Конец сезона - Лена Шумная
Так что я благодарен хотя бы тому, что моя память умеет со временем стирать боль, словно прибой – следы на песке. Не копить же обиды вечно. Предпочитаю оставлять в своих пыльных ящиках подсознания только приятные воспоминания. Места там еще предостаточно.
До побережья оставалось всего пара станций. То ли мое воображение подшучивало надо мной, то ли я правда чувствовал, как воздух в вагоне электрички постепенно меняется. Городской смог, что мы успели подцепить на вокзале, улетучился, уступив место запаху летних полей и цветущим вдоль дороги кустарникам. Я даже мог уловить в воздухе едва слышимые нотки морского ветра. Или, может быть, мне почудилось – настолько сильно скучал по побережью. Не был там, кажется, с прошлой осени. Да, точно. Последний раз я сел на эту электричку в ноябре. Дни тогда становились все короче, а туман и мелкая изморось стали привычной нормой. Утро с каждым днем приходило все с большей неохотой, словно потерявший мотивацию офисный сотрудник. На исходе пропахшей сыростью осени тоска может стать невыносимой. Порой я удивлялся, как быстро с приходом зимы забывается, что еще недавно господствовало жаркое лето, а буквально пару недель назад ты пинал сухие опавшие листья в парке, наслаждаясь последними теплыми деньками на ближайшие полгода. В тот ноябрьский день, наблюдая за редкими выглядывающими из утреннего тумана деревьями, что проносились за окном электрички, я дал себе обещание не поддаваться унынию и не забывать о том, что приближающаяся зима – это всего лишь небольшой отрезок времени, который надо переждать с минимальными потерями.
Громкий голос машиниста объявил нужную мне станцию. Еще несколько человек зашевелились, готовясь к выходу. Я, конечно, не надеялся, что буду один на один с шумом морских волн в этот жаркий день, но все-таки, почувствовал, как мой рот слегка скривился. Это случилось настолько непроизвольно, что я даже сам слегка удивился. То есть, первая реакция, что выдало мне мое подсознание на возможный факт переполненного пляжа и толпы людей – это отвращение и презрение? Так предсказуемо. Я всегда старался избегать популярных мест. Тех, что рекомендовали мне друзья, например. Особенно, когда рекомендаций становилось слишком уж много. Я не хотел идти куда-либо уже из принципа и становился настолько предвзятым, что даже у действительно хорошего места было бесконечно мало шансов мне понравиться. А что касается пляжа… С чего вообще я взял, что буду там единственным человеком? Мне бы, конечно, хотелось какого-то уединения, но это было не так уж и важно. Я всегда мог отрешиться от происходящего где угодно, будь то шумная вечеринка или заднее сиденье такси, везущее меня через ночной город. Эта способность неплохо помогала мне в ситуациях, когда нужно было отвлечься. Я словно попадал в какой-то свой мир, от которого у окружающих не было ключей, ведь никакой двери я для них не придумал. Оказавшись там, мне становилось ясно, что любой человек вокруг меня, по сути, точно также находится в своем каком-то вымышленном пространстве и ему нет до меня никакого дела. Так что я могу быть собой. И он тоже может быть собой. Люди в вагоне, спешившие на пляж – такие же, как и я. Им, может быть, тоже нравится думать о прошлом, настоящем и будущем, потягивая ледяное пиво на берегу моря. Я не уникален.
Выплюнув нас на станции, электричка понеслась дальше по привычному маршруту. Интересно, как себя чувствует машинист, вот уже сотню раз видавший одни и те же пейзажи? Не устает ли он от однообразности за окном и не тянет ли его дернуть ручной тормоз где-то в бескрайнем поле, в попытке разрушить годами отлаженную систему? Да кто его знает. Четкое железнодорожное расписание просто не даст ему шанса на подобного рода выкрутасы. Изо дня в день он точно знает где и во сколько окажется, сколько там пробудет и когда настанет время ехать дальше.
Я же, следуя заранее составленному плану, направился прямиком к небольшому магазину все-в-одном, который находился поодаль от станции. Практически на каждой остановке есть такие. Как правило, это не огромные сетевые супермаркеты, которые можно встретить в крупных городах на каждом углу, а небольшие уютные магазинчики, открытые местными. В таких витает особый дух. Чего-то настоящего, живого, хоть и слегка затерянного во времени. Вот и этот магазин был одним из таких. Владельцем был средних лет мужчина. Иногда я видел, как его дети помогали разгружать ящики с новыми поставками, но, в летние месяца чаще всего их можно было застать на пляже. Они то запускали воздушного змея, то носились друг за другом, визжа и хохоча, а их звонкие голоса отскакивали от блестящих волн и уносились куда-то вдаль, смешиваясь с криками чаек.
Сам же отец коротал свои дни за прилавком и с приветливой улыбкой встречал каждого посетителя, если не был занят распаковкой вновь прибывшего товара. Летом солнечный свет пробивался сквозь большое окно магазина, заливая ближайшие к нему витрины с продуктами и товарами первой, второй и третьей необходимости. Зимой это же самое окно служило чуть ли не единственным источником света на подходе к станции, не считая пары фонарей над главным входом в зал ожидания пассажиров и манило к себе, словно маяк на берегу сурового северного моря. Настоящий маяк, кстати, был неподалеку отсюда. Каких-то минут тридцать пешего ходу по берегу, и можно было оказаться у подножия старенького, но все еще работающего «Высокого прибоя». Так назывался единственный маяк на десятки километров в округе.
Зайдя внутрь магазина, я очутился в привычном окружении жвачек, шоколада, леденцов, батареек, игральных карт и прочего хлама, который обычно навален возле касс. Маркетологи не зря окрестили товары в прикассовой зоне «импульсивными покупками». Ты и знать не знал, что тебе нужен лотерейный билет, например, пока не подошел расплачиваться и твой взгляд не упал на этот несчастный кусок бумаги, который может сделать тебя миллионером. То тут, то там можно услышать невероятные истории о том, как на последние деньги человек купил вот такой билет в надежде на лучшую жизнь и, стерев защитный слой, обнаружил там джек-пот. Даже за вычетом непомерных налогов у него осталось достаточно денег, чтобы безбедно прожить остаток своих дней. Но не все готовы к такому неожиданному богатству, хотя и непомерно жаждут его. Я слышал, что многие из них так и нашли достойного применения своему выигрышу, а спустили
