Дождь в Токио - Ясмин Шакарами
1–2–3–4–5–6.
Снова первоклассное решение.
Шкафчик оживает и мультяшным голосом радостно тараторит что-то по-японски.
– Он спрашивает твоё имя, – поясняет Ая.
– Ма-Малу, – выдавливаю из себя я.
– Привет, Мамару! – пищит ящик, и мы с Аей хохочем.
Бросив взгляд на телефон, сестрица вскрикивает:
– Урок начнётся через минуту!
– Я по-быстрому в туалет.
– Что? – Ая в ужасе. – Мы опоздаем!
– Ну и? Это очень плохо?
– Конечно! – в её глазах плещется паника.
Опасаясь, что у Аи случится приступ гипервентиляции, я отступаюсь:
– Ладно, схожу на перемене.
Спеша за принимающей сестрой по пустым коридорам, я вдруг замечаю, как взволнована. Через несколько секунд я встречусь с новыми одноклассниками. Всё ведь пройдёт хорошо?
Привет, меня зовут Мамару, я гигантская гайдзин из Германии, способная с помощью обычных палочек для еды устроить опасное цунами – будем друзьями?
Не спорю: мне есть, над чем поработать.
На эскалаторе (на эскалаторе!) мы поднимаемся на третий этаж и замираем около звуконепроницаемой стеклянной двери.
– Наш кабинет № 36, – говорит Ая.
С тихим шипящим звуком стеклянные двери открываются, причём снизу-вверх.
В Токио по-нормальному не бывает.
Я сижу между Аей и Рио на втором ряду и в изумлении глазею по сторонам. В отсутствие учителя в немецкой школе стоял страшный шум, по воздуху летали зажигалки, и никто не горел желанием учиться. Здесь всё иначе. В классе висит напряжённое молчание, двадцать семь школьников неотрывно смотрят на стеклянную дверь.
Ровно в восемь часов тридцать минут в класс заходит невысокая пожилая женщина. Ученики синхронно встают и кланяются (все, кроме меня, беспомощно ёрзающей на стуле).
– Коннитива, – дружелюбно здоровается учительница. – Добро пожаловать, дорогие дети. Надеюсь, вы хорошо провели каникулы.
Японскую речь учительницы трудно разобрать – возможно, потому что у неё не хватает нескольких зубов. Ещё больше смущает её внешний вид: бело-сиреневые кудри, тёмно-синее кимоно с принтом в виде черепашек, вязаные носки и деревянные сандалии. На носу красуются старинные очки-стимпанк, правая линза снабжена дополнительным увеличительным стеклом. В руках у учительницы тросточка с золотым набалдашником, которая могла бы принадлежать какому-нибудь гангстеру.
Взгляд у меня весьма красноречивый, потому что учительница, тихо хихикнув, обращается ко мне:
– Для тех, с кем мы ещё не знакомы: я – Нода-сенсей, ваша учительница. Преподаю историю и биологию.
Спору нет, госпожа Нода очень особенная. Она излучает внеземное спокойствие, будто развалины древнего храма, но в глазах сверкает непоседливая живость. Госпожа Нода напоминает не учительницу, а рукодельную сову с блошиного рынка, но всё равно вызывает уважение.
– Конечно, я заметила, что у нас новенькая, – лицо госпожи Ноды сияет каждой морщинкой, каждой складочкой. – Малу-сан приехала из Германии. Только представьте, мы будем наслаждаться её обществом целый год!
Учительница говорит без сарказма, искренне и сердечно. Даже мои новые одноклассники улыбаются… доброжелательно.
– Станет грустно – знай, дорогая, я всегда готова выслушать, – старушка, прихрамывая, неспешно подходит ближе. – И не стесняйся спрашивать, если тебе чтонибудь нужно.
– Спасибо, – пищу я.
– Расскажешь классу немного о себе?
– Х-хорошо, – я неуверенно машу рукой одноклассникам. – Привет.
Ая громко кашляет. Не желая разочаровывать принимающую сестру, я отрываю вспотевший зад от стула и предпринимаю ещё одну попытку:
– П-привет, меня зовут Малу. Я приехала из Мюнхена, это в Баварии. Бавария – в Германии.
