Венера в русских мехах - Татьяна Васильевна Бронзова
Вероника одобрительно кивнула ей в ответ и даже показала большой палец в знак восхищения, хотя видеть француза не могла. Он стоял к ней спиной, и она оценила только его высокую и стройную фигуру, вырисовывающуюся под белым халатом.
– Двадцать семь, – прервал ее пантомиму японец, и Вика побежала за названным лотом.
В это время Людмила разложила перед своими французами соболя, забрала тот лот, который они смотрели прежде, и побежала за следующим, догоняя уже ушедшую вперед Веронику. Девушки встретились в проходе между рядами с вывешенными мехами.
– Ну, как он тебе? Я влюблена, жуть! – зашептала Людка.
– Я его не очень рассмотрела, – с сожалением ответила Вероника. – А ты ему как?
– Никак. Только улыбается. Но ничего, я своего добьюсь. Еще день-два, и будет моим! – уверенно выпалила Коротышкина.
Шкурки норки – пушистые, нежные, довольно длинные, и нести их было удобнее на обеих руках. Когда Вероника разложила соболя перед японцем, он сердито посмотрел на нее и отрывисто протявкал по-английски:
– Почему так долго? Работать надо быстро, русский лентяй!
Веронику даже бросило в жар от этого наглого тона, но она сделала вид, что не так хорошо знает язык, чтобы понять его и улыбнулась в ответ.
– Следующий, …два, – рявкнул японец.
– Простите, тридцать два или сорок два? – переспросила тревожно Вероника. Японец не очень понятно произнес цифру, а в английском произношении цифры 30 и 40 очень похожи.
– Ты что не слышишь? Я сказал ясно …два, – опять непонятно повторил японец.
«Черт с ним, принесу тридцать два. Сейчас он смотрит двадцать седьмой. Логично будет не перескакивать на сорок через тридцатку», – подумала Вероника и отправилась за лотом.
Проходя мимо французов, она постаралась посмотреть, как же все-таки выглядит Николя, но он опять стоял к ней спиной, слегка потягивая мездру шкурки в разные стороны, проверяя ее на прочность и переговариваясь с Полем. Она видела только, что это стройный высокий юноша с копной светлых волос. В пол-оборота был виден и кончик носа, но составить представление о его внешности она не могла. Людка бегала где-то по залу, и Вероника углубилась в ряды за своим тридцать вторым лотом.
Когда она раскинула перед маленьким японским чудовищем меха, забрав предыдущий лот, японец вдруг, увидев номер лота, стал совсем красным от натуги и закричал по-английски так, как будто сейчас будет делать себе харакири.
– Я сказал …два, а ты принесла …два, – при этом он опять абсолютно одинаково произносил цифры.
Вероника даже ничего еще не успела ответить, как японец, вдруг схватив этот злополучный лот, со всего размаху бросил мех в лицо девушки, продолжая кричать неожиданно на русском языке, но с невероятно жутким акцентом:
– Русский болван!
Из глаз Вероники полились слезы. Она не могла сдержать себя. Таких оскорблений она никогда ранее не испытывала. В руках Вероника держала предыдущий двадцать седьмой лот, который еще не успела вернуть на место, и так же со всего размаха она без слов запустила его в мерзкого японца. Тот от неожиданности на секунду оторопел и потом закричал что-то на японском языке так, что было понятно, что харакири он сделает не только себе, но и Веронике. Оба лота валялись на полу между ними, и, похоже, что копна меха стала единственным препятствием для японца, готового стереть свою ассистентку с лица земли. Тут Вероника почувствовала, как ее мягко отстраняют от иностранца.
– Успокойтесь, господин Ятагама. Успокойтесь! Не надо так нервничать, – говорил Николя на английском, поднимая с пола дорогие лоты.
«Опять он ко мне стоит спиной», – несмотря на почти драматическую ситуацию, мелькнуло в голове Вероники.
– Что тут происходит? – раздался голос Льва Маргаритыча. Появилась она бесшумно и внезапно.
– Господа, в чем дело? – повторила она по-английски.
Тут Николя повернулся, и Вероника впервые увидела его лицо. Он был действительно хорош.
Японец на своем чудовищном английском начал оговаривать Веронику, повторив несколько раз, что та его избила. Лев Маргаритыч не все поняла, но усвоила одно: господин Ятагама недоволен работой своей ассистентки. В то, что Вероника могла побить японца, она не поверила, но принять меры была обязана.
– Вы уволены. Можете идти переодеваться, – изрекла она, строго глядя на Вику, и повторила для японца по-английски. – Она уволена, господин Ятагама.
– Мадам, – вдруг неожиданно вмешался Николя. – С нами работает одна помощница, и мы с месье Полем как раз хотели просить вас дать нам вторую ассистентку. – Николя подумал секунду и добавил, выразительно посмотрев на Поля. – Оставьте девушку для работы со мной.
Поль сделал удивленные круглые глаза, но изрек:
– Да, мадам. Николя готов работать самостоятельно и нуждается в ассистентке.
– Ну, что ж! Я не против, если вы так хотите. До сегодняшнего дня Воронцова работала с господином Дитером Маллером, и он хорошо отзывался о ней.
– Нет! Я не буду работать рядом с этой нахальной девицей, – тявкал японец, тыча пальцем в сторону Вероники.
– Пойдемте со мной, господин Ятагама, – заворковала Лев Маргаритыч. – В том конце зала есть прекрасное место. Там установлены отличные лампы, и вы будете лучше видеть и мездру, и подшерсток, и блеск меха. В этом году соболя у нас высочайшего качества. А я пришлю вам другую девушку. Вот увидите, вы будете довольны.
Лев Маргаритыч была настолько обворожительно сладкоголоса, что японец вдруг успокоился так же внезапно, как и взбесился. Он безропотно отправился вслед за ней. По-видимому, Лев Маргаритыч обладала гипнотическими способностями.
Людмила, наблюдавшая эту сцену с самого начала, подбежала и, поцеловав Веронику, крепко обняла ее.
– Молодец! Правильно ты его! Он и в прошлый аукцион скандал устроил. То ли нервно-больной, то ли на русских за что-то зуб имеет. Я тебя, как с ним увидела, так сразу испугалась.
– А что же не предупредила?
– Подумала, может, обойдется.
Теперь Вероника хорошо рассмотрела Николя. Высокий, светловолосый, с правильными чертами лица, с синими глазами, он напоминал ей актера из какого-то зарубежного фильма. Вероника чувствовала, что он тоже посматривает на нее с интересом. Несколько раз она встретилась с ним взглядом, и в сердце ее что-то екнуло.
«Какие
