На память милой Стефе - Маша Трауб
– Я не могу спросить!
– Почему? Я ведь только начал. Дальнейшие отчеты буду присылать такие, какие он пожелает.
Откровенно говоря, я понимал, почему Лея кричит. Я бы тоже кричал, если бы получил четыре строчки.
– Я не могу спросить! Потому что сначала он уволит меня, а потом я выгоню тебя. То есть наоборот – мне придется выгнать тебя из квартиры, а потом хозяин уволит меня, потому что я не смогу найти тебе замену! И потеряю постоянного многолетнего клиента!
– Возможно, хозяин просто придумал себе сокровища, которых в этих коробках и нет? Так часто бывает… в российской истории случалось сплошь и рядом. Мифические князья, лжеправители, княжны, которые вовсе не княжны… – начал объяснять я.
– Только не надо мне сейчас урок истории проводить! Дай мне еще хоть какую-то информацию! – взмолилась Лея.
– Ну, можете ему написать, что я проверил каждую из двадцати восьми машинок. Все ездят, у всех открываются багажники и дверцы, – я снова попытался пошутить.
– Ты издеваешься? – воскликнула Лея.
– Нет, шучу, – ответил я.
– Мне написать, что ты полтора часа возил машинки по полу? Автопарк из них не составил? – язвительно спросила Лея.
– Если честно, составил, – признался я.
– Господи, мужчины… вы хуже детей, – заявила Лея. – Хорошо, я что-нибудь попытаюсь придумать.
Полчаса я провел в ожидании. Потом начал нервничать и сам перезвонил Лее.
– Ничего? Не отвечает? – спросил я.
– Нет. Наверное, думает, сейчас тебя выселить или завтра, – буркнула Лея. – Я ему написала, что ты обживался, привыкал к новому месту, был измотан жизнью в хостеле, поэтому отсыпался. Попросила дать тебе еще немного времени. Но вряд ли его это разжалобит. Он же не моя бабуля. Саул, я не знаю, что делать.
– Дайте мне адрес его электронной почты. Я сам ему напишу, – предложил я. – Так будет лучше. Возьму ответственность на себя, и он вас не уволит. Да и вам не придется быть пиццей. То есть доставкой, то есть почтальоном.
– Хорошо, адрес пришлю. Только, когда будешь ему писать, поставь меня в копию, пожалуйста. Я все-таки за тебя отвечаю, – согласилась Лея.
Я не знал, что писать хозяину. Терять мне было нечего. К хорошему, в смысле квартиры, я еще не успел привыкнуть, а возвращение в хостел хоть и не радовало, но и не пугало. К тому же я еще не успел обрадовать учеников сообщением, что наши с ними занятия прекращаются. Как раз сегодня собирался это сделать. Так что я сел и написал правду, опять же следуя заветам Эммы Альбертовны. «Савелий, если не знаете, что сказать, говорите всегда правду!» – твердила она, когда я не мог пересказать текст по домашнему чтению, потому что не успел его прочесть.
Так что я решил написать правду. Начал с кресла-качалки и вида с балкона. Написал про попугаев и горлицу-скандалистку. Про то, что хозяин создал невыносимые условия для работы и такой вид из окна мне даже во сне не снился. Я написал про все двадцать восемь машинок и собранный мобиль. Написал про мои попытки собрать детский пазл – петух так и не влез в нужную прорезь. И про крестильную рубашку и пеленку тоже написал, допустив предположение, что кружева были спороты с подвенечного платья. Я подробно описал игрушки на мобиле и что у собачки даже ошейник на месте, а у овечки шерсть хоть и примялась, но хоть завтра из нее можно носки связать. Это я опять пытался пошутить, забыв про предупреждение Леи. А еще написал, что, если хозяин велит избавиться от коробки с игрушками, я ни за что этого не сделаю. Не выброшу! Перетащу в хостел или еще куда-нибудь. А машинки сам готов выкупить, только не сейчас, а когда немного подкоплю денег. Поддавшись порыву, добавил, что мои родители, пусть и разведенные, не хранят мои детские вещи, чего бы мне очень хотелось. И заметил, что ребенок, которого так любили еще до его рождения, должен был вырасти сильным и успешным человеком. Во всяком случае, если верить самурайской поговорке: «Рожденный в любви слабым быть не может».
Откуда в голове всплыла эта поговорка, сам не знал. Эмма Альбертовна тут точно была ни при чем. В конце письма честно признался, что разобрал лишь одну коробку и больше не смог. Мне хотелось плакать, думать о родителях и о том, какое это счастье, когда о тебе заботятся. Отметил, что очень благодарен Лее и ее родным за заботу. Подписался «Савелий». Перечитывать написанное не стал. Сразу отправил.
Через пять минут зазвонил телефон. Лея.
– Саул, это невозможно, – хлюпала она в трубку, – ты так написал! Это так… я сижу и плачу. И Жан тоже плачет.
– Лея, зачем вы разрешили Жану читать мое письмо? – возмутился я. – Это же личная переписка!
– О, а что я могу сделать, если он стоит за моей спиной и нависает! – воскликнула Лея. – Дорогой, ты такой талантливый мальчик! Тебе надо писать! Мне так жаль, что твои родители развелись! Бедный ребенок, что ты пережил!
– Лея, вы сейчас говорите, как ваша бабуля, – рассмеялся я. – Давайте дождемся ответа хозяина. Может, он совсем не сентиментальный человек и ему не понравилось мое письмо.
– Да, дорогой, конечно. Но если он тебя выселит, я тебя поселю у себя в офисе. У меня есть раскладушка. А потом подберем другое жилье, – горячо заверила меня Лея.
Мы еще разговаривали, когда на почту пришел ответ. Кажется, мы с Леей вздрогнули одновременно. Письмо хозяина оказалось предельно коротким и далеким от сантиментов. Он написал по-английски: «Пусть продолжает работать».
– И что это значит? – ахнула Лея.
– Это значит, что я пока не бездомный, чего мы и добивались, – ответил я. – Хорошая новость, не правда ли?
– И это все? Больше ничего? – все еще не понимала Лея.
– Значит, все. Но у меня есть еще две недели до следующего отчета! – Я пытался приободрить расстроенную Лею, которая, видимо, ожидала от хозяина более яркой или эмоциональной реакции.
– Да, конечно, это хорошо, – согласилась она.
– Я постараюсь побыстрее разобрать еще несколько коробок и отправить отчет пораньше, – пообещал я.
– Саул! Не обращай внимания! У этого человека просто нет сердца! Я до сих пор плачу от твоего письма! – вырвал трубку у Леи Жан.
– Спасибо, мне очень приятно, – улыбнулся я. Вот уж не думал, что Жана так тронет эпистолярный жанр.
Через час, когда я кормил горлицу остатками бутерброда Жана, мой ноутбук издал звук – пришло новое письмо. Оно было от хозяина. Лея в копии не
