Проект 9:09 - Марк Х. Парсонс
– Молодцы. А как зовут твоего друга?
Сет обернулся и кивнул отцу.
– Здравствуйте, я Сет. – Он указал на компьютер и продолжил с невозмутимым видом: – Джей попросил помочь ему сделать порносайт.
Ну зашибись!
Отец даже не моргнул.
– Отличная идея, если у вас получится на нем заработать. Учеба в колледже стоит дорого.
Сет засмеялся, словно отец удачно пошутил.
– Это школьный проект! – заявил я, сердито глянув на них обоих. – И мы почти закончили.
Отец пропустил мои слова мимо ушей и обратился к Сету:
– Ты что предпочитаешь: тайскую кухню, мексиканскую или суши?
– Но мы еще не доделали! – запротестовал я.
– Вам все равно надо поесть, да и мы с твоей сестрой проголодались. – Отец посмотрел на Сета. – Итак?
Я беззвучно, одними губами, подсказал ему: «Тайскую!» – но он ответил:
– От мексиканской не отказался бы.
– Извини, сынуля, – ухмыльнулся отец. – Трое против одного.
Вот черт!
– Чем заниматься собираешься? – спросил отец у Сета, когда мы принялись за еду в «Такос де Энсенада».
В присутствии постороннего ужин казался не менее, а более семейным по духу. Как будто еще один человек, пусть и не мама, улучшал атмосферу.
Сет сдержал обещание не клеиться к Олли, но мне и в голову не могло прийти, что проблема может возникнуть из-за второй стороны. Олли явно принарядилась – даже я заметил, – хотя сидели мы в обычной забегаловке, в которую вполне можно прийти в футболке и шортах. А еще она внимательно слушала Сета (по крайней мере, куда внимательнее, чем обычно слушает меня), например, когда он отвечал на вопрос отца.
– Точно пока не знаю, но чем-нибудь связанным с компьютерами.
– То есть хочешь стать программистом или инженером-электронщиком? – уточнил отец.
Я ожидал, что Сет согласится, так как это наверняка добавило бы ему очков в глазах отца, который готов одобрить выбор любой профессии со словом «инженер» в составе, но Сет покачал головой:
– Нет, пожалуй. Программирование – это круто, но меня больше привлекает эстетическая сторона дела. Графический дизайн или что-то вроде того.
Олли посмотрела на него и с умным видом кивнула:
– Хороший дизайн – это очень важно…
И прочитала нам небольшую лекцию о дизайне и его роли в современном обществе, а Сет в основном слушал и временами кивал. Отец поймал мой взгляд и подмигнул. Вроде бы мелочь, но я оторопел. Он словно говорил: «Я прекрасно понимаю, что к чему: Олли такая серьезная, изо всех сил пытается показать, какая она уже взрослая, – ну разве не забавно?» То есть я-то просек, что происходит, но считал, будто люди в возрасте отца подобных вещей не замечают, а тут он вдруг, как бы между прочим, признал, что все видит – и даже видит, что я тоже вижу… как-то оно… не то чтобы плохо, но удивительно. Словно меня внезапно повысили в ранге до уровня «взрослый».
Не уверен, что я к этому готов.
После ужина мы с Сетом вернулись в мою комнату, чтобы закончить верстку сайта. Когда разметка страниц в целом была завершена, а первая партия снимков загружена, Сет повернулся ко мне:
– Какие теги ты хочешь?
– В каком смысле?
– Ты же собираешься добавить текст, верно? И в нем, как я понимаю, будут слова «фотография» и «уличная фотография». А какие-то другие с сайтом связаны? Это для тех, кто ищет что-то, не упомянутое в тексте. Для поисковой оптимизации.
Я озадаченно посмотрел на Сета.
– Ну, смотри, на твоем сайте собраны случайные фотки, сделанные по вечерам, но, по сути, о чем он?
Оставалось лишь растерянно пожать плечами. Я еще никому не рассказывал, зачем мне все это.
– Ладно, вернемся на шаг назад, – вздохнул Сет. – Как ты хочешь назвать свой сайт?
Об этом я тоже как-то не подумал. То есть я знал, что не хочу скучное название типа «Фотки на углу». И для себя окрестил свою затею проектом 9:09…
– Как насчет «Проект 9:09»?
– «Проект 9:09», – повторил Сет, словно пробуя на язык. – Неплохо. Только почему 9:09? Я понял, что ты фотографируешь по вечерам, но почему именно в такое время?
