Конец сезона - Лена Шумная
Нужно было срочно придумать себе занятие на день. Проводить весь выходной в кровати, совершая набеги на полупустой холодильник мне совсем не хотелось. Чтобы было чем наполнить этот день – сперва нужно выйти из дома. Не потому, что так сказал неизвестный мне радиодиджей, а потому что я сам так хочу. В теории все это, конечно, звучит прекрасно. Но вот на деле собраться с духом, натянуть джинсы, свежую футболку и повернуть ключ в двери, которая ведет в большой мир снаружи, гораздо труднее. Я давно уяснил для себя одну простую вещь: первая мысль, желание, интуиция – называйте как хотите – самая верная штука. Так что если, проснувшись утром, я чувствую непреодолимое желание прямо сейчас выйти из дома, то стараюсь ему следовать.
Если бы я увлекался эзотерикой и мистицизмом, то наверняка бы навешал вам сейчас нехилую лапшу на уши о том, что таким образом высшие силы направляют меня на истинный путь, которому я должен непременно слепо следовать. Но как бы не так. Я далек от различного рода убеждений, особенно, религиозных. Во что я действительно верю, так это в эволюцию и интуицию. И, хоть человечество развивалось практически одинаково, по-настоящему хорошей интуицией обладает не так много людей. Не знаю, из их я числа или нет. Я ведь не могу залезть в голову другим и узнать, так же они предчувствуют события как и я, или делают это абсолютно на другом, запредельном для меня уровне. Хотя, даже задумываясь о таком и размышляя о возможных уровнях интуиции, я одной ногой уже ступаю на шаткое философское плато, выбраться из которого потом будет практически невозможно.
С другой стороны, что отличает человека от животного? Разум. Способность думать в самом глобальном смысле этого слова. Люди – единственный вид на Земле, который знает о своей смертности. Может, поэтому мы так боимся всего. Не знай мы, что способны умереть в любую секунду, проживали бы свои жизни совсем иначе. В то же время людей на безумные поступки толкает только одна сама мысль о том, что жизнь единственная и она конечна. Тяга к чему-то новому вытатуирована у нас на подкорке. Именно любознательность толкает нас на какие-то действия, хотим мы этого или нет. Некоторым достаточно того, что они имеют, другие же – вечно ищущие натуры, которым всегда мало. Не удивительно, что именно мечтатели и те, кому не живется обычной спокойной жизнью, двигают цивилизацию вперед. Сопротивляться исследовательским порывам – закопать себя заживо в рутине. А мы знаем, как люди любят бросить вызов сами себе. Можно прожить жизнь правильно, а можно так, как ты хочешь. Но это тернистый путь, друг мой, на котором тебя поджидают как счастье, так и разочарование, сменяющие одно другое, словно караул. Какой бы путь не выбрал человек, вряд ли он будет доволен своей жизнью на сто процентов. Черт возьми, так уж мы устроены – всегда найдем о чем сожалеть.
За этими размышлениями и закончилась моя утренняя чашка кофе. Запахи в квартире перемешались так сильно, что уже нельзя было различить отдельные нотки. Все слилось в единый летний городской смрад, от которого практически невозможно укрыться. Этот запах преследует меня от самой двери подъезда до выхода из метро возле помпезных врат главного железнодорожного вокзала, откуда я решил сбежать в пригород, подальше от невыносимой городской суеты.
В такие дни я обычно ездил к морю. Благо, добираться до него было не больше двух часов на электричке, которая два раза в день увозила сотни таких же искателей тишины и покоя, как я, на встречу с пронизывающим соленым ветром. Больше всего я любил наведываться к побережью в пасмурные осенние дни. Плотность людей на пляже в такую погоду становилась крайне мала, и я мог спокойно поразмышлять о жизни, не отвлекаясь на возгласы взволнованных мамаш, чьи дети либо по шею зарывались в песок и отчаянно вопили, когда тот попадал им в глаза, либо развлекались тем, что собирали принесенный волнами мусор. В хорошую погоду на пляже довольно часто можно было встретить шумные компании молодежи, которые облюбовали для своих вечных тусовок местечко возле выступающей из моря черной скалы. Они собирались там стайками, пили нелегально купленное пиво под аккомпанемент громкой музыки, доносившейся из портативных колонок. Их звонкий смех изредка долетал и до меня, когда я, примостившись на одном из лысых холмов, переворачивал одну за другой страницы принесенной с собой книги.
Мне нравилось, как пахло то побережье. В дни, когда ветер дул с моря – он приносил с собой едва уловимый запах рыбы и вполне себе явный аромат прибрежных водорослей. Когда погода стояла сухая и жаркая, как сегодня, ветра практически не было. Будто бы он тоже сдавался под натиском рекордных показателей термометра и копил силы до лучших времен.
Ближайшая электричка отходила через пятнадцать минут. Подходя к кассам, я увидел в одной из них знакомую седую голову. Этот опрятный старик запал мне в душу с самого первого раза, как только я его увидел. Несмотря на то, что выглядел он уже весьма почтенно, глаза его были невероятно живыми. С первого взгляда было ясно, что за все прожитые года они ничуть не угасли и были такими же ясными и любознательными, как и в молодости. Первый раз, когда его пронзительные голубые глаза сверкнули на меня поверх деревянной стойки, разделяющей кассы, я даже слегка оторопел. Будто кто-то решил подшутить и нарочно вырезал эти глаза из модного журнала, поместив их в этот типичный городской вокзальный коллаж. Этот паззл отказывался складываться у меня в голове в единую картину, поэтому я ненадолго как бы завис в пространстве. Наверное, со стороны в тот момент был похож на недоумка, который внезапно забыл слова, да и вообще, как говорить. Совладав с собой, я наконец-то смог выдавить из пересохшего рта нужное мне направление и время. Старик понимающе кивнул и с энтузиазмом принялся что-то вбивать на компьютере, проверяя, остались ли еще свободные места на ближайшую электричку. Он словно понимал,