Ух ты, как остроумно!
– Мне нравится…
Все японские слова вылетели из головы.
– Эм… хлеб.
Над головами одноклассников появляется жирный вопросительный знак.
– Чудесно! Садись, – госпожа Нода, как и я, сражена этим трёхсекундным выступлением, но храбро улыбается. – Ая-сан, ты замечательно заботишься о нашей уважаемой гостье, но я думаю, что на первое время Малу лучше пересесть к Кентаро. Он говорит по-немецки и поможет, если Малу не поймёт что-нибудь на уроке.
Даже не знаю, кого это предложение напугало больше: меня, Аю или остальных одноклассниц.
– Хаи, – выдавливает из себя Ая. Не представляю, каких усилий ей это стоит.
– Великолепно! – госпожа Нода стукает тросточкой о пол. – Даймон-сан, пожалуйста, поменяйся местами с Малу.
Я не в состоянии пошевелиться. Нейронные связи включаются только когда Ая щиплет меня за бедро. Уныло смотрю на пустой стул в последнем ряду. Отсутствие Кентаро я давно заметила, но в глубине души лелеяла надежду, что он просто учится в параллельном классе.
– Иди уже! Нода-сенсей ждёт! – шипит Ая.
Даймон, бледный юноша с тонкими, как карандаш, усиками над верхней губой, с несчастным видом стоит рядом с нашей партой.
Проходит ещё десять секунд. Никто не высказывает сопротивления, поэтому я обречённо плетусь к пустому столу. Сажусь – а в следующий миг раздаётся знакомое шипение. Стеклянные двери открываются, впуская в класс Кентаро.
– Коннитива, Кентаро-сан, как хорошо, что ты осчастливил нас своим появлением! – впервые в голосе госпожи Ноды слышится тихий упрёк.
– Гомэннасай, – извиняется Кентаро с глубоким поклоном.
– Новая соседка тебя уже ждёт.
Он поднимает взгляд – и сердце у меня пускается вскачь.
Воздух потрескивает от напряжения, когда Кентаро пробирается через ряды. Девчонки пялятся на него с открытыми ртами, даже госпожа Нода очарована. Казалось бы, слащавее и банальнее быть не может, но тут раздаётся полный тоски вздох.
Уму непостижимо: Кентаро здесь прямо поклоняются. Уверена, он частенько становится причиной обмороков на гормональной почве. Но внешне он не так уж хорош…
Кентаро проводит рукой по вьющимся чёрным волосам.
…Ладно, признаюсь, он чертовски хорош. До смешного хорош. Даже прекрасен, потому что черты лица у Кентаро безупречные. Эта окружающая его холодная элегантность, эта мягкая дикость, такая бесстыдно притягательная. Короче говоря, мир несправедлив – и мой новый сосед живое тому подтверждение.
– А ты приставучая, – шепчет Кентаро, сев рядом.
Я закатываю глаза:
– Не я так решила. И это ненадолго. Всего неделя, даже меньше, если бабушка Йода…
– Нода, – перебивает он.
– Бабушка Нода…
– Нода-сенсей, – с усмешкой поправляет Кентаро.
Прикусываю нижнюю губу.
– Если Нода-сенсей убедится, что я не совсем безнадёжна.
– А ты совсем безнадёжна?
– Нет, – рычу я. – Так что не переживай, скоро от меня избавишься.
– Кто сказал, что я хочу от тебя избавиться? – озорно улыбается Кентаро. – Ты вся красная.
– Чепуха. Просто у меня белочка.
– Больше похоже на свинью, если хочешь знать моё мнение, – Кентаро указывает на мою брошку.
– Это Брэд Питт! – ляпаю я.
– Что-что?
– Братто Питто.
– Это я с первого раза услышал. Непонятно другое. Перед уроком у тебя не было брошки.
– С крыши, что ли, разглядел?
– Я очень дотошный. Но до тебя мне далеко, – весело усмехается Кентаро. – Смотрела на меня, не отрываясь.
Как справиться с эмоциями? Всё бурлит и кипит.
– Зачем ты вообще залез на крышу?
– Подожди, мы ещё не разобрались, почему ты
