Забег на невидимые дистанции. Том 1 - Марьяна Куприянова
Под подозрение попали Цезарь, Коперник и Резерфорд со стороны Отто, Микеланджело, Тесла и Эйнштейн со стороны Нины. Они от души насмеялись, подбирая на роль агентов еще и самых неподходящих для этого известных личностей, в том числе современных поп-артистов.
Когда Нина с серьезным лицом стала развивать теорию о том, что Иисус Христос был первым прогрессором, действующим безо всякого плана и подготовки (решение изменить не только историю, но и природу человека рассказами о своем родном мире было отчаянно провальным, за что его, конечно, и предали, и распяли как инакомыслящего, выставив за попытку свержения власти), настроение окончательно улучшилось.
Нина обратила внимание на то, сколь удивительной способностью перерабатывать не до конца понятые события в легенды (и даже целые системы легенд), руководствуясь правилом «не знаем – додумаем» обладает человек. Отто заметил, что люди ищут бога, как только обрели разум (должен же кто-то нести за это ответственность!), но стоит появиться хоть одному претенденту на эту роль, и его постигнет незавидная судьба «первого прогрессора». Они пришли к логичному выводу, что место должно быть вакантным, дабы иметь смысл.
Еще порядка сорока минут они снова говорили о том, что боги и пришельцы в теории для человека один и тот же феномен, а может, не только в теории, но и в сущности. Однажды откроется, что ноги всех мифологий и религий растут из прогрессорского вмешательства в историю человечества в далеком прошлом, из неудачного контакта.
И люди никогда не узнают истины по той очевидной причине, что она травмирует психику, а об этом, надо полагать, позаботятся извне. И все это неразрывно связано с теоретической физикой, а именно – с парадоксами и белыми пятнами, которыми бессовестно спекулируют те, кто квант от кварка не отличает.
Отто вдоволь пофантазировал насчет названия будущего проекта. Хотелось что-то дерзкое и вызывающее, чтобы даже у Видара волосы заново поседели. За кричащим заголовком Нина посоветовала обратиться к Алану, и они посмеялись, представив, что он им предложит.
Планы у Отто были грандиозные. В частности, ему не терпелось лицезреть, как от одного озвучивания темы доклада у верующих одноклассников что-нибудь взорвется. Нина его в этом полностью поддерживала.
Вместе они перебрали такие варианты как «бог-инопланетянин», «феномен демиурга в теоретической физике», «парадокс Ферми в религиозном контексте», «технобог: живой и/или мертвый», «феномен бога в квантовой механике», но ничем не остались удовлетворены и перенесли окончательное решение на потом.
За делом и разговорами друзья не заметили, как вторая половина дня кренится к завершению. Голод и усталость напомнили им об этом лучше, чем затухание светила. Оттащив мешок «сокровищ» обратно к трубе, они спрятали его внутри, привалили ветками и камнями, чтобы выглядело естественно, хотя были уверены на сто процентов, что никто сюда и так не сунется. Затем отправились на фудтрак, чтобы перекусить.
Пока еще не совсем стемнело, хотелось вернуться к бочкам, развести огонь, мирно посидеть. Тело требовало отдыха. Плечи болели от замахов, пальцы – от перебирания остроугольных деталей, открытые участки кожи – от осколков. Стэн похвалил, что ребята носят с собой биту, потому что уже темнеет, и мало ли что. Нина и Отто, которым бита требовалась совсем для другого, смущенно согласились.
Дорога, которой они возвращались, бугрилась от рытвин и оползней, да таких, что машина не проедет, а если проедет, то сядет на днище. По левую руку далеко за пустырь тянулась длинная полоса сухой, местами выжженной травы и редких кустарников. Мелкие локальные мусорки чередовались со столбами электропередач, почерневших от старого огня.
Далеко вдали тонула в пышной темной зелени забытая железнодорожная ветка. С противоположной стороны раскинулась промзона, огороженная покосившимися и раскрошившимися на углах бетонными плитами, которые ничего не стоит перемахнуть, а за нею возвышалась водонапорная башня, которую они давно обшарили и не обнаружили внутри ничего интересного, кроме возможности укрыться от дождя.
Места были дикие и безлюдные. Прекрасные места, хоть для прогулки, хоть для разговора. Особенно когда с собой есть бита.
С востока на пустырь надвигалась коричневато-синяя тьма. Последние закатные лучи подрумянивали ее на прощание, насыщая кирпично-розовым цветом. Пара подростков с рюкзаками лениво возвращались к бочкам, переваривая соленые хот-доги и горький кофе. Идти домой прямо сейчас решительно не хотелось, несмотря на то что Отто уже звонил отец – напомнить, чтобы сын явился домой не позже одиннадцати. В запасе оставалось часа полтора.
На Отто был его самый красивый темно-коричневый бомбер с трехполосными черно-белыми резинками, бежевой вышивкой костей на рукавах и большой белой буквой «B» на груди; на спине он сам нашил себе шеврон с надписью «UGLY», и это ему очень нравилось. Дутая синяя панама, как всегда, была нахлобучена на нечесаные, а потому еще более завивающиеся болотно-русые волосы. На бедрах поверх застиранных джинсов болталась бордовая кассирка, в которой лежало все самое подручное: мобильник, зажигалка, перцовый баллончик, фонарик и деньги, ключи. Легкие замшевые ботинки оставляли на земле четкие следы с диковинным узором.
А вот Нина сегодня щеголяла недавно купленными белыми кроссовками на прозрачной подошве. Нравилось ей что-то пижонское, а белые носки она вообще обожала. Нина высоко натягивала их поверх штанов и ходила так, потому что ей нравилось, и весь мир мог бы треснуть пополам, доказывая, что выглядит это по-идиотски, а она бы и бровью не повела.
На тонкой темной водолазке с двумя полосками по линии ключиц болталась кремовая ветровка с длинными коричневыми вставками на спине и груди и оранжевыми клинышками на рукавах. Джоггеры из непромокаемой ткани издавали характерное посвистывание при ходьбе. Короткие густые волосы были собраны в растрепанный хвост на затылке, но не видны, ведь утепленный капюшон накинули на голову поверх черной бейсболки с изображением гор и надписью «adventure».
Куртка нараспашку время от времени надувалась парусом на спине. Отто делал вид, что собирается на нем улететь, а Нина била его ногой по заднице, каждый раз забывая о белоснежной неприкосновенности новой обуви.
По пути они все съели, и значит, рты их были теперь не заняты и вполне подходили для диалога о чем угодно. Нина и Отто всегда имели планы на ближайшее будущее: походы, вылазки, разведки… грабежи. Столько мест по Мидлбери и вокруг него еще стоило посетить, столько всего сделать! Даже обычное планирование вызывало прилив удовлетворенности жизнью. Казалось, веснушки на лице девочки сияют
