На память милой Стефе - Маша Трауб
Через пять минут на пороге появился сын соседки, который недовольно протягивал мне сверток.
– Это надо есть, – сказал по-английски он и показал, как я должен брать рукой еду и класть в рот. Парень точно думал, что имеет дело с полным идиотом.
– Упертый. Ни за что не уступит. Поэтому я с ним развелась, – объявила грозно Лея и опять подошла к окну. – Я сейчас спущусь и все тебе скажу! Не смей уезжать! Мне на работу надо! И ты будешь терпеть всю дорогу, что я тебе скажу! Молча! Даже слова поперек не скажешь!
– О, эта женщина! – закричал с улицы Жан. – А позапрошлая ночь что-то значила?
– Нет! – закричала Лея. – И прекрати всем рассказывать про мою личную жизнь! Я свободная женщина!
– Саул, ты там? Отодвинь эту женщину и подойди к окну! – крикнул Жан.
– У тебя ноги отвалятся подняться? Или ты всему району хочешь рассказать, как переспал с бывшей женой? – закричала Лея. – Отстань от человека! Саул должен работать! Ему через два часа отчет сдавать, или я должна буду его выселить!
– Я два раза переспал с бывшей женой и собираюсь в третий! – закричал Жан. – Вот почему мне досталась такая резкая женщина, а? Чуть что не так – сразу развод, теперь вот над ребенком издевается – только поселила, сразу грозится выселить. А если ребенок еще не может работать? Он еще даже не завтракал! Саул, я сделал тебе бутерброд с ростбифом!
– Спасибо! – выкрикнул я в окно.
– Так, потом съешь его бутерброд. Садись работать. Хозяин квартиры действительно ждет от тебя отчет, два письма ночью прислал, – велела Лея, забрала бутерброд и начала жевать сама. Пошла на кухню и быстро сварила кофе.
– Лея, ты почему затихла? Саул! Она забрала у тебя бутерброд? – крикнул Жан.
– Если честно, да, – крикнул я в ответ.
– О, она всегда любила мой бутерброд с ростбифом! – радостно воскликнул Жан. – Хорошо, что я несколько приготовил. Эй, мальчик, отнеси в ту квартиру, только не отдавай пакет женщине!
Сын соседки не двинулся с места.
– Ты уже получил деньги, еще хочешь? – удивился Жан. Парень кивнул.
– На вот тебе пять евро и скажи женщине, чтобы сварила мне кофе. Когда она сварит, принесешь мне. Понял? – велел Жан.
Подросток обреченно закатил глаза. Ему приходилось иметь дело с туповатыми взрослыми.
Он выдал мне сверток и передал по-французски пожелание кофе.
– Он еще наглость имеет! – воскликнула по-итальянски Лея. – Он хочет кофе! А Саул не хочет кофе? Ему надо работать! Вот, садись, быстро завтракай, пей кофе и за работу, – велела она мне.
Парень кивнул, спустился вниз и передал, что кофе не будет.
– Хорошо! Не нужен мне твой кофе, просто признай, что наш развод был твоей ошибкой! Самой большой ошибкой в жизни! – закричал Жан.
– Нет! Я была права! – воскликнула, дожевывая бутерброд, Лея.
– Или ты сейчас не ешь мой ростбиф? Или тебе не вкусно? – крикнул Жан. – Саул, ты знаешь, почему Лея подала на развод? Я тебе скажу, чтобы ты был осторожнее с женщинами! Никогда не знаешь, что творится у них в голове. Она может провести с тобой ночь, есть твой ростбиф, но так и не простит! Так ты спросишь, почему она со мной развелась?
Лея закатила глаза и сделала знак, мол, спроси, иначе он не отстанет.
– Почему? – выкрикнул я.
– Она хотела поехать на море! На курорт – здешнее море ее не устраивало! Я ей говорил, что будет дождь! Специально смотрел погоду – всю неделю обещали ливни! У меня торговля, а она уперлась – на море, и все. И что случилось?
Жан замолчал, ожидая вопроса.
– Конечно! Зачем, спрашивать, что случилось? И так понятно! – закричал он, пока я молчал под взглядом Леи. – Всю неделю был ливень! Не какой-то там дождик, кап-кап и все, – стеной лил. Я потащил Лею на пляж и сказал – вот, ты хотела море, купайся! Потому что, пока мы здесь, все мои клиенты там. И моя торговля тоже там. Она так обиделась! Собрала чемодан и уехала. Бросила меня! И я вообще ничего не понял, когда получил документы на развод. Думал, почта ошиблась. Я их выбросил. Два раза выбросил. Так еще и виноватым остался! Эта женщина – она очень странная! Кто разводится из-за погоды, скажи! Только моя бывшая жена, которая мне страшный позор устроила своим разводом. Уже год прошел, а все клиенты спрашивают, как поживает моя Лея, и приветы ей передают.
– О, когда мужчина разводится, это, конечно, гордость, а когда женщина хочет стать независимой, так у вас будто яйца отрезают, да? И сразу женщина считается странной! – Лея пошире открыла окно, видимо, чтобы Жан ее лучше слышал.
– Дорогая, здесь дети, ты продолжай, но не про яйца, – из соседнего окна выглянула моя соседка, она четко произнесла эти слова по-фран-цузски.
– Простите, я не хотела кричать, – ответила ей Лея, – но вы же слышите, что он мне говорит! Как я могла его терпеть?
– Да, никак не могла, – согласилась соседка. – Только ты иди к нему сейчас, вы немного отъедете и все выясните.
Соседка показала на собравшихся внизу детей, которые, кажется, ждали продолжения истории про яйца.
– Жан, я сейчас спущусь! Мне надо на работу! Отвезешь меня! – закричала Лея.
– Мне тоже надо на работу! Я не нанимался работать водителем для твоей семьи! – воскликнул Жан.
– О, ты это моей бабуле в следующий раз скажи! Но очень не советую! – крикнула в ответ Лея. – Так, а ты садись работать. Через два часа жду от тебя отчет! Ты же писатель, да? Напиши что-нибудь, чтобы хозяин не потребовал тебя выселить! – заявила уже мне Лея.
– Я не писатель вообще-то, – заметил я, когда Лея уже захлопнула дверь.
Она спустилась во двор и села на мотоцикл к Жану.
– Держись крепче, женщина, – он выдал ей шлем.
– Постарайся ехать быстрее, чем моя бабуля, – не задержалась с ответом Лея.
Я допил кофе и посмотрел на балконную дверь. Наконец собрался с духом и открыл. Балкон был огромный, я даже не представлял, какого он размера. Скорее терраса. В углу стояло кресло-качалка. Плетеное, явно старое, но в очень хорошем состоянии. Такому место в антикварном магазине, а не на балконе обычного дома в спальном районе. Я сел и немного покачался. Никак не мог заставить себя приняться за работу. Да и как работать в таких условиях? С балкона открывался потрясающий вид на небольшой парк и сад, не видимые из других
