Бахыш Бабаев - Тутанхамон
- Мне кажется, начинать надо лучниками, - мрачно предложил фараон.
- И это неплохо, - не осмелился возразить военачальник.
- Фланги укрепить лучниками, а центр предоставить копьеносцам. А впрочем, тебе виднее.
Воин покорно поклонился и встал в строй.
- Идут, - тревожно возвестил кто-то.
Все разом повернулись к крепости.
Сирийцы шли молча, в шахматном порядке, глядя прямо перед собой. Впереди на белом коне, в сопровождении личной охраны, ехал царь. Это был крепкий мужчина лет сорока, полный решимости и самоотверженности.
- Приготовиться, - скомандовал Небхепрура.
Египтяне заняли исходные позиции согласно решению фараона.
Противник приближался.
Выступление без сопроводительной музыки должно было психологически воздействовать на врага, посеять в нем неуверенность в своих силах. Это незамысловатый прием был известен Небхепруре по рассказам участников предыдущего похода.
Сирийцы остановились у небольшого косогора. Царь и его свита взобрались на него и выжидательно уставились на египтян.
Неписаное правило выступления - прошел первый, так и начинай первым.
Небхепрура пристально вгляделся. Конь нетерпеливо топтался под ним, натягивая поводья, словно рвался в бой. Эйе едва заметно кивнул. Фараон поднял руку и, переждав несколько секунд, опустил её.
- Вперед, - воскликнул он и первым ринулся в атаку.
Небхепрура дрался ожесточенно и рьяно, орудуя мечом в правой руке и копьем в левой. Телохранители прикрывали его, не спуская глаз с отважного фараона, за которым след в след сражался кушский царь. Теплая красная жижа словно приклеила руки к оружию. Разгоряченный, повелитель Египта не замечал этого, нанося вправо и влево смертоносные удары. Вот подскочил лихой сириец и метнул в фараона копье. Небхепрура вовремя увернулся. Копье, миновав юного правителя, вонзилось в грудь кушского царя. Тот громко охнул и начал сползать вниз. Тутанхамон обернулся. Кушский царь корчился в предсмертных судорогах. Вражеское копье плотно сидело в его груди. Война есть война. Жертвы на ней неизбежны.
Эйе зорко наблюдал за ходом кровопролитного боя. Он стоял все там же, на небольшом холмике в окружении немногочисленного отряда лучников.
Наконец фараон обернулся и подал знак. Эйе понял. Обратил свой взор к начальнику лучников. Поймав его взгляд, верховный жрец вытянул вперед руку, означавшую направление удара. Лучники вступили в битву.
Свист спущенной тетивы слился со стонами пораженных сирийцев. Копьеносцы Тутанхамона теснили, прижимали противника назад, к крепости.
Странно приподнявшись в седле, на мгновение застыл один из личных телохранителей фараона. Затем неуклюже замахал руками и рухнул на землю мертвый, насквозь проткнутый стрелой.
Неожиданно под фараоном захромала лошадь. Сделала несколько шагов и упала, придавив ногу седока. Фараон вскрикну от боли. На помощь стремительно подскочили двое телохранителей и помогли ему высвободиться. Воин, помогший ему встать, упал в объятия фараона от вонзившегося в шею копья. Кровь брызнула в лицо Тутанхамону. Он бережно опустил на землю умирающего и в следующую минуту вскочил на его коня.
Солнце склонялось к закату. Вся равнина, на которой шла вот уже несколько часов схватка, была усеяна телами погибших.
Верховный жрец велел одному из охранников спешно разыскать и привести Ипи, который после наказания исполнял в этом походе обязанности войскового повара. Слуга помчался к длинному царскому обозу, расположенному в самом центре египетских дружин. Эйе устало зевнул и оглядел поле брани.
Тутанхамон почувствовал усталость. Кроме того, неприятно липли пальцы рук. Неожиданно развернувшись к подбежавшему сзади сирийцу, он метнул копье. Сириец однако оказался не из робкого десятка и вовремя подставил щит. Фараон сделал вид, что готовится нанести удар мечом. Нападавший ждал именно этого. Но Тутанхамон, подпустив врага, вдруг резко ударил его ногой по лицу, Сирией взвыл от боли и, уронив оружие, закрыл лицо руками. Тутанхамон поднял было меч, но в следующую минуту отказался от своего намерения. Сирией был совсем ещё мальчик и очень был похож на юного вора с площади.
Ипи подскакал к Эйе, поклонился.
- Бой подходил к концу. Дружинники и мы очень устали и хотим есть. У тебя все готово?
Поклонившись ещё раз, Ипи отрапортовал:
- Да, мой господин. У меня все готово.
- И для нас? - Эйе многозначительно посмотрел ему в глаза.
- И для вас, мой господин, - понял его повар.
- Молодец, Ипи. Сразу по приезде в Фивы буду просить фараона о твоем назначении на старое место.
