Красная линия - Вера Александровна Колочкова
— Лер… Я и правда не понимаю, как это все получилось… Я вовсе не хотел, и в мыслях не было… Будто это не я был, а кто-то другой! Я и правда не понимаю… Что на меня накатило вдруг. Да я даже не помню ничего толком, правда!
— Ну да, ну да… — тихо проговорила она, отводя от него глаза. — Конечно, и в мыслях не было… Конечно, не помнишь…
— Да, Лер, да! Я с дежурства пришел, голова такая тяжелая, не соображал ничего. Еще и выпил немного, чтобы уснуть крепче. А тут Каринка… Пришла, котлеты мне принесла… Говорит, ты ж с дежурства, голодный… Вот, мол, поешь… Я, Лер, не помню ничего, как все получилось! Затмение какое-то нашло… Зачем-то обнял ее, а она… Она сама…
— Стало быть, это Карина виновата. Понятно. Это она тебя в постель затащила. Ты просто пострадавшая сторона, и я тебя пожалеть должна, да?
— Лера, я прошу тебя… Я тебя очень прошу… Ты же знаешь, как я люблю тебя. Как сильно люблю… Ну, будь снисходительна, Лер… Постарайся понять…
— Понять?! Ты говоришь, что мне надо тебя понять? Да ты с ума сошел, Стас! — рассмеялась она нервно. — А где Ксюша, кстати? Ведь не при ней же вы…
— Она вчера еще уехала с классом на экскурсию. Ты же знаешь…
— Ах да, я забыла. Значит, все очень интересно сложилось, понимаю. Ни жены, ни дочери дома нет… Отчего ж не позволить себе такого затмения, правда?
— Лера, прошу тебя… Ну, ты же знаешь, что я не такой! Не из тех, которые… Я не такой…
— А какой? Какой ты, Стас? Верный и любящий муж, да? Я тоже так думала… Да что там думала, я уверена была, что ты не такой! Свято уверена, как дурочка! А ты… Как я могла так ошибаться, Стас? Как? Наверное, я на самом деле та дурочка…
— Лера, ну, послушай меня… Ты вовсе не дурочка, нет… Поверь, что это просто случайность. Я никогда и ни с кем не изменял тебе, поверь. Да и не собирался даже! Я сам не понимаю, как это вышло…
— Да, я это уже слышала. Ты был не ты, а другой кто-то. Ты был один дома, выпил, устал, и тут пришла Карина и тебя соблазнила. Ах, какая она нехорошая, эта Карина! Какая дрянь!
— Ну все, Лер, перестань…
— Это ты перестань, Стас. Хватит. Уходи. Я не могу тебя больше видеть. И никогда не смогу. Я точно знаю, что не смогу. Уходи.
— Не говори так, Лер… Дай же мне все объяснить! Даже преступник имеет право на последнее слово!
— Ты уже все объяснил, я уже все поняла. Собирай вещи и уходи. Я сама подам на развод, квартиру потом разменяем. Уходи.
— Да, я уйду, если ты настаиваешь… Я тебя понимаю, Лер. Но давай не будем пока ничего решать… Пусть пройдет время, ты успокоишься немного, и…
— И что? Ты считаешь, что все может быть по-прежнему? Что мы снова можем с тобой… Жить с этим знанием? Да ты с ума сошел, Стас! Может, если б я тебя не любила, так и случилось бы. Но ты же… Ты же перешел эту красную линию, Стас! Линию невозврата! Я так верила тебе, так любила, а ты… Уходи, прошу тебя, не мучай меня больше. Уходи же, ну?
Она встала, прошла мимо него в спальню. Быстро сдернула простыни с кровати, освободила подушки от наволочек, вытащила одеяла из пододеяльников. Свернула все в узел, выскочила с ним в прихожую, где Стас уже натягивал на себя куртку. Бросила ему узел под ноги, проговорила коротко:
— Выбрось это. Пожалуйста.
Он молча взял узел, вышагнул за дверь. Лера закрыла замок, постояла еще в прихожей зачем-то. Потом протянула руку, закрыла дверь на цепочку. И этим жестом решила для себя — все… Теперь точно все.
Вернулась в гостиную, села на диван, уставилась в одну точку. И взмолилась внутренне — где же вы, слезы спасительные? Где ты, проклятущий инстинкт самосохранения, почему бездействуешь? Я умираю, а ты…
Долго еще так сидела, ощущая, как внутри перекатывается боль, как удивление сменяется отчаянием и неприятием. Потом подумалось вдруг — а зря она не осталась в Сочи… Зря не изменила Стасу с Иваном. Теперь бы, наверное, легче было… Вина от своей измены перекрыла бы эту боль, наверное. А так…
А так Стас перешел от нее за красную линию. Нет больше Стаса. И ничего больше в ее жизни нет, ничего… Пустота и боль. И даже подруги у нее теперь нет — она тоже перешла красную линию. Только дочь есть. И мама. Только ради них и надо теперь жить. То есть учиться по-новому жить…
* * *
Утро застало Леру в кресле, и она долго не могла понять, что с ней, пока окончательно не рассеялся болезненный сонный туман. Все тело болело и ныло, будто после жестокого избиения.
И тут же подумала удивленно — что за сравнения, ей-богу? Какого еще избиения? Да ее никто за всю жизнь не ударил ни разу, пальцем не тронул. Это просто тело такими ощущениями реагирует, будто она не проснулась, а из комы вышла. Надо просто встать и начать двигаться, и все пройдет…
Встала и чуть не упала от слабости, едва устояла. Ноги были ватными, совсем не слушались. На самом деле испугалась — свалится ведь на пол сейчас, как куль с мукой. Наверное, надо еще полежать, только в нормальной позе, вытянувшись на кровати.
Направилась было в спальню, но остановилась как вкопанная. Нет, только не в спальню… Нельзя туда. Лучше на диван в гостиной лечь, на нем тоже можно вытянуться.
Только улеглась, как услышала зов мобильника. По мелодии поняла — звонит Стас. И застонала тихо, прикусив до крови губу: зачем он звонит? Да еще и так долго… Ведь знает, что она все равно не ответит!
Телефон умолк. Но ненадолго. Через пару минут затрезвонил снова, и пришлось сползти с дивана, дотянулась до телефона с трудом, отключила, чувствуя остервенение внутри: все, не позвонишь мне больше! И никто больше не позвонит! Потому что нет сил ни с кем разговаривать… Потому что очень больно, и голова кружится, и уносит ее куда-то… А еще бы дверной звонок отключить, ведь Стас наверняка придет и начнет звонить в дверь. Но сил дойти до двери точно не хватит, лучше потом… Потом… К тому же у него