Я собирался отбиться от вопросов Сета, скормив ему какую-нибудь ерунду, мол, мне просто нравится, как звучит – 9:09. Типа того, как я говорю прохожим, что снимаю для школьного проекта. Это проще, чем сказать правду. И я уже открыл было рот, но вдруг подумал: когда-то ведь у меня были друзья. Или, по крайней мере, несколько близких приятелей – до той ужасной ночи почти два года назад. До 9:09 вечера. Когда я закрылся от мира.
Сет выжидающе смотрел на меня, и я внезапно для себя самого выпалил:
– Потому что в это время умерла мама.
– Что?!
И я рассказал ему. Все, целиком. О маме, о фотопроекте, который я начал в ее честь, о том, как меня вынесло, когда я забыл о дне рождения… и как я решил выложить снимки в интернет в память о ней.
Когда я закончил, Сет долго молчал.
– Ну офигеть, – сказал он наконец. – Я и представить себе не мог… Почему ты никому ничего не говорил? Порой немного сочувствия не помешает.
– Не надо мне сочувствия, – покачал я головой.
Сет пожал плечами:
– Ладно, может быть, правильнее будет не «сочувствия», а «понимания». – Он кивнул на компьютер, на экране которого все еще была открыта галерея с фотографиями. – Вообще-то, знание подоплеки придает этому… как бы сказать… бо́льшую весомость.
– И бо́льшей весомости мне тоже не надо: и так на душе тяжело… – Я уже жалел, что разболтал все Сету. – Слушай, я рассказал только потому, что тебе нужно знать про теги. Не ради сочувствия и не для того, чтобы узнал кто-то еще, – ясно?
Сет провел рукой перед губами – будто закрыл рот на замок.
– Ясно.
Он повернулся обратно к экрану, положил руки на клавиатуру и на секунду застыл, затем кивнул сам себе и принялся печатать список фраз в поле шаблона веб-сайта. Я заглянул ему через плечо.
Потеря.
Горе.
Потеря близкого человека.
Тоска по близкому человеку.
В память о близком человеке.
Горевание после смерти близкого человека.
Как почтить память близкого человека.
Как справиться с потерей близкого человека.
И так далее…
– Ну и что это даст? – спросил я.
– Может, и ничего, но кто его знает? Вдруг теги помогут кому-то в сходной ситуации найти твой сайт, даже если они не искали «уличную фотографию».
– Ну найдут, и дальше что?
Сет недоуменно посмотрел на меня:
– Знаешь, я пришел сюда не только для того, чтобы залезть под юбку к твоей сестре…
– «Не только»?! – оборвал его я. – Значит…
– Да ничего это не значит! – отмахнулся Сет. – Послушай, Джей… Ты классный парень, в целом не дурак, и временами с тобой забавно. Но у тебя просто потрясающий талант в упор не видеть сути дела.
Будь я собакой, склонил бы голову набок.
– И в чем же здесь суть?
Сет вздохнул:
– Люди хотят помогать другим. Например, я здесь, чтобы помочь тебе. Ты и правда не задумывался о том, что, возможно – просто представь себе такую вероятность, – твой сайт кому-то поможет?
Я надолго ушел в свои мысли, вспоминая, каким потерянным и одиноким себя чувствовал после смерти мамы. Потом кивнул:
– Спасибо, дружище. За помощь. И… за помощь.
Я вовсе не собирался всем все рассказывать. То есть, строго говоря, собирался, но ведь анонимно. Оставшись в одиночестве, я продолжил работать над сайтом и сочинил краткое описание для главной страницы – ничего вычурного или многословного, однако своими замечаниями Сет попал в точку.
ТВОРЧЕСКОЕ КРЕДО
Здесь я буду время от времени размещать фотографии «Проекта 9:09». Моя мама умерла в 9:09 вечера, и в память о ней я стараюсь как можно чаще фотографировать именно в это время. Вечер за вечером я прихожу на одно и то же место и пытаюсь в меру своих способностей отразить то, что там происходит в 9:09. Возможно, моя затея покажется вам бессмысленной, но мне она напоминает о двух вещах.
О том, что жизнь продолжается даже после нашего ухода.
Но также и о том, что в каком-то смысле жизнь останавливается.
В любом случае здесь я постарался представить свои работы – такими, какие они есть.
Кто я? Просто человек, потерявший близкого. Такой же, как многие из вас…
Едва я загрузил текст, как Олли зашла ко мне и глянула на монитор.
– Чем это вы тут занимались?
– Делали веб-страницу для… для школьного проекта.
Мне не хотелось вдаваться