Ипи благодарно кивнул.
- Да сохранит тебя Амон, мой господин! Что-то не вижу я царя Куша.
- Он мертв, Ипи! Мертв!
- Мир праху его. - Ипи был потрясен известием.
- Кстати, - Эйе поманил его пальцем. Ипи подошел ближе.
- Так, говоришь, все готово? - тише спросил жрец.
- Все, все, мой господин. И порошок всыпал.
- Кто-нибудь видел? - строже спросил Эйе.
Ипи уверенно покачал головой.
- Поклянись.
- Клянусь твоей головой и молоком моей матери.
Эйе, внимательно оглядев слугу с ног до головы, задумчиво прищурился. Все задуманное им шло как нельзя лучше.
- Заслужи его милость, - прошептал он. - Возьми меч и дерись рядом с ним. Так, чтобы он видел.
- Повинуюсь, мой господин. - Ипи взобрался на коня, поскакал к обозу. Подвесил короткий кинжал к поясу, взял щит и меч. Через несколько минут Эйе видел его уже в самой гуще сражения, там, где неистово бился сам фараон.
Эйе попросил лук у стоявших рядом.
- Хоть издали поупражняюсь в стрельбе, - ответил он на недоуменные взгляды своих охранников. Отъехав немного в сторону, он стал искать Ипи.
- Ко мне, дружина! - воскликнул фараон, видя, что его обстиупают. Египтяне бросились на выручку правителя. Ипи подскочил одним из первых и, не успев сразить даже одного противника, упал. Изо рта его густо пошла кровь, глаза были расширены от ужаса. Стрела неприятеля вонзилась ему в горло, и он конвульсивно дергался, бессмысленно разводя руками, то сжимая, то разжимая кулаки.
Забыв об опасности, Небхепрура наклонился над ним. Несчастный умирал мученической смертью.
- Прости, Ипи.
Ипи приподнялся, желая что-то сообщить, но в самый последний момент закрыл глаза и упал бездыханный.
Эйе опустил лук и, довольный, подскакал к своей свите.
- Ну как? - хмуро спросил его Маи. - Сразил ты хоть одного врага?
- О, да, - Эйе передал лук и колчан со стрелами. - Конечно, я сразил только одного. Одна стрела - и нет одного противника. - Он вздохнул. Когда-то я был метким стрелком. Эх, годы, годы...
Фараон примчался на взмыленном жеребце. Руки, плащ, лицо - все у него было в крови. Он спрыгнул и повалился на землю.
- Останови сражение, Эйе. Я устал и хочу есть. И пошли гонца к царю Сирии. Я хочу с ним сразиться. Если он убьет меня, вы уйдете побежденными.
Эйе распорядился.
Заиграли литавры. Сирийцы отошли к крепости, египтяне вернулись в распоряжение лагеря.
Когда фараон вошел в свой шатер, яства уже были готовы. Слуга поставил перед ним его золотую миску, в которой ещё дымилось поджаренное мясо. Эйе, как и было ему положено, сел рядом.
Тутанхамон ел с аппетитом, запивал холодной родниковой водой. Впечатление от проведенного им боя переполняло его, распирало сознанием собственного достоинства и личной отваги. Уроки фехтования, которые проводил с ним покойный тесть, не пропали даром и сегодня сослужили ему службу.
- Мясо что-то сладкое, - рассеянно пробубнил он, вспоминая юного сирийца, пощаженного им. Мужественные глаза этого противника поразили его своей храбростью, решимостью погибнуть не попросив пощады.
- Специальный соус Ипи, да будет земля ему пухом. - Эйе сделал вид, что поглощен едой и воспринимает её как самую обыденную - Эх, бедный Ипи, притворно вздохнул Эйе и принялся вновь за еду.
Маи, сидевший справа от фараона, тяжко вздохнул.
В шатер вошел слуга и поклонился. Фараон поднял голову.
- Прибыл посланник Сирии.
- Пусть войдет.
Вошедший почтительно склонил голову.
- Мой царь готов сразиться с тобой, о владыка Египта.
Небхепрура поднял голову.
- И принял условие?
- Принял, господин. Победитель беспрепятственно вступает на территорию враждебной страны и овладевает ею.
- Хорошо, - ответил Небхепрура. - Можешь идти.
Прибывший отвесил поклон и удалился.
Эйе кончил есть и напряженно размышлял. Поединок никак не устраивал его. С гибелью Небхепруры Египет становился подвластным Сирии. Но ничего, успокоился он, даже если он умрет, я попробую договориться с царем Сирии.
... Два всадника стояли друг против друга на небольшом расстоянии. Недолго стучала барабанная дробь, затем стихла. Оба врага разъехались в разные стороны и повернулись друг к другу вновь. Многотысячное войско замерло. Наступила напряженная тишина.
