-авеню фигурками. Подростки говорили и жестикулировали, и это точно были диалоги о своем, а не пересказ сегодняшних событий, например, только что состоявшейся игры. – Вся проблема в том, что они не знают, как много знают. Точнее, не осознают этого. Их занимают вопросы, не несущие практической пользы, в то время как они вполне располагают информацией, которая бы очень пригодилась полиции. Мне в частности.
Но Нина мне еще не доверяет, а о мальчике и говорить нечего. Совершенно не идет на контакт, даже с учетом того, что его ближайшая и, кажется, единственная подруга проводит со мной время и вряд ли отзывается дурно. Нина и с психологом осторожничает, и вообще со всеми. Кроме вот этого блондина. И никогда она не посмотрит на меня так же, как смотрит на него. С полным доверием. Хотя это глупости. Всего можно добиться, нужно только время. И вагон терпения».
Клиффорд дождался, пока фигурки скроются из поля зрения, и только потом завел автомобиль. «Форд» мягко тронулся с места, шурша резиной по теплому дорожному полотну. Офицер намеревался дать неторопливый кружок по городу. В дороге думалось лучше. Без посторонних примесей.
Вопросы следующие. Как многое они знают, но предпочитают умалчивать? Кто из них инициатор молчания, по какой причине? Например, совершенно очевидно, что стрельба на территории промзоны произошла в их присутствии. Это Лоуренс понял практически сразу, но никому не стал рассказывать – бесполезная трата времени.
Так и не было установлено, кто стрелял, на кого напали бродячие собаки, чьими были те третьи следы и куда он делся, что вообще делал там, откуда у него оружие. Обнаруженная кровь слишком перемешалась с собачьей и не подлежала анализу, а с найденного фонарика не сумели снять отпечатки из-за мелкой ребристой поверхности ручки. Все так удобно складывалось против улик, что вызывало еще больше подозрений.
Случайно ли Нина и Отто очутились в этой местности именно в это время или пришли намеренно? А если они непричастны, зачем рванули к водонапорной башне, где, судя по следам, засел вооруженный человек (он ждал их или кого-то другого?); почему ничего не рассказывают, если не имеют к событию никакого отношения; и, главное, почему скрылись с места так поспешно, что даже оставили ботинок?
Клиффорд был уверен, что это ботинок блондина. Размер навскидку совпадал. Чтобы оставить такую крупную улику, нужна веская причина. Рухнувший план, сильный испуг или, может, чье-то вмешательство. Что это было? Преступление? Покушение? Сделка? Сорвавшиеся переговоры? Передача товара? Версий можно было построить десяток. А самое забавное в этом то, что у Лоуренса в руках был человек, точно знающий, какая из них верна.
Какое-то зерно во всем этом нащупывалось, Ларс это чуял, но сесть и допросить Нину по закону означало навсегда (или так надолго, что почти навсегда) потерять ее расположение. В чем-то они замешаны. Может быть, за разговорами о высоких материях они этого в упор не замечают, но со стороны виднее. Если бы они с Отто не были замешаны, они бы не молчали. Вот что подсказывало чутье.
И потом, как-то все мутно сложилось с теми пропавшими пареньками. Выяснилось, что они посещали одну хоккейную секцию вместе с Ниной. Приезжали из соседнего города. Снова все подозрительно выводило на нее, и Ларсу это не нравилось. Получалось так, что они вместе тренировались, но по фотографиям девочка их не узнавала, по именам тоже. Заявила, что помнит всех по номерам и формам.
Тренер заверил, что в этом нет ничего удивительного, потому что они в разных возрастных категориях и, само собой, в разных командах и раздевалках. Когда парни перестали приходить на тренировки, все решили, что они просто их бросили. Рано или поздно такое случалось, особенно у выпускников. Просто в жизни начинались более важные дела, чем увлечение спортом. Поиск колледжа, учеба, подготовка к вступительным экзаменам. Или просто появлялась девушка.
Под строжайшим секретом тренер доверил офицеру информацию о том, что именно эти двое задирали Нину, издевались над нею и били. После этого Клиффорд заметно охладел к их исчезновению, хотя это было совсем непрофессионально с его стороны. Какой-то мерзкий голос из глубины вещал, что они это заслужили, что так им и надо, что если бы они никуда не исчезли, не грех было бы этому поспособствовать своими руками, учитывая то, что они обижали Нину долго и целенаправленно.
Лоуренса все это смутно беспокоило. Связь парней с наркобизнесом вроде бы пропала, как и они сами. Бесследно. Зато протянулась новая ниточка к Нине. Зачем она протянулась, совсем не понять.
Вряд ли девочка как-то поучаствовала в их исчезновении. Клиффорд не мог себе такого представить. Чтобы она из мести что-то сделала с ними? Да она вообще о них не думала. И другим не позволяла об этом думать или говорить. Не зря же тренер придал конфиденциальность информации о буллинге. Девочка не хотела, чтобы эту тему мусолили, превращая ее в жертву, коей она, по сути, и была, только отказывалась занимать эту роль. Следовательно, вряд ли стремилась к мести.
Парни исчезли через неделю после драки на арене, о которой Алан Кейн написал репортаж. Это могло быть совпадением, а могло и не быть. Клиффорд тщательно проверил алиби Нины, ее приятеля и даже отца на тот день, когда хоккеисты не вернулись домой. Все было чисто. И снова возникал тупик. Глухой и мягкий, как обитая палата в психушке.
Это дело, как и стрельбу, Клиффорду пришлось временно отложить в сторону. Как детали пазла, которые пока не знаешь, куда поставить, и чего-то ждешь. Каких-то разъяснений со стороны.
Вспомнилась пословица, которую Нина
