Повороты судьбы - Эми Сью Натан
Джорджия и Дорис спустились по выкрашенным зеленой краской ступенькам, подбежали к Бетти и встали рядом с ней, как часовые.
– Твоя бабушка попросила нас убедиться, что в столовой все накрыто, – сказала Джорджия. – Поскольку ты опоздала. И я вижу, почему.
– Я не опоздала, – ответила Бетти. – Мне нужно было подготовиться. – Она повернулась к Джорджии. – Зейде сказал, что нанял несколько новых будущих старшекурсников. Я просто не могла надеть тот же наряд, который носила в средней школе.
– Боже упаси! – засмеялась Дорис. На ней была блузка из лёгкой рубашечной ткани в полоску, которую Бетти видела сотни раз. Впрочем, это не имело значения. У Дорис не было никаких планов на лето, кроме хорошего загара.
– Ты уже выглядишь как модный писатель, Бетти! – сказала Дорис.
– Редактор моды, – поправила ее Бетти.
– Держите, мисс Редактор. – Дорис протянула Бетти бумажную табличку с именем и булавку. Бетти прикрепила ее на груди с левой стороны, как и другие девочки. По крайней мере, ещё на одно лето ее сердце принадлежало Саут-Хейвену.
– Это лето будет потрясающим, – заявила Бетти.
Джорджия рассмеялась.
– Ты говоришь это каждый год. И работа здесь из года в год почти одна и та же.
Дорис подняла руки над головой, изображая прыжки «ноги вместе, ноги врозь».
– И раз, и два…
– В этом году все будет по-другому, – заявила Бетти.
– С чего бы? – спросила Дорис. Она казалась младшей сестрой, которой не было ни у Бетти, ни у Джорджии, хотя она была их ровесницей. Дорис, ростом четыре фута одиннадцать дюймов, была жизнерадостной и немного наивной девочкой, которая во всем видела светлую сторону. Она дружила со всеми, и все ей действительно нравились. Бетти находила Дорис милой, но утомительной с ее романтическими представлениями о прекрасных принцах и счастье до гробовой доски. Бетти нравились мальчики – действительно нравились, – но она смотрела на вещи немного более практично.
– Помешанная на мальчиках Бетти ищет свою летнюю любовь. – Джорджия произнесла последнее слово с придыханием.
– Я уверена, что тебе будет из кого выбрать, – сказала Дорис.
– Я не ищу любви. Я просто люблю красивых парней. И я хочу повеселиться. – Чего на самом деле хотела Бетти, так это отправиться в Нью-Йорк и не выделяться там, как деревенщина.
– Я все равно не понимаю, почему ты думаешь о местных мальчиках, – сказала Дорис. – Ты встретишь парня, когда поедешь в Барнард. Студента Колумбийского университета. Может быть, кого-то, кто учится на врача или стоматолога. Или адвоката.
– Ты говоришь как бабушка, – ответила Бетти. Она покачала головой. – Я просто хочу провести чудесное лето, а что может быть великолепнее летнего романа? – спросила Бетти. Она повернулась к Джорджии. – Я бы сказала, что хочу завести интрижку, но это звучит очень грубо, – прошептала Бетти.
Джорджия кивнула, и Бетти поежилась от дуновения ветерка. Или предвкушения.
– Я встречу своего мужа в Чикаго, – заявила Дорис. В сентябре ее ждала работа продавщицей в магазине Маршалла Филда, и она собиралась жить в меблированных комнатах. – Не имеет значения, что ты будешь в Нью-Йорке. Конечно, мы по-прежнему будем подружками невесты друг у друга.
– Жизнь – это не только мальчики и замужество, – сказала Джорджия.
Дорис раскрыла рот, и, если бы у Бетти был персик, она могла бы засунуть его туда.
Джорджия, конечно, была права. Она собиралась в Северо-Западный университет в качестве слушателя подготовительных курсов при медицинском колледже. Она хотела стать врачом, и Бетти знала, что ее подруга своего добьется. Вот почему Джорджия понимала мечту Бетти о работе в глянцевом модном журнале, в отличие от других ее подруг. Дорис мечтала о работе в офисе и обручальном кольце, как и большинство девушек, которых знала Бетти.
Сначала Бетти планировала получить степень по английскому языку, а затем устроиться на работу журналистом и писать о моде в одном из журналов, которые она зачитала до дыр. Seventeen. Mademoiselle. Vanity Fair. Compact. А потом она собиралась подняться до должности редактора. Вот тогда-то у нее и появилась бы возможность высказывать свое мнение о тенденциях моды и красоты и о том, что женщины читают о них. Это был бы ее способ оказать влияние.
К тому же идея встречаться с мальчиками была для Бетти не на последнем месте. Вообще-то не с мальчиками, конечно, а с мужчинами, и, честно говоря, это было вторым по важности пунктом после ее карьеры.
Бабушка и Зейде хотели, чтобы «их девочка» получила образование и добилась успеха, даже если для этого ей пришлось бы покинуть Саут-Хейвен. Бетти и мечтать не могла о более добрых и щедрых бабушке и дедушке.
Джорджия расправила плечи, посмотрела на часы и улыбнулась Бетти, которая чувствовала себя так, будто находилась под защитой старшей сестры. Джорджия была ростом пять футов девять дюймов, и ее присутствие привлекало внимание. Ее рыжие волосы доходили до середины спины, а обруч из настоящего черепахового панциря удерживал непослушные пряди от лица, усыпанного веснушками. И глаза ее были изумрудно-зелеными, а не темно-карими. Она надела белую форму для тенниса, потому что была единственным тренером по теннису на курорте и не хотела, чтобы кто-нибудь из студенток решил, что может занять ее место.
Бетти пыталась уговорить Джорджию накрасить губы красной помадой, поскольку сегодня она не собиралась играть в теннис. «Яркий красный» от Max Factor выделил бы черты ее лица на фоне полностью белого ансамбля, но Джорджия остановилась на «Морском коралле» от Дороти Грей. Бетти вынуждена была признать, что Джорджия выглядела утонченной, и на мгновение ее кольнула ревность. Потом она вспомнила, что сама накрасила губы красной
